Роза и виолончель (СИ) - Зеленая Марья

— Ну что ты, дорогая, не нужно преувеличивать, — смущенно отмахнулся тот.

Мокрая рубаха четко обрисовала его крепкие мускулы, спутанные влажные пряди падали на загорелый лоб. Мия закусила губу.

— Ты мой спаситель, дорогой кузен, — елейно проворковала она.

Через некоторое время они добрались до берега. Там их встретила свита. Мию закутали в плед, усадили в карету, и процессия отправилась назад.

***

По прибытию во дворец вокруг Мии тут же засуетились слуги. Ее переодели в сухое платье и напоили подогретым вином с корицей.

Она вымыла и высушила пропитавшиеся солью волосы, велела Хельге уложить их в красивую прическу, и после обеда вышла прогуляться в саду. Бродя по дорожкам мимо зеленых лужаек и мраморных статуй, Мия заметила Сильвию на одной из скамеек возле фонтана, и присела рядом.

— Я слышала, ты едва не утонула на сегодняшней прогулке? — круглые темные глаза подруги блеснули нескрываемым любопытством.

— Ну да, — пожала плечами Мия, — засмотрелась на рыбок и потеряла равновесие.

— И сам принц вытащил тебя из воды?

— Ну, а кто ж еще, — хмыкнула Мия. — Уж точно не эта малахольная Аннабель.

— А ты точно случайно свалилась? — с подозрением прищурилась подружка. — Или намеренно?

Мия закатила глаза.

— Пфф. Конечно случайно. Эти два дурачка начали читать стихи, вот я и задремала от скуки, да так, что очнулась уже в воде.

— Эти двое постоянно болтают о своих дурацких книжках, — фыркнула Сильвия. — Наверняка они и в первую брачную ночь будут стихи друг другу читать.

Мия оглянулась по сторонам и заговорщически понизила тон:

— Хм… А интересно, они уже…

— Они? — усмехнулась Сильвия. — Да они наверняка еще даже не целовались.

— Ну, она — да, — глубокомысленно заметила Мия. — Кто позарится на такую дурнушку? А он? Как думаешь, у него уже было с женщинами?

Подруга на миг задумалась.

— Даже и не знаю. Сколько ему? Двадцать? Вроде бы давно пора, но он весь такой правильный, что не удивлюсь, если он окажется девственником.

Мия издала сдавленный смешок.

— А ты сама? — бесцеремонно спросила Сильвия. — Говорят, ты жила в гареме… Неужели ты там ни с кем?..

— Конечно нет! — возмутилась Мия. — Там нас стерегли как зеницу ока. Мой муж будет моим первым мужчиной — и это будет Константин!

Сильвия с легкой насмешкой подняла брови.

— На нем что, свет клином сошелся? Тебе мало других женихов?

— Представь себе, — парировала Мия. — Замуж за какого-нибудь бородатого хейдеронца я не хочу. В Мергании все принцы уже заняты. А внук герцога Альберди — жирный боров, и от него несет мокрой псиной.

— Но есть еще и другие страны… — заметила подруга.

— Не хочу ехать в такую даль, мне и здесь неплохо, — отмахнулась Мия. — Так что остается лишь Константин. Он хотя бы симпатичный.

— Ну что ж, дело твое. Но не думаю, что твоей достопочтимой тетушке Изабелле это понравится. Как-никак Аннабель — дочь ее сестры, а ты ей никто.

— Знаю, — вздохнула Мия. — Да и матушку мою она терпеть не может. Ну и плевать! Главное, чтобы Константин бросил свою моль, а уж с теткой я как-нибудь разберусь.

В библиотеке витал запах старинных фолиантов и горящих в камине дров. Блики пламени отражались в стеклянных витринах высоченных шкафов. Константин сидел на кожаном диване и читал, а когда Мия вошла, поднял голову от книги.

— О, кузина, входи! Какими судьбами?

— Да вот, не спится, хочу что-нибудь почитать на ночь глядя, — улыбнулась она, присаживаясь рядом. — А ты что читаешь?

Константин показал тисненую обложку.

— «Дьявольская трагедия». В третий раз перечитываю.

— Ну и как? Интересно?

— Весьма, — кивнул кузен. — Но думаю, эта история не идет ни в какое сравнение с твоими приключениями, дорогая Мия.

Все вокруг знали, что она побывала в гареме богатого алькантарца. Разумеется, этот факт отнюдь не красил репутацию девицы на выданье, но когда сестры два года назад пропали без вести, поднялась такая шумиха, что утаить это стало невозможным. Чтобы спасти доброе имя дочери, родителям пришлось созвать комиссию авторитетных медицинских светил, которые во всеуслышание заявили, что девственность юной принцессы осталась нетронутой, и даже выдали об этом официальное заключение.

— Ах, ну что ты, — зарделась Мия. — Я всего лишь несколько месяцев просидела взаперти, вот и все.

— И чем же ты там занималась все это время? Наверняка тебе было невыносимо скучно?

— Ну, не то, чтобы мы вообще ничего не делали, — она таинственно понизила голос. — Нас учили различным премудростям.

Темные глаза Константина зажглись любопытством.

— Каким же?

— Ну… Например, как доставить удовольствие мужчине.

От неожиданности кузен закашлялся, и даже в полумраке стало заметно, как он заливается краской.

— Но это лишь в теории, — притворно вздохнула Мия. — Никаких мужчин к нам, разумеется, не подпускали.

— Слава богу! — нервно усмехнувшись, Константин откинулся на спинку дивана. — Ну и дела!

— Ты представляешь, — Мия не отводила взгляда от его лица, — нас учили целоваться на помидорах.

— Как это?

— Берешь помидор, — она согнула пальцы, словно у нее в руке находился плод. — Подносишь ко рту… Ах, нет, я так не покажу. Дай руку!

И прежде чем Константин успел опомниться, она схватила его кисть и поднесла тыльной стороной к губам.

— В общем, как-то так…

Неотрывно глядя ему в глаза, она коснулась губами прохладной кожи руки, тронула языком, слегка прихватила зубами. Константин покраснел и напрягся, на лбу проступила испарина. Мия медленно втянула ртом его большой палец и принялась посасывать солоноватую подушечку. Глаза принца стали огромными, дыхание замерло у него в груди. Сложив губы трубочкой, Мия напоследок неспешно скользнула ими по пальцу и отпустила ладонь.

— Вот что-то вроде этого, дорогой кузен, — она одарила его обольстительной улыбкой.

— Да уж… весьма познавательно, — хрипло сказал он.

— Ну что ж, — Мия грациозно поднялась с дивана, — спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Покидая кабинет, она была абсолютно уверена, что Константин как завороженный таращится ей вслед.

***

На следующее утро, когда Мия проходила мимо закрытых дверей гостиной, до нее донесся разговор на повышенных тонах. Услышав свое имя из уст тетушки Изабеллы, она остановилась и жадно прильнула ухом к замочной скважине.

— Разве ты не видишь, дорогой, — возмущалась тетка, — как эта прошмандовка увивается за Константином? Чего доброго, она испортит мальчику жизнь.

— Да полно тебе, дорогая, — голос дядюшки Себастьяна звучал устало и отрешенно, — никуда он от Аннабель не денется. Они дружат с самого детства.

— Ну да, конечно, — Изабелла прямо-таки сочилась ядом. — Вспомни себя и свою драгоценную кузину Доминику…

— Я же просил больше никогда не касаться этой темы, — раздраженно оборвал ее Себастьян. — Это здесь причем?

— А при том, — не унималась тетка, — что мать этой Мии — та еще потаскуха, и дочурка вся в нее уродилась. Яблоко от яблони…

— Все! Хватит! — гневно выпалил дядюшка. — Не смей оскорблять мою родню! Мия — наша гостья, изволь относиться к ней с подобающим уважением!

— Как прикажете, ваша светлость, — язвительно фыркнула Изабелла. — Но пусть эта вертихвостка держится от Константина подальше.

— Он уже взрослый, и сам в состоянии во всем разобраться.

— Ну конечно. Она так и крутится вокруг него. Запудрит мальчику мозги.

— Даже если и так, что с того? Наш сын сам имеет право решать, на ком ему жениться.

— Я не позволю ему связаться с этой безродной швалью!

— С какой стати она безродная? Ее отец, на минуточку, король, дорогая моя.

— Если ее папаша пять лет назад и сел на трон, неотесанным солдафоном он от этого быть не перестал. Сразу видно, что эта Мия воспитывалась в бараках. Ни изящества, ни манер. Тьфу! Босота!