Эмма Драммонд - Танцовщица

— Ха! — презрительно воскликнула Лейла. — Хотела бы я послушать, как она будет разговаривать с джентльменами, которые приходят к нам в театр. Они переходят с одного языка на другой в мгновение ока.

— О! — пришла в восхищение Нелли. — А как же ты с ними разговариваешь?

— Я с ними не разговариваю, — решительно ответила Лейла. — Я не хочу иметь дел с такими мужчинами и держу рот закрытым.

— О, я чуть не забыла. Пришло еще одно письмо. — Нелли порылась в сумочке, которую она в прошлом году выглядела в телеге старьевщика, и достала скомканный конверт. — Оно пришло из места с таким смешным названием. Только подумай, твой Френк столько увидит в чужих странах, — мечтательно произнесла она. — А ведь он такой же, как ты и я. Ты бы не хотела поехать с ним?

Лейла встала и подошла к каминной полке, где уже закипел старый железный чайник. Из-под его прыгающей крышки с шипением выбивался пар. Лейла обернула его ручку тряпкой и налила кипяток в глиняный кувшин. Нелли смутила ее своим вопросом. Год назад Лейла, не задумываясь, ответила бы «да», но сейчас она промолчала.

— А шустрый Десмонд тоже зовет ее мисс Бенедикт? — спросила Лейла, возвращаясь к столу. — Держу пари, он не осмелится ущипнуть ее за задницу, как меня. Я была вся в синяках от его шаловливых пальчиков.

Нелли нервно огляделась, словно в квартире мог прятаться шпион, который все потом расскажет ее хозяевам.

— Ты не должна так называть мистера Хилдрета, — прошептала она.

Лейла улыбнулась и села.

— Теперь я могу называть его, как хочу, и это еще ерунда в сравнении с прочим. Десмонд известный ловелас.

— А что это такое?

— Ловелас? Это тот, кто делает вещи, которые настоящий джентльмен делать не должен. И слишком часто. — Она положила свою ладонь на натруженную руку Нелли. — Когда Джим женится на тебе и заберет тебя из этого места?

Бледное лицо Нелли с постоянно красным носом стало еще несчастнее.

— При такой зарплате — никогда. Мистер Маркс обещал перевести его в контролеры и платить на девять пенсов больше, но когда Джим спрашивает его о сроках, он увиливает. А таскать весь день бочки очень тяжело, к тому же Джим никак не оправится от пневмонии, которую перенес зимой. Шиллинг уходит на оплату квартиры его матери. — Она горестно взглянула на Лейлу. — С тех пор как его мать овдовела, Джим вынужден это делать. А теперь еще приходится платить доктору, потому что одна бочка упала и раздавила ему палец. Он сейчас даже не может ходить. Лейла вздохнула.

— Мистер Маркс должен платить за доктора, если несчастный случай произошел на его территории.

Нелли опустила голову.

— Он сказал, что Джим был неосторожен и неправильно поставил бочку.

— Этого и следовало ожидать, — кисло ответила Лейла, — но твой Джим должен быть понастойчивее. Такие, как мистер Маркс, всегда выходят сухими из воды. — Увидев, что Нелли выжидательно смотрит на тарелку с печеньем, она пододвинула ее к ней. — Давай, бери еще.

— Ты теперь так хорошо живешь, — сказала Нелли, протягивая руку за имбирным печеньем. — У тебя печенье на тарелке, как у миссис Хилдрет. То, что они тебя выгнали, обернулось для тебя большой удачей. Я имею в виду, что ты попала в театр Линдлей и смогла снять такую квартиру. Бьюсь об заклад, это лучше, чем быть прислугой у миссис Хилдрет.

Сама Лейла воздержалась от печенья. Ей приходилось следить за фигурой.

— Да, но они не знали, что я попаду в Линдлей, когда давали мне расчет, и я полгода жила на пустом холодном чердаке на одном чае и булках, не забывай об этом. Этот подвал первое теплое место, куда я попала с тех пор, как они выкинули меня на улицу. — Ее голос стал тверже. — Я хочу обставить его, как когда-то мечтала.

Маленькая служанка взяла еще одно печенье и спросила с набитым ртом:

— Это означает, что у тебя есть настоящий кавалер?

— Нет, — резко ответила Лейла. — Ты это отлично знаешь.

Она встала и нервно прошлась по крошечной комнате, еще более темной в этот ноябрьский вечер: противоположная стена находилась всего в трех футах от ее единственного окна.

— Когда я сюда приехала, здесь было очень мало мебели, но я уже кое-что купила.

Ее пальцы легко коснулись черного лакированного подноса, медных часов, высокого комода с белесыми кружевными салфетками, расшитыми по краю бисером, вышитой подушки, абажура с кистями и китайского блюда с восковыми фруктами.

— Я хочу превратить это место в настоящий дом. Я хочу, чтобы зимой здесь было тепло, я буду есть не из разбитых тарелок, а из настоящих, с рисунками, и если на улице будет такой темный, мрачный день, то у меня будут гореть лампы.

Увлеченная своими мечтами, она кружила вокруг девушки.

— В Линдлей я зарабатываю больше, чем когда была прислугой, но мне приходится и больше тратить: на одежду, на кеб. Мистер Гилберт не позволяет нам приезжать в театр на трамвае. Мы всегда должны быть красиво одеты, если нас вдруг узнают. Я все время продвигаюсь вперед в нашей цепочке. Сейчас я седьмая. Когда я стану первой, моя зарплата повысится.

Лейла подошла к столу и облокотилась на него, чтобы ее следующая фраза прозвучала эффектнее.

— Я собираюсь купить ковер, красный турецкий ковер, который закроет весь пол.

— Не может быть! — выдохнула Нелли. — Что подумает Френк, когда вернется домой?

Реальность вторглась в хрупкую ткань мечтаний Лейлы, и образ ее будущей шикарно обставленной квартиры мгновенно пропал. Она опустилась на стул. Комната вдруг стала холодной и мрачной.

— Шоу, по-видимому, снимут со сцены раньше, чем я дойду до начала цепочки, — сказала Лейла пессимистично. — Мисс Тейт устроила мистеру Гилберту скандал из-за своего финального номера, и я не удивлюсь, если нашу «Прогулку» выкинут из программы.

Нелли машинально взяла еще одно печенье.

— Кухарка говорит, что в газете написано, что вы под этими перьями совершенно голые. Это правда?

— Конечно нет, глупышка. У нас есть цензор. Мистеру Гилберту пришлось показать ему все костюмы, прежде чем мы появились в них на сцене.

— Как бы я хотела быть такой же красивой, как ты, — вздохнула Нелли.

— Не стоит, — ответила Лейла, покачав головой. — Красота приносит девушке одни неприятности. Мужчины хотят получить только одно. Все мужчины, включая твоего Джека. Помни об этом, глупышка Нелли, и не позволяй ему водить тебя ночью в темные переулки.

От этого предупреждения у Нелли заалели щеки; она поднялась и поблагодарила Лейлу за чай и печенье.

— Ты знаешь, я всегда рада тебя видеть и днем, и вообще в любое время, — сказала Лейла, провожая ее до дверей.

Нелли смущенно посмотрела на нее и сказала: