Мэри Бэлоу - Рождественская невеста

Она проводила Присциллу Стэплтон в гостиную к чаю, представила всем как жену ее пасынка, в своей манере: уверенно, очаровательно, даже по-королевски. Элен не покидала женщину до конца дня. Они шли к церкви и обратно с сэром Джеральдом и его женой, а также разделили с ними скамейку.

- Но я ничего такого не сделала, - сказала Элен. - Все приветствовали ее с любезностью и даже теплотой. Выглядело так, как-будто они ничего не знали, хотя я не сомневаюсь, что им все известно. Знаешь, Эдгар, в ней совсем нет ничего вульгарного.

- Она - леди, - сказал он.

- Джеральд счастлив с ней. - Он увидел, что она сильнее зажмурила глаза. - Он счастлив. Ведь так, Эдгар? Ведь так? - Вскинув голову, она вопросительно заглянула в его глаза.

- Их жизни, - ответил Эдгар, - переплелись самым неожиданным образом, Элен. Но они безусловно счастливы. Чувство, связывающее их не влюбленность - это что-то намного более глубокое. Да, он счастлив.

- А также невредимый и успокоившийся, - добавила она. - Я не сломала его жизнь.

- Нет, любимая, не сломала.

Она вздрогнула.

- Замёрзла? - спросил Эдгар.

- Но я могла бы, - произнесла Элен, - если бы он не встретил Присциллу.

- И если бы она не встретила его, - сказал он. - Они оба искали путь к выживанию, Элен. Мы не знаем, что с ними было бы, если бы они не встретили друг друга. Возможно, они оба были сильными личностями, которые, так или иначе, обрели бы каждый свою гармонию. Мы не знаем. Также как и они. Тем не менее, я убежден, что они не были бы так счастливы вместе, если бы просто использовали друг друга в качестве эмоциональной опоры. Но они встретились, и теперь они такие, какими мы их видим сегодня.

Она отодвинулась от него и положила свои ладони на подоконник, как будто высматривая что-то за окном.

- Я тоже не буду использовать тебя как эмоциональную опору, Эдгар, - произнесла она. - Это было бы легко сделать. Ты все устраиваешь и улаживаешь, не так ли? Для тебя это естественно. Ты обнаружил, что моя жизнь разбита вдребезги и постарался исправить дело, соединив кусочки воедино, пытаясь излечить меня. Ты взял на себя ужасный риск сегодня и победил, как и в большинстве случаев, я полагаю. Тебе так легко довериться, что я и сделала, позволив управлять моей жизнью. Похоже, у тебя это получается намного лучше, чем у меня самой. Но это моя жизнь. Я должна сама прожить ее.

Эдгар почувствовал страх. Но он ведь сам сказал о ее пасынке и его жене, что они не смогли бы быть счастливы вместе, если бы слишком зависели друг от друга. И он сказал правду. Как полностью доминирующий в браке партнер, Эдгар не был бы счастлив, хотя, с его характером он всегда пытался бы доминировать, думая, что он просто защищает и заботится о жене.

- Тогда ты так и сделаешь, - сказал он, - без моего дальнейшего вмешательства. Я не сожалею о том, что сделал вчера и сегодня. Будь у меня выбор, я поступил бы так же, потому что ты моя жена и потому что я люблю тебя. Но теперь ты должна принять это, Элен, или не принимать. Выбор за тобой. Я ложусь спать. Уже поздно, и я замерз.

Но она отвернулась от окна, чтобы посмотреть на него с прежней насмешливой улыбкой на губах, хотя, как ему показалось, обращенной скорее себе, чем ему.

- Я не пыталась поссориться с тобой, Эдгар, - сказала она. - Тебе ни к чему дуться, как мальчик. Я хочу заняться любовью. Но не так, как мы делали это со времени нашей свадьбы. Я позволяла тебе делать всё по-своему, потому что это было так приятно. Ты превосходный любовник, не авантюрный, как и твои методы.

Его брови взлетели вверх. Не авантюрный?

- Я хочу быть сверху, - объявила Элен. - Хочу вести. Хочу, чтобы ты лежал неподвижно, как обычно делаю я, и позволил мне устанавливать темп и выбирать ключевые моменты. Я хочу заняться любовью с тобой.

Эдгар никогда не делал это так. Это казалось отчасти неправильным, отчасти греховным. Его дыхание участилось, и он почувствовал напряжение внизу живота. Элен все еще улыбалась ему, и хотя была одета в бледный пеньюар, со струящимися по спине волосами, при слабом свете луны и звезд она снова выглядела как дама в алом из гостиной Гринвалдов.

- Тогда, чего мы ждем? - спросил он.

Эдгар сорвал с себя рубашку и лег на спину на кровати. Он был благодарен, что огонь в камине все еще горел, хотя на минуту воздух показался ему достаточно холодным. Обнаженная, она опустилась на колени, около него и начала ласкать его нежными, искусными руками и теплым ищущим ртом. Дерзкая девчонка, конечно, она была искусная. Он не имел никакого желания узнать, где она приобрела эти навыки, хотя ему действительно было безразлично. Он приобрел свои собственные с другими женщинами, но они больше не имели значения. Так же, как и другие мужчины больше не имели значения для нее. Он проследит за этим лично.

Было трудно удержать руки, подчиниться сладкой пытке любовных ласк, которая продолжалась слишком медленно для его удовольствия. Трудно быть пассивным, позволить себе быть ведомым и управляемым, отказаться от своей инициативы.

Элен оказалась верхом на нем, когда он уже подумал, что не справится с болью. С широко раздвинутыми коленями она осторожно устроилась, и решительно скользнула вниз на него. Его руки прошлись по ее бедрам, ему просто необходимо было дотронуться до нее, но он вовремя вспомнил и убрал их, оставив лежать там, где они были.

- Ах, - сказала она. - Так хорошо. Ты так глубоко. Ты ведь не делал этого прежде, не так ли?

- Нет.

- Я покажу тебе, как это хорошо, быть подчиненным, - произнесла она, наклоняясь и целуя в его открытый от удивления рот. - Это действительно хорошо, Эдгар, если это - только игра. И это игра, интимная и замечательная, в которой мы нуждаемся. Я не желаю управлять тобой за пределами этой игры, или, чтобы ты управлял мной. Только здесь. Сейчас.

Он стиснул зубы, когда она начала двигаться, скользить на нем, неторопливо раскачивая бедра. Руками она оперлась о его плечи, голова опрокинута назад, глаза закрыты. К счастью, сокращения ее внутренних мускулов подсказали ему, что она на последней стадии возбуждения. Это произошло незадолго до того, как она снова заговорила.

- Да, - прошептала она страстно. - Да. Сейчас, Эдгар. Сейчас!

Его руки напряглись на ее бедрах, и он вонзался в нее снова и снова, пока они вместе не достигли наивысшей точки.

- О-о, любовь моя, - проговорила она тем гортанным, бархатным голосом, которому было самое место здесь, в их постели. - О, любовь моя. - Ее голова была все еще откинута назад, глаза закрыты.

Возможно, Эдгар не обратил бы внимания на слова, если они не прозвучали бы так странно и столь непривычно для его слуха. Он сомневался, что она сама услышала их.