Руфь Уолкер - Викки

«Арестована за то, что приставала к мужчинам и спровоцировала драку в придорожном кафе». Подпись — «Викки» и адрес иллинойсского городка, где проходили предыдущие гастроли.

Все это было дико и нелепо и могло бы вызвать гомерический хохот, если бы не чувствовалось, что телеграмма — крик о помощи.

Роза хотела немедленно позвать Кланки, которая ушла в гости к соседке, но тут в голову гадалке пришла другая идея. Викки сидит взаперти в полицейском участке, а стало быть, в данный момент ей ничего не грозит. Так, может быть, использовать такой поворот дела во имя благих целей? Что там говорили карты про Викки: большая неприятность, которая завершится полным триумфом? Если подворачивается такая блестящая возможность — грех ее не использовать. Разумеется, эффект может оказаться прямо противоположным, и тогда все пойдет коту под хвост; но, с другой стороны, жизнь — рулетка, и никогда не знаешь наверняка, будет ли грудь в крестах или голова в кустах.

Пройдя в спальню, Роза достала из ящика комода моток марли. Затем, сидя на краешке кровати, она тщательно перевязала лодыжку — так, чтобы все выглядело естественным. Только после этого она позвала Кланки и попросила ее как можно скорее привести к ней Майкла.

Майкл был в ярости. Сколь высоко ни ценил он дружеские отношения с Розой, то, о чем она его просит, возмутило его. Почему она так настаивает, чтобы он лично съездил и под залог освободил Викки? Нет, она, конечно, привела массу доводов, и самый неотразимый — что он как помощник директора наилучшим образом сможет представлять интересы цирка в переговорах с полицией.

— Я бы выехала сию же секунду, — сказала Роза; лицо у нее было бледным, а рука беспокойно поглаживала перевязанную ногу. — Но телеграмма так меня расстроила, что я неловко вскочила и подвернула ногу.

— А Кланки? Я чертовски занят, Роза…

— Я напомню вам про один должок, Майкл. Когда-то, уже достаточно давно, у вас были неприятности с девицей из кордебалета — как помните, я тогда сделала все, чтобы мистер Сэм ничего не узнал…

— Черт возьми, но это же история пятилетней давности!

— Что ж, а теперь пришел срок платить по векселю. «Я сделаю все, что вы попросите», — я, кажется, точно вас цитирую?

Пришлось согласиться сделать рейд в Ко́комо, но сам себе Майкл из-за этого был противен. «Приставала к мужчинам», «спровоцировала драку» — Господи помилуй! С ее-то рыбьей кровью! Правда, если верить народной мудрости, проститутки от природы фригидны… Так что она вполне могла таким способом попытаться заработать несколько баксов… только никогда он этому не поверит! Викки — странная особа, но он готов был поклясться, что она скорее умрет, чем пойдет ловить клиентов.

Майкл обнаружил, что он улыбается. Как ни стыдно было себе в этом признаться, но он уже предвкушал удовольствие от того, что выступит в роли спасителя — этакого архангела Михаила, и представлял, как вытянется у Викки лицо, когда он появится в полицейском участке…

Ожидания Розы, что он справится с этим делом играючи, оказались излишне оптимистичными. Судья, высохший человек с кислым лицом, с явным предубеждением относился к циркачам, а может быть, и ко всему роду человеческому. Он не только заставил Майкла прямо на месте заплатить за Викки штраф, но и возложил на его плечи ответственность за будущее поведение арестантки. Видно, он даже не догадывался, что через несколько минут они уедут и окажутся в таких местах, где всем глубоко наплевать на полномочия какого-то плюгавого судьи из Кокомо.

Потом судья важно прочел лекцию о необходимости иметь трезвую голову, в особенности если попадаешь в такое пользующееся дурной славой заведение, как придорожное кафе, а Викки стояла бледная, осунувшаяся, молча и боясь поднять глаза. О том, что она приставала к мужчинам и спровоцировала драку, не было сказано ни слова, и формально штраф налагался «за нарушение общественного порядка». Вид у Викки при этом был такой оскорбленный и подавленный, что Майклу стало стыдно за свое злорадство. Викки мучилась, и его это, как ни странно, страшно угнетало.

Они молча прошли на муниципальную автостоянку, и только когда выехали на шоссе, Майкл спросил, хорошо ли она себя чувствует. Ее ответ «спасибо, все отлично» был такой явной ложью, что Майкл не решился больше задавать вопросы. В угрюмом свете облачного дня кожа девушки казалась посеревшей, а под глазами виднелись синие круги.

Заметив мотель у дороги, Майкл, подчиняясь внутреннему порыву, свернул с шоссе.

— Вам нужно отдохнуть. Нельзя в таком виде возвращаться и выходить на арену. Вы сейчас похожи на привидение, — грубовато сказал он.

То, что Викки даже не возразила, было еще одним доказательством ее угнетенного состояния.

Заплатив за стоянку машины и за номер, Майкл снова залез в машину и достал с заднего сиденья чемоданчик.

— Вот, Роза прислала вам одежду, — сказал он. — Вам надо принять душ, а потом забраться в постель и чуток отдохнуть! У меня есть в городишке кое-какие дела, так что номер целиком в вашем распоряжении. Полагаю, прошлой ночью вы не слишком хорошо выспались?

Викки вздрогнула и разрыдалась.

— Это был какой-то кошмар! — всхлипывала она. — Эта женщина, с которой я сидела в камере, — она какая-то извращенка. Она пыталась даже…

Викки заплакала навзрыд, и Майкл не выдержал и обнял ее. Девушка уткнулась лицом в его плечо. С Майклом давно уже происходило что-то странное — то, чего он инстинктивно боялся. Он всегда знал, что хочет ее. Господи, как можно было этого не знать, не заметить? Но до самого последнего мгновения он не отдавал себе отчета в том, что его война с Викки — всего лишь самооборона, стремление подавить в себе сладостное и смертельно опасное влечение. Сейчас же он готов был ради нее воевать с ветряными мельницами, сражаться с целым миром — лишь бы у нее все было в порядке. И больше всего ему сейчас хотелось разбить в кровь физиономию того, кто оставил совершенно беззащитную девушку в этом вшивом придорожном кафе.

— Кто? — спросил он. — Кто завез тебя в этот притон?

Викки выпрямилась и рукавом вытерла слезы.

— Никто ни в чем не виноват. Нас была целая компания. Я зашла в дамский туалет, присела на диванчик, чтобы прийти в себя от музыки и шума и, наверное, слишком долго там задержалась. Когда я вернулась — наших и след простыл. Мы приехали на двух машинах, и, видно, девушки решили, что я в другой машине. А потом началась драка, явилась полиция и арестовала всех, кто там был. В суматохе я потеряла сумочку с документами и деньгами, поэтому они меня не хотели выпускать. Хорошо еще, что разрешили дать телеграмму Розе.