Франческа Шоу - Дочь адмирала

Хелена не успела отстраниться и чтолибо сказать, как он уже прижал свои влажные губы к ее рту, а руками стал похотливо ощупывать ее фигуру. Хелена отскочила от него и тыльной стороной ладони вытерла рот, а затем изо всех сил дернула шнур звонка.

Брукс поправил форменный сюртук и прошипел сквозь зубы:

- О, вы совсем нелюбезны, Хелена, и я боюсь, что последствия этого скажутся на лорде Дарвелле.

Почти тут же появился Фиш. Он недовольно сдвинул брови, увидев молодую госпожу одну с лейтенантом. От него также не укрылось, что мисс Хелена расстроена.

- Фиш, проводи мистера Брукса. И еще… Для мистера Брукса меня никогда не бывает дома. Понятно, Фиш?

- Да, мисс Уайтт. Ваша шляпа, сэр.

Через несколько минут Фиш снова вошел и застал Хелену сидящей за секретером: она быстро чтото писала.

- Мисс Хелена, вы хорошо себя чувствуете?

- Да, спасибо, Фиш. Пожалуйста, как можно скорее отправь эту записку миссис Раулетт. Если ее нет дома, то пусть ее отыщут и передадут записку. И вот что, Фиш… не посылай с этим поручением Ловаджа.

- Разумеется, мисс Хелена. Ловадж уже сегодня будет уволен, - чопорно произнес дворецкий.

Хелена бегом поднялась по лестнице к себе в спальню.

- Господи, мисс, вы меня перепугали, - воскликнула Люси, расстилавшая постель. - Что с вами?

- Я должна ехать этой ночью в Суссекс и отослала миссис Раулетт записку с просьбой одолжить мне карету и кучера. Приготовь вещи и для меня, и для себя.

Люси закончила упаковывать саквояж и сумку, а Хелена уже посыпала песком написанную наспех записку дяде. Они услыхали звуки подъехавшей кареты, и Хелена в сопровождении горничной устремилась вниз. В вестибюле стояла Порция в вечернем платье и взволнованно разговаривала с дворецким.

- Дорогая, что случилось? Я получила твою записку. Все так странно… - Порция обняла подругу.

- Мне срочно надо ехать в Суссекс - Адаму угрожает страшная опасность, и я должна его предупредить.

- Тогда я еду с тобой, - решительно заявила Порция. - Немыслимо, чтобы ты путешествовала одна, и к тому же ночью.

- Спасибо, моя хорошая, я так тебе благодарна. Люси, поторопись. Фиш, пожалуйста, отдай эту записку дяде, как только он вернется, - это жизненно важно, он должен прочитать ее сегодня же вечером.

Уже в карете, подпрыгивающей на вымощенных булыжником улицах, Хелена поведала подруге все подробности своего вояжа с Адамом, включая таинственного француза, а также обвинения и угрозы Брукса.

Порция сгорала от любопытства, но слушала молча, а Люси раз от разу в ужасе вскрикивала. Когда Хелена закончила свое повествование, Порция перегнулась к ней и сжала холодные руки подруги.

- Я тоже уверена, что такой человек, как Адам Дарвелл, не может быть предателем. Тут чтото другое - я не сомневаюсь, что есть разумное объяснение его поведению, и я сделаю все от меня зависящее, чтобы помочь вам обоим.

Они въехали в Западный Итченор, когда часы на церкви пробили три раза, и направились по сельской дороге к дому Адама.

Люси, не привыкшая так поздно бодрствовать, заснула в углу кареты, но Порция с Хеленой не спали, внимательно вглядываясь в темноту.

Карета свернула с дороги и проехала мимо двух сторожек. Ворота были распахнуты, и Хелена разглядела около дома поблескивание начищенных нагрудных патронташей и стволов ружей. Сердце чуть не выпрыгнуло у нее из груди, и она ухватилась за руку Порции.

- Драгуны! Они уже здесь! Мы опоздали!

- Раз они здесь, значит, Брукс еще не приехал, - резонно заметила Порция. - У нас есть время, чтобы предупредить Адама. Он еще успеет скрыться.

- Но он не сделал ничего плохого! - воскликнула Хелена.

Несмотря на поздний час, дом был освещен. Казалось, что в каждой комнате второго этажа ктото есть. Окна верхних спален сверкали. Хелена боялась за Адама, но в то же время страшилась войти в дом и увидеть его в объятиях женщины.

Но любовь оказалась сильнее страха, и она торопливо спустилась по ступенькам, как только кучер открыл дверцу кареты. Распахнув широкую парадную дверь, она вошла в вестибюль, а затем в комнату, из которой доносился шум.

Хелена отбросила руку Порции и остановилась на пороге большого салона, освещенного множеством канделябров. С десяток молодых людей в расстегнутых рубашках, без сюртуков и галстуков сидели вокруг длинного стола. Около каждого находилась размалеванная девица в полупрозрачном ярком платье: коекто из них устроился на коленях мужчин, другие висели у них на плечах, но все смотрели на одну из женщин, которая плясала прямо на столе, постепенно сбрасывая с себя одежду и раскидывая по сторонам остатки обеда. Адама не было видно.

- Где же Дарвелл? Черт, не пропускать же ему такое зрелище! - завопил один из гостей.

Хелену никто не заметил, и она замерла в дверях.

- Он в библиотеке, и сам знаешь с кем. Не надо его беспокоить, - ответил другой мужчина.

С упавшим сердцем Хелена попятилась назад.

- Что ты собираешься делать? - прошептала Порция.

- Найти его, конечно. Где может располагаться библиотека?

- Хелена, не ходи туда! А если он с…

- Неважно. - Хелена стала открывать все двери подряд. В одной из комнат ей крикнули: “Убирайся вон! ”, а в другой она не обнаружила ничего, кроме разбросанной одежды.

Остановившись перед последней дверью в коридоре, она сделала глубокий вдох и дрожащей рукой повернула ручку. Комната была освещена лишь одним канделябром да огнем из камина. При звуке открывшейся двери к ней повернулись две фигуры. Широко распахнутые глаза Хелены встретились с изумленным взглядом Адама.

- Хелена! - раздался удивленный голос Адама, но никакого смятения на его лице она не заметила. - Что, черт возьми, вы здесь делаете?

Ктото кашлянул, и Хелена, отведя глаза от Адама, увидела, что его собеседник - не женщина.

- Мадемуазель. - Мужчина поставил на каминную полку рюмку с бренди и поклонился ей. Это был тот самый француз, которого она видела на острове СентМэрис и в Воксхоллгарденз. - Наконец мы встретились: Адам так много мне о вас рассказывал, что мы почти знакомы.

Адам тоже поставил рюмку и невозмутимо произнес:

- Пора представить вам моего друга, мисс Уайтт. Анри, граф де Прованс.

Потрясенная Хелена машинально протянула ему руку, а он с чисто французской галантностью поцеловал ей кончики пальцев.

- Вы роялист? - наконец, сообразив, спросила она.

- Mais oui, mademoiselle.

[16]

Кем мне еще быть? Не сторонником же этого узурпатора - корсиканского пса? - Он отвернулся и сплюнул в огонь, выражая свое презрение к Наполеону Бонапарту. - Pardon, mademoiselle, - тут же извинился граф.