Адриенна Бассо - Время грешить

– Боюсь, произошло недоразумение. Поместье не продается, а сдается внаем.

Беркли, до этого скромно молчавший в углу, неожиданно издал резкий воинственный клич:

– Нет-нет! Я прекрасно помню, мистер Фаулер, что сообщал в письме о намерении мистера Харпера приобрести в постоянное пользование объект недвижимости. Об аренде не было сказано ни слова.

Агент пунцово покраснел.

– Это единственный дом в графстве, отвечающий вашим серьезным запросам, сэр, – настойчиво заговорил он. – Лучше согласиться на предложенные условия, чем потерять его совсем.

Беркли возмущенно запыхтел и начал перебирать бумаги в папке, пытаясь немедленно отыскать копию письма. Ричард тем временем продолжал невозмутимо потягивать превосходное ирландское виски. Богатство дарило множество преимуществ, главным из которых оставалась возможность поступать по-своему. В любой ситуации.

– Мне известно, что поместье дважды заложено, а то обстоятельство, что в настоящее время огромный дом пустует, свидетельствует о недостатке средств на его содержание. Уверен, что при разумном подходе владелец изменит свое решение и согласится на продажу, – уверенно заявил он. – Как вы, мистер Фаулер, справедливо заметили, особняк полностью соответствует моим требованиям. А теперь, увидев его собственными глазами, я твердо намерен стать полноправным хозяином.

– Пожалуй, миссис Перкинс, пройдусь до главного дома. – Джульетта Уэнтуорт вошла в небольшую, но уютную и сверкающую чистотой кухню. – Не согласитесь ли в мое отсутствие последить за Лиззи?

Экономка, добровольно взявшая на себя обязанности кухарки, с готовностью кивнула:

– С удовольствием. Гуляйте, сколько душе угодно.

– Мы идем на прогулку, мама?

Джульетта с улыбкой посмотрела на четырехлетнюю дочь Элизабет, которую все ласково звали Лиззи. Девочка унаследовала кудрявые светлые волосы и лукавую улыбку отца, и сердце Джульетты таяло при одном лишь взгляде на очаровательное личико.

Девочка, о которой они с мужем долго мечтали, родилась через пять месяцев после смерти Генри. День ее появления на свет стал одновременно и счастливым, и горьким: ведь отец так и не увидел долгожданную дочку, не успел узнать о ее существовании.

– Нет, милая. Мама должна ненадолго оставить тебя, а ты будь умницей, веди себя хорошо и слушайся миссис Перкинс. – Джульетта погладила шелковистые локоны.

Девочка нахмурилась.

– Хочу с тобой.

– В другой раз, солнышко, сегодня не получится, – твердо ответила Джульетта, но, честно говоря, в глубине души засомневалась в собственной правоте. Отказать дочке было невероятно трудно, особенно когда пухлые розовые губки начинали трогательно дрожать.

И все же затеянное ею дело требовало незамедлительного и хорошо обдуманного решения, а присутствие Лиззи оказалось бы дополнительной нагрузкой. Предстояло срочно проверить, добросовестно ли убран главный дом, и поставить несколько букетов – конечно, если в саду уже что-нибудь расцвело.

После целого года ожидания арендатора мистер Фаулер наконец-то сообщил, что потенциальный клиент приедет завтра днем. По словам агента, домом заинтересовался преуспевающий американский бизнесмен. Ах, какая разница, кто снимет Хайгроув-Мэнор? Пусть даже арабский султан с тремя женами – лишь бы подписал контракт и вовремя вносил арендную плату.

Решение сдать особняк далось ценой долгих душевных сомнений. Однако сейчас, спустя несколько месяцев, мысль уже не казалась столь сомнительной, как вначале, тем более что банковский счет за это время катастрофически оскудел. Солидная сумма сразу решила бы все финансовые проблемы; ради этого имело смысл привести дом в образцовый порядок.

– Не переживай, малышка. – Миссис Перкинс оторвала цепкие ручонки от юбки Джульетты. – Я как раз собираюсь печь к ужину мясной пирог, и мне нужна помощница – большая умная девочка.

– А я уже большая и умная. – Лиззи тут же забыла о прогулке. – Хочу помогать.

– Вот и замечательно! – похвалила экономка. – Беги скорее; надень фартук и сразу возвращайся. Я завяжу тесемки.

Как только Лиззи скрылась из виду, Джульетта благодарно улыбнулась дипломатичной миссис Перкинс и выскользнула через кухонную дверь. Незаменимая помощница всегда находила нужные слова. Дочке все равно, что месить – тесто или грязь на улице. Главное, что она увлечется делом и какое-то время потерпит мамино отсутствие.

Оставив малышку в надежных руках, миссис Уэнтуорт надела старую соломенную шляпу и быстро зашагала в сторону главного дома. В небольшом огороде уже появились первые всходы, а ведь прошло всего лишь немногим больше недели с тех пор, как она вместе с детьми копала грядки и сеяла овощи.

Новый урожай внесет в скудный рацион приятное разнообразие, а главное, позволит сэкономить на питании. Мальчишки постоянно хотели есть и все время чего-то ждали: завтрака, ленча, обеда или ужина. Аппетит рос так же стремительно, как и размер обуви!

Джульетта вышла за калитку и поспешила мимо окон столовой, где в это время занимались сыновья – Эдвард и Джеймс. Садовый флигель строился с традиционным расчетом на одного-единственного обитателя и предназначался для жизни одинокой пожилой вдовы, а потому здесь не было ни детской, ни классной комнаты, ни библиотеки или кабинета.

По необходимости уроки приходилось проводить в столовой, за большим столом. Джульетта осторожно заглянула в окно и увидела склоненные головы: мальчики старательно выполняли задание. Учитель мистер Бейтс мерно шагал за их спинами с длинной линейкой в руках и время от времени нетерпеливо постукивал себя по ноге.

Джульетта вздохнула. Сыновья выглядели такими маленькими и беззащитными! Ей не нравился ни сам властный, вспыльчивый мистер Бейтс, ни его жесткие педагогические приемы. Учитель не скупился на длинные, нудные нотации и даже не гнушался подзатыльниками. Миссис Уэнтуорт не раз пыталась убедить его отказаться от физических наказаний, однако самоуверенный наставник лишь презрительно фыркал и продолжал преподавать по привычной методе.

Будь ее воля, Джульетта с радостью указала бы этому деспоту на дверь, но гонорар учителю платил деверь, граф Гастингс, и, следовательно, он же имел право принимать все основные решения. Сколько ни пыталась она убедить графа в необходимости сменить педагога, тот ничего не желал слушать.

Миссис Уэнтуорт понимала, что вынуждена благодарить деверя за согласие оплачивать обучение племянников – в ином случае сыновья вообще не имели бы шанса вырасти джентльменами, – и все же не ощущала в душе ни тени признательности.