Жюльетта Бенцони - Констанция. Книга третья

А Констанция Аламбер и ее воспитанница были в нескольких лье от имения графини Лабрюйер. Дорогой завязался не очень приятный для Колетты разговор.

— Мать не права, — настаивала мадемуазель Дюамель, — выдавая меня замуж за шевалье де Мориво, не спросив моего согласия.

Констанция мысленно проклинала тот момент, когда призналась Колетте, кто будет ее мужем.

— Но, посуди сама, — говорила она, — разве он нехорош собой?

— Он красив, — соглашалась Колетта, — но я не люблю его.

— Любовь и замужество — разные вещи, — в который раз Констанции приходилось повторять эту фразу. И Колетта, казалось, уже не воспринимала их.

— Он слишком стар для меня. Констанция рассмеялась.

— Стар, говоришь?

— Во всяком случае, немолод.

— Да он отличная пара для тебя. Ты только вспомни, что ты собиралась сказать своей матери, если бы я не удержала тебя. Разве благовоспитанная, порядочная девушка из благородной семьи может позволить себе что-нибудь подобное? Нет, Колетта, поверь мне, ты поступаешь дурно, очень дурно, решившись ослушаться мать.

Подумай, какой из Александра Шенье муж, ведь у него нет за душой ни су. Я не спорю, Колетта, он красив, молод, благороден и без ума влюблен в тебя, но ведь этого мало.

— Констанция! — воскликнула Колетта. — Я боюсь.

— Чего?

— Я начинаю ненавидеть свою мать.

— Ты поступаешь дурно. Девочка, неужели ты не видишь, как я почитаю твою мать? А ты хочешь пойти против ее воли, выказываешь такое упрямство, как будто не знаешь, что из этого может случиться беда. Будь умницей, ведь мать так огорчена. Она ждет лишь твоего доброго слова и с радостью простит тебя от всей

Души. Она даже уже простила тебя. Ты только произнеси еще раз это слово, когда мы вернемся в Париж.

— Мне казалось, Констанция, что ты на моей стороне?

— Да, дорогая, я не прошу тебя бросать Александра.

— Я не понимаю тебя, Констанция. То ты уверяешь меня, что шевалье де Мориво отличная для меня пара, то устраиваешь мне встречу с Александром, потом спасаешь меня от гнева матери.

— Ты еще многого, Колетта, не понимаешь. Жизнь куда сложнее, чем тебе кажется, и не всегда самое правильное решение — самое хорошее. Ведь твоя мать смягчилась, сменила гнев на милость, пошла тебе навстречу, отпустив тебя со мной. Сделала первый шаг, а ты хочешь отказаться. Подумай сама, что она требует от тебя взамен? Да, всего-навсего, чтобы ты выбросила этого Александра из своей головки, не стремилась бы к браку с недостойным тебя человеком. И я тоже прошу тебя, не думать о браке с Александром.

— Но, Констанция, я тысячу раз могу сказать тебе нет. То, что я сделала, может быть и дурно. Но сделанного не воротишь. Теперь моя жизнь принадлежит Александру, я написала ему в письме «я твоя»— и хочу сдержать свое слово. Я согласна упасть в ноги матери, целовать ей руки, просить прощения за мой поступок, совершенный мной в минуту безумия и слабости. И если она простит

Меня всем сердцем, то согласится на мой брак с Александром.

Констанция тяжело вздохнула.

«Да, — подумала она, — мой план будет выполнить нелегко. Но будем надеяться на то, что Колетта еще ничего не смыслит в жизни и все ее заверения пустые слова. Стоит ей увлечься — она забудет Александра и свои опасения. Боже мой, она говорит, я написала ему, я твоя. Но ведь писалось это под мою диктовку.

— Наверное, ты, Колетта, вспомнила какую-нибудь сцену из романа о верной любви бедной девушки к благородному человеку. Но ты не предашь своего Александра, если выйдешь замуж за шевалье де Мориво.

— Я предам свои слова, Констанция. Ведь я дала обещание.

— Ты что обещала ему?

— Я обещала ему быть его.

— Ты сдержишь свое слово.

— Я не понимаю.

— Ты будешь его любовницей, выйдя замуж за Эмиля де Мориво.

Глаза Колетты округлились.

— И это предлагаешь мне ты, Констанция?

— Только я и могу тебе предложить подобное. Это самое разумное решение. Эмиль де Мориво хорош как муж, Александр Шенье как любовник. И ты сможешь быть счастлива с ними обоими.

Все будут довольны:мать, Эмиль, Александр, а главное — будешь довольна ты, Колетта. Ведь два это лучше, чем один.

— Смотря чего два?

— Двое мужчин, — уточнила свою мысль Констанция.

— Я не привыкла обманывать, — прошептала Колетта.

— Ты никого и не будешь обманывать.

Разговор об Александре Шенье Констанция Аламбер вела скорее всего по инерции, она понимала, Колетта и Александр еще не скоро станут настоящими любовниками, а ей нужно было повернуть дело так, чтобы Колетта еще до свадьбы лишилась своей девственности.И единственно возможным из всех вариантов ей представлялось теперь — воспользоваться талантом виконта Лабрюйера.

Констанция специально не заводила разговора о нем, она прекрасно понимала, все зависит не от девушки, а от виконта.» Надеюсь, Мадлен Ламартин уже получила мое письмо, — подумала Констанция, — и не поддастся на его уговоры.

Представляю себе злое лицо Анри, когда он узнает, что письмо написала я. Хотя скорее всего, Мадлен ни слова не скажет ему о нем. Вряд ли я вообще застану ее в имении. Ну ничего, пусть возвращается к своему мужу. Если дорожишь своей женой, нечего оставлять на несколько месяцев одну «.

Колетта пообещала подумать над сказанным Констанцией и по лицу девушки нетрудно было догадаться, что философия мадемуазель Аламбер вполне устраивает ее еще неискушенную душу.

Конечно, легче всего жить, когда знаешь, что твое поведение устраивает всех. Главное — не допустить огласки и тогда никто не посмеет упрекнуть тебя в нечестности.

— Успокойся, дорогая, — говорила Констанция, — все женщины живут подобным образом. Но думаю: в рай попадают не только мужчины.

И вот показался дворец графини Лабрюйер, стоявший на пологом холме. Огромный парк расстилался вокруг сверкавшего пруда. Ровными линиями протянулись аллеи, дорожки. Повсюду пестрели цветочные клумбы. Возница принял немного в сторону, объезжая задумчиво шествующего Анри Лабрюйера и Жака, понуро бредущего вместе с конем за своим хозяином.

Констанция, завидев Анри, приказала кучеру придержать карету.

— Добрый день, виконт, — мадемуазель Аламбер приоткрыла дверцу.

— Констанция? Что ты зачастила сюда?

— Я хочу напомнить об одном разговоре.

— Меня сейчас занимает совсем другое. Констанция, боясь, что сейчас виконт проговорится об их уговоре, поспешила добавить.

— А я приехала не одна. Со мной моя подопечная, в прошлый раз я не успела познакомить вас. Мадемуазель Дюамель и виконт Лабрюйер.

— А-а, вы та самая мадемуазель, которая собирается выйти замуж.