Джо Гудмэн - Бархатная ночь

— Как это на тебя похоже-обвинить во всем Риса!

Николас отпрянул, шутливо закрываясь руками:

— Только не впадай в истерику, Эльф. И говори потише. Отец услышит, и тогда ты снова окажешься в своей комнате — и на этот раз уже не сможешь сбежать оттуда.

Услышав свое прозвище, Кенна чуть не обиделась. Может быть, хватит ее дразнить, если учесть, что она теперь всего на несколько сантиметров ниже брата или Риса? Впрочем, слова Риса заставили ее передумать.

— В чем дело, Кенна? — спросил Рис, поднимаясь на ноги и отряхиваясь. — Очередная проделка? — Он оставил в покое свой камзол и широко улыбнулся Ивонне, которую только что заметил. — А ты кто такая? — Рис отвесил ей придворный поклон, затем сорвал с головы треуголку и прижал ее к сердцу. — Неужели это небольшое столкновение с Кенной повлияло на мои мозги? Ты, случайно, не плод моего воображения?

Ивонна прелестно покраснела, старясь не смотреть на Риса и взглядом прося помощи сначала у Кенны, затем у Николаса. Кенна фыркнула:

— Это наша сестра. Ты давно бы знал, что папа женился, если бы не сидел на континенте. Ивонна, не поддавайся на льстивые речи этого негодяя. Его зовут Рис Каннинг, и он дружит с Николасом… ну, очень давно. Он жуткий насмешник, всегда готов подурачиться и, я думаю, теперь стал кем-то вроде распутника, хотя не знаю, что означает это слово. Похоже, оно имеет отношение к азартным играм и женщинам с плохой репутацией.

— Кенна! — слились в одном возгласе голоса Ника и Ивонны.

Рис зажал рукой рот Кенны и после этого спокойно обратился к Николасу:

— Может быть, стоит проводить юную леди и этого Эльфа назад в спальню?

— Ты читаешь мои мысли, — ответил Николас, бросая на Кенну взгляд, который непременно обратил бы ее в камень, если бы она его заметила.

Рис протянул руку Ивонне:

— Сюда, пожалуйста. — И, только оказавшись в спальне Кенны, он отпустил ее руку. — Вот мы и на месте, мисс…

Кенна с размаху опустилась на кровать. Она скрестила руки на груди и обиженно выпятила нижнюю губу.

— Ты вел себя очень неприлично, Рис Каннинг! Все знают, что ты распутник, и, уверена, тебе все равно. Ты ведь знаком с актрисами?

— С несколькими, — сухо сказал Рис, — но среди них нет ни одной столь же талантливой, как ты. Клянусь, сейчас позову служанку, чтобы она завязала тебе рот, если ты и дальше будешь продолжать в том же духе.

Кенна надменно поджала губы:

— Разве я не говорила, что ты записной остряк?

— Говорила. — Пододвинув кресло, Рис уселся, удобно откинулся на спинку и положил ногу на ногу. Он невозмутимо ждал, пока Ивонна и Николас усядутся на диван. — А сейчас, может быть, ты расскажешь, что случилось?

Кенна пожала плечами, глядя в упор на светло-зеленую стену. Зажав в руке край покрывала, она нервно теребила его.

— Я могу ждать хоть до вечера, — терпеливо сказал Рис.

Кенна знала, что так и будет. В отличие от Николаса, который уже притопывал ногой, Рис отличался необыкновенным терпением. Глубоко вздохнув, Кенна начала:

— Нам с Ивонной запрещено появляться на маскараде. Даже на пару минут, — добавила она серьезно. — Это моя вина, так как я уговорила Ивонну пойти исследовать комнату в башне, в то время как все думали, что мы пошли на озеро. Ничего бы не произошло, если бы мы случайно не оказались заперты. Дверь захлопнулась, а ключ был в замке — с другой стороны — и… ну и все. Но это было замечательное приключение, Рис. Правда, Ивонне оно напомнило Бастилию. Ты знаешь, она родилась в Париже. Этого никогда не угадать по ее акценту, потому что она провела много времени в Англии.

— Я еще не имел удовольствия услышать от нее хоть слово. — На губах Риса появилась тень улыбки. — Но вопрос о том, как разговаривает Ивонна, к делу не относится, ведь так?

— Я упомянула об этом, поскольку Ивонна и ее мать чуть не стали жертвами террора. Я же почему-то забыла об этом, иначе никогда бы не позвала ее в башню. Извини меня, Ивонна. Ты ведь веришь, что я не нарочно?

— Конечно, я верю тебе. — На щеках Ивонны расцвел румянец. — Ты самая добрая…

— О, совсем нет! Я недавно поняла, что я ужасно эгоистична! — В своем желании все объяснить Кенна не обратила внимания на удивленный смешок Риса и широкую улыбку брата. — Я потащила тебя на лестницу, чтобы подсматривать за гостями, и даже не подумала о твоих чувствах. — Кенна повернулась к Рису: — Ивонна сказала, что умрет, если ее заставят лишнее время заниматься. Мне-то все равно, но почему я не подумала, как будет страдать она?

— А когда ты наконец подумала об этом, то решила вернуться к себе, прежде чем вас заметят, — закончил за нее Николас. — Очень мудро.

Кенна опустила глаза.

— Это еще не все, — заметил Рис. — Не так ли?

— Да, — нехотя призналась Кенна. — Я поняла, как много этот маскарад значит для Ивонны. Ей предстоит дебютировать через год или два, а наш вечер — очень важное событие. Это возможность попрактиковаться. Я помешала ей. Разумеется, я решила все исправить.

— Разумеется, — хором сказали Рис и Николас.

Но Кенна не обратила внимания на их замечание.

— Мне пришло в голову, что у Ивонны ангельская внешность. Она ведь очень красива, правда? Всем особенно нравится ее нос, — добавила Кенна, как будто это все объясняло.

Ивонна покраснела и смущенно закрыла лицо руками. Рис ухмыльнулся:

— Твой же упоминают, когда советуют не совать его в дела других людей.

— Точно. — Кенна была невозмутима. — Поэтому мне пришло в голову, что нельзя пренебрегать возможностью посетить бал. Вы ведь поможете нам? Кроме того, никто не догадается. Это же маскарад, в конце концов. Я уверена, что найду какой-нибудь костюм для Ивонны, чтобы не было видно лица.

— И даже носа? — поинтересовался Ник, по-дружески полуобнимая Ивонну.

— Особенно его, — уверенно сказала Кенна. — Вы поможете?

Ник пожал плечами и бросил взгляд на Риса:

— Что скажешь? Неужели год на континенте иссушил твою фантазию, или ты все еще готов участвовать в проделках Кенны?

Рис довольно долго изучал мыски своих до блеска отполированных сапог. Кенна затаила дыхание, и даже Ивонна осмелилась посмотреть на него украдкой. Наконец на его губах заиграла улыбка. Он медленно оглядел полное нетерпеливого ожидания лицо Кенны и ответил с какой-то очень подкупающей искренностью:

— Я никогда не устаю от проделок Кенны.

Засмеявшись, Кенна вскочила с кровати и бросилась ему на шею. Кресло слегка пошатнулось, принимая на себя дополнительную тяжесть, но Рис удержал равновесие.

— Как хорошо, что ты снова дома! — воскликнула Кенна — и тут же пожалела о своих словах, заметив, как черты Риса на мгновение исказила боль.