Джоанна Линдсей - Мой злодей

— Видишь ли, поскольку моя сестра и ее сын не сочли нужным уведомить меня о браке, который, очевидно, закончился крахом… да, я прибыл сюда именно по этой причине.

Руперт виновато потупился. Он намеревался нанести визит дяде, когда впервые приехал в Норфорд за Ребеккой. Но, не найдя жену дома, помчался обратно в Лондон и даже не вспомнил о родственнике.

— Это длинная история, — начал он, — и я только…

— Садись, — перебил Престон тоном, не допускающим возражений.

Дядя Руперта был настоящим гигантом. Рейфел пошел в отца. Отец и сын были высокими широкоплечими блондинами. И пусть виски Престона немного посеребрила седина, но годы еще не согнули его плечи, и когда он говорил таким властным тоном, никто из родных не смел его ослушаться. И Руперт не был исключением. Поэтому он молча сел.

Джулия попыталась ослабить возникшее напряжение:

— Почему бы тебе не выпить чаю, Престон? Я смогу объяснить…

— Предпочитаю все услышать от Ру. Почему Лилли Маршалл, которую я встретил сегодня во время утренней прогулки, предупредила меня, что проблемы твоего брака столь велики, что могут разрешиться разводом?

— Черта с два, — отрезал Руперт.

— Именно это я и хотел сказать Лилли, но, не имея веских доводов, был вынужден промолчать. Мне не нравится, когда мой язык связан, как у школьника, не выучившего урок! Мне не нравится узнавать о свадьбе родственника от чужих людей! И мне определенно не нравится известие о том, что в моей семье вот-вот разразится скандал! Ты женился на девушке. Так почему и мать, и дочь считают, что иного выхода, кроме как развестись, не существует?

— Я наделал кучу глупостей, — признался Руперт.

— Господи Боже! Только не говори, что ты уже изменил ей и что тебя поймали на месте преступления!

Несмотря на серьезность ситуации, Руперт расплылся в улыбке:

— Нет, ничего подобного!

— Рад это слышать, потому что женатому человеку следует оставить свое распутство и вести себя ответственно по отношению к семье. Надеюсь, именно таковы твои намерения?

— Разумеется.

— Так в чем проблема?

Руперт вздохнул:

— Я не был готов связать себя брачными узами. И не только чувствовал, что попал в ловушку, но был уверен, что эту ловушку мне подстроили.

— Она уверяла, что беременна? — Дождавшись кивка Руперта, Престон продолжил: — Лилли забыла упомянуть о такой мелочи. Впрочем, сейчас это не столь важно. Главное, что ты женился на ней. Я знаю Маршаллов. Ребекка — прелестная девушка. Почему ты не желаешь видеть ее своей женой?

— Желаю. Но не уверен, простит ли она меня за то, что сомневался в ней.

— Она уж точно не простит тебя, пока ты греешь здесь свою задницу.

Руперт ухмыльнулся и встал.

— Твой дядя велит тебе ехать, и ты едешь? — пролепетала Джулия. — Но разве я…

— Я уже собирался ехать, услышав твои слова, что правда — прекрасный фундамент, на котором можно строить семейную жизнь. Ад и проклятие, матушка! Что бы я делал без тебя? Кто наставил бы меня на путь истинный?! Кто вбил бы в меня хоть немного здравого смысла?!

— Я думала, он с тобой, в экипаже, но его там не оказалось. Где он? Или не собирается приезжать?

Глядя в дуло пистолета, направленное ей в лицо, Ребекка была уверена, что не сможет произнести ни единого слова: язык отказывался ей повиноваться. Она даже дышать перестала. Женщина была вне себя от ярости, искажавшей лицо, бившей из глаз. Сулившей немедленную смерть.

Ребекка боялась опустить голову. Удостовериться, что мать, распростертая на полу у ее ног, не лишилась чувств.

Это Лилли проводила женщину в гостиную. Та назвалась подругой Ребекки и сказала, что приехала ее навестить. Лилли, возможно, посчитала, что ее визит развеселит дочь. Она подумать не могла, что впускает в дом ядовитую змею. Но можно ли ее винить? Ведь Мэри Пирсон, бывшая на сносях, выглядела как невинный ягненок… пока ее лицо не перечеркнула гримаса ненависти.

Ребекка вскочила, когда Мэри ударила ее мать пистолетом по голове, но не успела сделать и шага, как черный зрачок дула уперся ей в лицо. Лилли так и не встала. И не издала ни звука.

Ребекка не сомневалась, что Мэри говорит о Руперте, но сейчас боялась даже подумать о муже. Она с трудом выговорила:

— Пожалуйста, позвольте мне позаботиться о ней. Это моя мама. Вы ведь хотели бы, чтобы ваши дети заботились о вас в тяжелую минуту, верно?

Мэри согласно кивнула. В этот момент Ребекка поняла, что, возможно, нашла ключ к сердцу Мэри: ее природные материнские инстинкты. Опустившись на колени рядом с Лилли, Ребекка осторожно осмотрела ее голову. Крови не было. И, слава Богу, мать спокойно дышала. Только глаза были закрыты.

— Подушку. Пожалуйста, — попросила она, не поднимая глаз.

Как ни странно, Мэри отошла, чтобы снять с дивана тонкую подушку, и, вернувшись, отдала ее Ребекке. Та подложила подушку под голову матери и снова попытала удачи, сказав:

— Следует послать за ее доктором…

— Ни за что, — перебила Мэри. — С ней все будет хорошо… в отличие от тебя. Отвечай, где твой муж?

Ребекка встала. Пистолет вернулся в прежнее положение и почти упирался в лоб Ребекке. Все мысли снова вылетели у нее из головы. Что будет, если она попытается выбить оружие из рук Мэри? А вдруг выстрелит?

Мэри продолжила:

— Я хочу поскорее покончить с этим, чтобы спокойно вернуться домой к детям.

— Покончить с чем?

— Убить твоего мужа.

— Нет! — ахнула Ребекка.

— Я должна. Так велел Сэмюел. Он знал герб на дверцах кареты еще с тех пор, как жил в Лондоне…

— Невозможно!

— Знал! — настаивала Мэри. — Приказал мне найти в Лондоне Сент-Джона и убить, чтобы отомстить за его смерть. Отомстить за детей, потерявших любимого отца! Только после этого душа моего возлюбленного сможет обрести покой.

— Ваш муж умер? — пораженно спросила Ребекка. Холодный металл ткнулся ей в щеку.

— Не притворяйся, будто не знаешь! — пронзительно взвизгнула Мэри. — Ты была там, когда это случилось! И возможно, сама стреляла в него!

Вспомнив тот кошмарный день во Франции, побег от Пирсона и его родственников, свист пуль, Ребекка пробормотала:

— Я лежала на полу экипажа, прячась от выстрелов. И не знала, что кого-то ранили. Я просто защищала жизнь своего ребенка!

Мэри побледнела, но, взглянув на талию Ребекки, нахмурилась:

— По тебе ничего не заметно! Я не верю, что ты беременна!

Ребекка едва сдержала истерический смех. Она только что сумела немного похудеть, вернувшись к прежним размерам. На это ушло несколько дней, но поскольку здесь не было Руперта, она немного пришла в себя и перестала есть все подряд. Теперь у нее не было никаких доказательств! Пришлось честно признаться.