Ольга Крючкова - Загадки судьбы

В дверь постучали: лакей передал письмо Марфуше.

— Барышня, вам…

Соня сразу же определила почерк Сергея и быстро распечатала послание.

«Дорогая кузина! Да что там скрывать: любимая Сонечка!

Завтра утром я намерен стреляться со своим однополчанином поручиком Гварди. Не буду утомлять вас подробностями нашей ссоры, хочу сказать лишь одно: Я ЛЮБЛЮ ВАС!!!

Если вы читаете это письмо, то, скорее всего, я ранен или убит… Прощайте навсегда!

Соня бледнела по мере прочтения письма, и, когда она достигла роковой последней строки, перед ее глазами все поплыло. Она вскрикнула и повалилась прямо на туалетный столик, потеряв сознание.

Марфуша испугалась до смерти. Она выскочила в коридор и со всех ног бросилась в комнату барыни.

— Барыня!!! Софья Николаевна помирает!!! — кричала горничная, не помня себя от страха.

Из комнаты выскочил Николай Дмитриевич:

— Что ты орешь, Марфуша, как чумная?! — возмутился он.

— Барин!!! Ваша дочь помирает!!! Упала и не дышит!

— Что???

Бироев бросился в комнату дочери. На крик горничной уже спешила Агриппина Леонидовна.

Николай Дмитриевич застал Соню еще в бессознательном состоянии, она так и лежала, опершись на туалетный столик. Он подхватил ее и положил на кровать. Тут подоспела Агриппина Леонидовна и приказала Марфуше принести нюхательную соль.

Она распустила шнуровку на платье дочери, чтобы ей стало легче дышать. Бироев прильнул к груди Сонечки.

— Дышит. Надо послать за доктором. Думаю, это обморок.

Прибежала Марфуша с нюхательной солью и тотчас сунула ее под нос Сонечки.

Девушка постепенно приходила в себя. Когда она открыла глаза, то увидела склонившихся над ней маменьку с папенькой.

— Соня, девочка моя! — расчувствовался Бироев. — Как ты нас напугала! Что тебя так расстроило?

— Николай Дмитриевич, позвольте… — робко произнесла Марфуша.

Бироев обернулся и посмотрел на горничную.

— Говори!

— Софья Николаевна получила письмо.

Послание Сергея валялось на полу около туалетного столика. В пылу происходящего никто не обратил на него внимания. Горничная подобрала его и протянула Бироеву. Тот быстро прочел письмо.

— Агриппина Дмитриевна! Душа моя… — Николай Дмитриевич не выдержал и разрыдался, как ребенок.

Барыня не на шутку испугалась, выхватила письмо у мужа, бегло прочитала и тоже зарыдала в голос.

Марфуша, глядя на душераздирающую картину, также всплакнула, правда, не понимая еще, в чем, собственно, дело.

Бироев велел заложить карету и направился в полк Воронова. Но, увы, он мог только выяснить, что рано утром его двоюродный племянник должен был стреляться с Альбертом Гварди.

Бироев пришел в ужас: ведь Альберт Вениаминович посещал их дом и даже нравился Сонечке! Он узнал, что дом Гварди находится на Басманной, и тотчас направился по указанному адресу.

Когда он увидел Сергея, тот спал. Франц Витольдович умело извлек пулю из плеча, кровотечение остановилось, жизнь раненого теперь была в безопасности.

— Не волнуйтесь. Все самое страшное позади, — пояснил доктор. — Теперь вашему племяннику нужен покой и хороший уход. Организм у него молодой и сильный, через месяц все забудут о произошедшей неприятности. Правда, она могла стоить ему жизни…

— Благодарю вас…

Бироев гневно посмотрел на Альберта, тот в свою очередь не желал оправдываться, ибо понимал: в данном случае его слова будут бесполезны.

— Сударь, — обратился Бироев к поручику Гварди. — Вы ведь посещали наш дом! Как вы могли решиться на дуэль?! Неужели из-за моей младшей дочери?

Гварди кивнул.

— Я очень сожалею, но дуэль была честная.

— Вы понимаете все последствия?

— Да. Меня разжалуют и сошлют в какую-нибудь глушь.

— Скорее всего, так и будет. А вы не пробовали просто поговорить с моей дочерью и узнать: кому из вас двоих она отдает предпочтение?

Альберт пожал плечами.

— Понятно, — подытожил Бироев. — Кровь взыграла, было не до того… Слава Богу, Сергей жив. Могу обещать вам лишь одно: я напрягу все свои связи, чтобы вас не разжаловали и отправили бы не на Кавказ, а хотя бы, скажем, в какую-нибудь близлежащую губернию…

Соня с нетерпением ждала возвращения папеньки. И чего она только не передумала: «Гварди признался Сергею, что ухаживал за мной… Тот, конечно, подумал, что Я отвечаю Альберту взаимностью… А разве нет? Ведь я позволила поцеловать себя? А на балу у баронессы фон Визен, Альберт при всех ухаживал за мной, я же не противилась, а напротив… Я никогда более не буду встречаться с Гварди, впрочем, наверняка его переведут в другой полк. И поделом ему! Ах! Я сама во всем виновата: мое легкомыслие погубило жизнь Сергея и карьеру Альберта… Мне нет оправдания!!!»

Ее печальные мысли прервало появление Николая Дмитриевича, он только что вернулся с Басманной из дома Альберта Гварди.

Соня бросилась навстречу отцу.

— Папенька, ну что? Умоляю, не молчите!

Николай Дмитриевич с укором посмотрел на дочь.

— Слава Богу, Сергей жив. Через месяц поправится. Но ты очень разочаровала меня своим поведением…

Соня удивленно подняла брови.

— Я не сделала ничего дурного. Сережа жив, — она перекрестилась, — это самое важное для меня…

— Очень дурно, дочь моя, что ты раздавала авансы одновременно двум молодым людям, причем друзьям. И вот результат: один чудом остался жив, другого ждут неприятности.

— Где Сережа?

— У Гварди, на Басманной, под присмотром отличного доктора.

— Я тотчас еду туда! — решительно заявила Соня.

Вошедшая в гостиную Агриппина Леонидовна слышала почти весь разговор.

— Соня, думаю, тебе следует воздержаться от подобных визитов и соблюдать приличия.

— Мне все равно! — отчеканила Соня. — О каких приличиях вообще можно говорить?! Сергей написал мне письмо, где признался в своих чувствах. Могу ли я теперь отвергнуть его?!

— Соня, — пыталась возразить Агриппина Леонидовна. — Жалость — плохой советчик!

— Неправда, я поступаю так не из жалости. Я люблю Сергея, я всегда его любила, просто слишком глупо себя вела и не понимала этого.

— А теперь поняла? — воскликнули в один голос супруги Бироевы.

Соня серьезно посмотрела на родителей. Агриппина Леонидовна заметила, что от перенесенного переживания дочь как будто повзрослела.

— Да, поняла… если я выйду замуж, то только за Сергея, — сказала Соня и распорядилась заложить карету.