Симона Вилар - Рыцарь света

Вскоре наверху оврага мелькнул отсвет огня. Всадники ехали на местных пони, освещая путь факелами; все были в шлемах и накидках, под которыми поблескивали нашитые на дубленую кожу доспехов бляхи. Под одним из них был крупный светлый жеребец, да и одет мужчина был как рыцарь: его длинная черная котта [8]не скрывала кольчуги, видны были стальные наплечники, поблескивали, словно чешуя, длинные рукава. Рыцарь был без шлема (тот висел сбоку, притороченный к седлу), его голову покрывал кольчужный капюшон, оставляя открытым лицо. Другие, простые солдаты, были в округлых цервельерах [9]поверх плотных шерстяных капюшонов.

— Это тот самый рыцарь-крестоносец, который бы с Корнуоллом, — заметил Рис, но Метью лишь шикнул на него. При этом оглянулся туда, где за камнем слабо мерцали угли костра. Вряд ли его заметят, но запах дыма могут почувствовать. С другой стороны, чего им опасаться, когда они сами были сегодня в Тинтагеле и этот рыцарь видел их? Но Артур ведь не зря сказал, что в замке что-то неладно, да и граф вел себя с этим рыцарем как-то странно, словно зависел от него или… опасался.

Конники стали спускаться по крутому склону. Их оказалось семеро, факелы были в руках первого и третьего; рыцарь ехал вторым, его черная котта ниспадала складками, плащ был откинут, и в отсветах пламени виднелся большой белый крест на груди. Спускались они осторожно, лошади недовольно ржали на крутой тропинке. В какой-то миг рыцарь отвлекся, успокаивая своего храпящего жеребца, и его спутники быстро обменялись какими-то знаками.

— Мы точно доберемся к утру в Лонсестон? — спросил крестоносец.

— На рассвете будем там, — ответили ему с заметным корнуоллским выговором.

— Хорошо. Я бы хотел как можно скорее отплыть на континент.

— Ваша воля, сэр.

И при этом они опять незаметно обменялись знаками.

Затаившиеся за камнем приятели переглянулись. Было в происходившем что-то странное.

Первый из всадников уже спустился к ручью. Его лохматый пони заупрямился, не желая вступать в бурливший поток. Но в этом месте были уложены валуны, по которым можно было перебраться на другую сторону, и всадник спешился, взяв пони под уздцы. При этом он оглянулся, и один из ехавших за крестоносцем солдат подал ему какой-то знак. Похоже, рыцарь что-то заметил в падавшей от факела тени.

— Что такое?

Ему ответили, чтобы он тоже сошел с лошади. Дно ручья каменистое и неровное, животных лучше вести в поводу, а сами они могут перебраться по камням.

Артур и его приятели находились совсем недалеко от начавшего переправу крестоносца и его провожатых. Они видели, как первый корнуоллец, освещая путь факелом, стал переходить по камням, увлекая за собой фыркающего пони. Потом спешился и ступил на камень рыцарь. Пламя факела осветило его обвитую кольчужным чулком ногу, звякнула шпора. Его огромный конь оказался послушнее пони, он только потряс гривастой головой, но покорно двинулся следом.

И тут стало видно, как один из всадников осторожно вынул тесак и, пришпорив лошадь, сделал быстрый замах. Его пони прыгнул в ручей, взметнув фонтан брызг, а воин с силой ударил крестоносца. Нападавший явно был не самым умелым воином, поскольку его удар пришелся на покрытое стальными пластинами плечо крестоносца. Лязгнул металл, острие тесака скользнуло к шее, но рыцаря спасло стальное плетение кольчужного капюшона с оплечьем. И все же он пошатнулся, но при этом успел проскочить под мордой своего коня, спрыгнул с камня в ручей, и в его руке оказался длинный меч. Теперь, стоя почти по пояс в воде, он не рассуждал, а ударил туда, куда смог дотянуться, — и поразил лошадь напавшего. Та взвилась на дыбы, рухнула, и, пока всадник барахтался под ней, выныривая из шумящей воды, крестоносец быстро нанес ему разящий удар. В то же мгновение шедший впереди проводник воспользовался тем, что крестоносец стоял к нему спиной, и быстро нанес ему удар тесаком в спину. Рыцарь громко вскрикнул, но даже не повернулся корпусом, а только стремительно направил меч острием к напавшему и сделал ловкий выпад. Проводник закричал, рухнул в ручей, и оброненный им факел тут же погас в потоке. Испуганный пони рванулся в сторону, сбив крестоносца; тот упал, но успел подняться. Теперь на него насели уже четверо оставшихся убийц.

Сейчас только один факел освещал происходящее, но и этого мечущегося света хватало, чтобы видеть, как рыцарь-крестоносец, стоя в воде, умело отбивается от наседавших на него мужчин и при этом сам наносит удары. Он смог отбить атаку одного из нападавших, резанул по ноге другого. И так резанул, что солдат стал орать, опрокинулся, упал с лошади; мелькнул обрубок его ноги, брызнула темная кровь. Когда раненого уносило течением, он продолжал дико кричать, но вскоре его вопли заглушил шум воды. Крестоносец продолжал в одиночку сражаться с убийцами и отбивался настолько ловко, что было ясно: это отменный воин. Даже будучи раненым, сбиваемый с ног бурным потоком, он умудрялся теснить противников.

— Если рыцарь выберется из ручья, — негромко шепнул Рис, — я готов поспорить, что он победит.

Артур промолчал. Ему не нравилось, когда несколько человек нападают на одного, но какое это имело отношение к ним? Здесь происходило нечто, о чем им не следовало знать. Ночь, глухое место, люди графа Корнуолла убивают гостя своего лорда. Но вот справятся ли они? Их осталось трое против раненого рыцаря, хотя Рис, возможно, и прав — этот крестоносец наверняка одолеет их.

В какой-то миг крестоносец отбил выпады троих конников и, когда они отступили, постарался пересечь поток и выбраться на другой берег ручья. Его конь поспешил следом, загородив собой хозяина. И тут один из всадников вонзил в шею коня меч. Огромный боевой конь взвился, пронзительно заржал и с шумом упал в воду.

Рыцарь закричал. И вместо того чтобы выбраться на сушу, кинулся назад.

— Проклятие! Вы убили моего верного Плуэ!

Он переживал из-за коня, когда надо было спасаться самому. Ибо теперь его окружили трое конников, они атаковали все разом, и крестоносец едва успевал отражать удары и уворачиваться. Его движения затрудняли стремительные воды, но он бился с таким неистовством, что всадникам пришлось отступить. Внезапно они переменили тактику, убрали свои короткие тесаки и взялись за копья. Теперь они могли колоть его, даже не приближаясь. Рыцарь отчаянно закричал.

— Так, надоело мне все это, — сказал Артур. — Пора!

Он вскочил на камень, за которым они укрывались, и кинулся туда, где происходила схватка. Согласны или нет были Метью и Рис, но они тут же поспешили следом.

Размахнувшись, Артур опустил тяжелый конец шеста на одного из всадников, и тот беззвучно рухнул. И пока Артур отскакивал от его разворачивающейся храпящей лошади, Метью что есть силы ударил по колену другого всадника. Тот взвыл и невольно склонился, а монах, обрушив на стальной цервельер противника следующий удар, оглушил его, а потом быстро добил парочкой сокрушительных ударов в висок. Оставшийся всадник с факелом, увидев, что к рыцарю подоспела подмога, попытался ускакать, но на него сверху со скалы прыгнул Рис, спихнул с лошади, а пока корнуоллец поднимался, к нему кинулся Артур. Он быстро повалил мужчину на землю и полоснул по горлу ножом.