Георг Борн - Султан и его гарем

– Я надеялся найти вас здесь, Сара, – сказал он, – я для этого приехал сюда! Я должен просить у вас прощения, я виноват перед вами!

– Вы, Зора? Единственная ваша вина состоит в том, что вы нарушаете здесь мое спокойствие. Я надеялась, что уже пережила все тяжелые часы.

– Выслушайте меня, – продолжал Зора, предлагая руку Саре, – я виноват в том, что заставил вас поверить, будто я беден. Можете ли вы простить меня, Сара? Вы хотели разделить со мной ваше состояние, позвольте же мне теперь сделать то же самое…

– Что это значит? Я вас не понимаю, Зора!

– Это значит, что я не так беден, как вы думаете. Я предлагаю вам руку и охотно разделю с вами все! Другими словами, я спрашиваю вас, Сара, хотите ли вы быть моею и делить со мною все?

Сара Страдфорд задрожала.

– Мне кажется все это сном, – прошептала она и зашаталась, так что Зора должен был поддержать ее.

– Нет, это не сон, моя дорогая! Я предлагаю тебе руку и сердце – возьми их! – сказал Зора. – Смотри, все, что здесь у нас лежит под ногами, Кей-Гоуз, это воспоминание о твоей юности, будет снова твоим, и мое величайшее желание исполнится, если я сумею сделать тебя счастливой.

Сара глядела на любимого человека своими большими глазами, как бы не веря тому, что слышала.

– Кей-Гоуз? – спросила она, наконец, шепотом.

– Он твой, моя любимая, он снова твой!

– Я не в состоянии поверить…

– Согласна ли ты отдать мне свою руку?

– О да!

– Значит, ты моя! Теперь ничто и никто не станут между нами, и моей величайшей радостью будет возвратить тебе замок твоих родителей и видеть, тебя снова счастливой в Кей-Гоуз! – вскричал Зора, обнимая Сару.

– Это слишком много счастья сразу, – прошептала она, улыбаясь сквозь слезы. – Ты предлагаешь мне свою руку, ты, которого я так горячо люблю, – и мы вместе с тобой войдем в Кей-Гоуз…

– Он твой! Я отдаю его тебе!

– Я едва в состоянии перенести столько счастья, мой дорогой! Я приехала сюда, чтобы еще раз увидеть места, где провела лучшие годы юности… а теперь…

– Теперь эти дни снова возвратятся, моя дорогая Сара. Все это будет снова твое, твое и мое! Вместе со мною ты посетишь все свои любимые места, и Кей-Гоуз снова будет местом, где ты найдешь полное счастье!

– Как я счастлива, – прошептала Сара.

– Старый лорд Бруггам очень рад, что может ехать на юг, – сказал Зора. – Ты переселишься в Кей-Гоуз, и ничто не задержит нашего соединения, так как я принял христианскую веру!

Через несколько недель назначено было венчание Зоры и Сары Страдфорд, которое должно было состояться в церкви Кей-Гоуза.

Дня за три до свадьбы Зора неожиданно получил письмо из Константинополя.

«Любезный Зора! – говорилось в письме. – Посылаю тебе мое сердечное послание и прошу принять прибывшие вместе с этим письмом вещи. Я сам скоро буду в Лондоне.

Твой Сади».

– Это для меня еще новое приятное известие! – сказал Зора, прочитав письмо, и поспешил сообщить о нем Саре.

В небольшом расстоянии от Кей-Гоуза среди тенистого сада стоит роскошное жилище, похожее на небольшой княжеский замок.

Высокие двери, ведущие в дом, открыты. Негритянка держит на руках прелестного, здорового мальчика, забавляющегося болтовней попугая в бронзовой клетке. Попугай не переставая повторяет имя мальчика. «Сади! Шалун! Поцелуй меня!» – кричит попугай, ребенок смеется и маленькими ручками дает птице сахар.

Озабоченно хлопочет по дому Сирра.

В это время до окон комнаты доносится голос, и мальчик начинает прислушиваться. Он узнает голос и кричит: «Папа!»

Негритянка не в состоянии более удерживать ребенка, он хочет на пол, хочет бежать навстречу отцу, хочет показать ему, что уже умеет ходить.

В то же время раздается голос матери, отдающей какие-то приказания прислуге на плохом английском языке вперемешку с турецкими словами.

Вот Сади и Реция входят в комнату. Покрывало уже давно снято с ее прелестного лица, она кажется еще прелестнее в европейском платье.

Сади не изменился. Он и прежде ходил в европейском платье, к тому же на голове у него, как и прежде, красная феска. Сади, улыбаясь, берет на руки своего маленького любимца, затем передает Реции, которая просит ребенка не шалить в их отсутствие.

Малютка не хочет отпустить маму, но та обещает ему скоро возвратиться.

Слуга подводит к подъезду трех лошадей для Сади, Реции и слуги, и все отправляются в Кей-Гоуз, где их ждут Зора и Сара.

Но счастье трудно описывать, и поэтому мы предоставим читателям самим дорисовать картину счастья двух семейств, которые наконец обрели спокойствие после стольких испытаний и превратностей судьбы.

После заключения перемирия между Сербией и Турцией и наказания Мансура и Лаццаро однажды ночью на Площади голов снова собрались семь предводителей Золотых Масок. Под ними, как мы уже знаем, скрывались семь важнейших представителей ислама.

Старший между ними – мулла Кониара, который после смерти Альманзора стал главою, – имел ближайшее право на место таинственного соправителя, злого ангела султана, которое занимал Мансур.

Но мулла Кониара объявил на последнем торжественном собрании Золотых Масок, что это место тайного властелина не должно быть более никем занято, и он, имеющий на него ближайшее право, отказывается от него.

Сотни лет в Турции существовал такой тайный властелин, который часто располагал большею силою, чем султан. Очень часто этот таинственный властитель занимал место Шейх-уль-Ислама, но он всегда стоял над султаном, и многие из повелителей правоверных умирали по воле этих таинственных властителей.

Теперь эта власть должна была быть уничтожена.

Золотые Маски тайно боролись против роковой власти Мансура, который вел страну к гибели; теперь Мансур был устранен, перемирие заключено, и принадлежащие к тайному союзу муллы могли снова исчезнуть.

В последний раз собрались они в развалинах Семибашенного замка.

Мулла Кониара – мудрый Хункиар предложил своим братьям снова разойтись по стране, пока новый зов не созовет их. В этот момент один из стоявших на часах появился на Площади голов и донес, что двенадцать или четырнадцать всадников приближаются к развалинам, и во главе их стоит не кто иной, как султан Абдул-Гамид.

Не страх и смущение овладели собранием при этом известии, Хункиар знаком приказал всем оставаться на своих местах.

Послышались голоса.

Несколько адъютантов показались у входа, а затем сам султан появился на Площади голов.