Джорджетт Хейер - Цена желаний

– Ну продолжай, расскажи мне все до конца, – попросил Джайлз. – Когда ты получила это письмо?

– Вчера часов в пять вечера. Я позвонила в его дом на Итон-плейс, но Арнольда там не было, и я, естественно, предположила, что он поехал в Эшли-Грин с одной из своих дамочек, раздобыла машину и поехала следом.

– Ради Христа, Тони, опусти пассаж о дамочке. Ни один вменяемый полицейский не поверит, что ты поехала ругаться с Арнольдом, думая, что с ним женщина.

Она широко раскрыла глаза.

– Но я поехала!

– Я знаю, что поехала. Ты – конечно. Но не говори этого. Ты ведь не знаешь, была ли с ним женщина, верно?

– Нет, но похоже, что была.

– Тогда не говори. Что случилось, когда ты приехала в коттедж?

– Ничего. Арнольда там не было. Поэтому я влезла в окно кладовки и стала его ждать. Ты знаешь, как это бывает. Все время говоришь себе: «Ну еще полчасика», а время бежит. Во всяком случае, я знала, что он приедет, потому что все было приготовлено. А он все не появлялся и не появлялся, и мне совсем не улыбалось ехать назад в этакое время, вот я и легла спать.

– У тебя есть доказательства, что ты не выходила в эту ночь из коттеджа? – спросил Джайлз.

– Нет, потому что я выходила: я выводила Билла на прогулку примерно в пол-одиннадцатого, и он перегрызся с каким-то охотничьим псом.

– Это может быть полезно. С этим псом кто-нибудь был?

– Да, женщина, этакая ощипанная курица. Но это вовсе не полезно, скорее наоборот, так как я шла в сторону деревни, дошла до поворота и возвращалась, когда повстречала эту курино-охотничью команду. Таким образом, я с легкостью могла до того всадить нож в Арнольда. И, наверное, мне следует рассказать тебе, что у меня на юбке была кровь охотничьего пса, и мне пришлось ее замывать. Потому что когда пришла полиция, я сушила юбку. И если учесть еще, что я немного огрызалась вначале, поскольку думала, что они пришли из-за собачьей драки, то вполне возможно, я могла настроить их против себя.

– Я бы этому не удивился, – сказал Джайлз. – И еще вопрос: Кеннет знает, что ты здесь?

– Нет, так вышло, что не знает. Его не было, когда я получила письмо от Арнольда. Но ты знаешь, какой он: пожалуй, он и не заметил, что меня нет дома. Да если и заметил, то просто решил, будто я сказала ему, что ухожу на ночь, а он позабыл.

– Меня не это волнует. Знал ли кто-нибудь, что ты едешь сюда?

– Нет, я никому ничего не сказала, – заверила Антония. Она глянула на кузена с некоторой тревогой. – Ты полагаешь, они думают, будто это сделала я?

– Надеюсь, что нет. То, что ты провела ночь в коттедже, говорит в твою пользу. Но пора перестать дурачиться, Тони. Полиция хочет, чтобы ты сообщила о своих передвижениях прошлой ночью. Будем надеяться, они не станут слишком расспрашивать тебя о письме Арнольда. Впрочем, тебе нечего скрывать, ты должна рассказать им правду и ответить на их вопросы.

– Откуда ты знаешь, что мне нечего скрывать? – Антония злобно глянула на кузена. – Я была бы не прочь убить Арнольда прошлой ночью.

– Я полагаю, тебе нечего скрывать, – повторил Джайлз жестче.

Она улыбнулась:

– Милый Джайлз! Тебе ведь противно, что мы тебя втягиваем в наши мрачные дела?

– Не сомневаюсь – есть вещи приятнее. Ты лучше отправляйся к начальнику полиции и извинись, что вела себя так несносно.

– И ответить па множество вопросов? – В голосе Антонии было сомнение.

– Да, расскажи все, что можешь, но постарайся не говорить лишнего.

Она явно волновалась.

– Знаешь, ты бы лучше подал мне знак, если я что-нибудь не то скажу. Как бы я хотела, чтобы ты мог дать за меня показания!

– И я тоже, но не могу, – сказал Джайлз, вставая и открывая дверь. – Пойду узнаю, свободен ли начальник полиции. А ты оставайся.

Его не было несколько минут, и вернулся он с начальником полиции, суперинтендантом и констеблем. Антония поглядела на констебля с большой опаской, а Джайлз ободряюще улыбнулся и сказал, обращаясь к кузине:

– Это суперинтендант Ханнасайд, Тони, он из Скотленд-Ярда.

– Как… как это ужасно, – тихо сказала Антония. – Мне это особенно горько – я всегда думала, не дай Бог быть замешанной в деле об убийстве – ведь тут, что бы ты ни сказала, все в конце концов будет перетолковано совсем иначе.

Ханнасайд нагнулся погладить Билла.

– Я не стану этого делать, – пообещал он. – Я только прошу вас рассказать, почему вы приехали к брату вчера вечером и что вы делали.

У Антонии перехватило дыхание:

– Он не был моим братом. Мне до смерти надоело исправлять эту ошибку. Сводный – только и всего.

– Простите, – сказал суперинтендант. – Понимаете, я только начал знакомиться с этим делом, вы уж извините, если я еще не вник во все детали. Не хотите ли сесть? Я понял инспектора Джеррольда так, что вы приехали вчера в Эшли-Грин, чтобы поговорить со сводным братом по личному делу. Это так?

– Да, – подтвердила Антония.

– А что вы делали по приезде?

Антония дала ему краткий отчет. Раз или два он перебивал ее вопросами, а констебль, сидевший у двери, все стенографировал. В отличие от инспектора, суперинтендант Ханнасайд был настолько чужд подозрительности, а вопросы он задавал в такой понятной и спокойной форме, что Антония почувствовала себя раскованно. Когда ее спросили, в каких отношениях она была с Арнольдом Верикером, она выпалила:

– В очень плохих. Я знаю, нет смысла это скрывать, это всем известно. Мы оба были в плохих отношениях.

– Оба?

– Мой брат Кеннет и я. Мы с ним живем вместе. Он художник.

– Понятно. Были ли у вас конкретные причины для плохих отношений с вашим сводным братом или просто неприязнь?

Она сморщила нос.

– Ну не то чтобы какая-то одна конкретная причина, или две, или там три. Он был нашим опекуном – по крайней мере, у Кеннета теперь перестал, потому что Кеннету исполнилось двадцать пять лет. А я жила с ним до прошлого года, но в прошлом году я решила, что больше этого не вынесу, сбежала и стала жить с Кеннетом.

– А ваш бра… сводный брат возражал?

– О нет, отнюдь, потому что у нас как раз получился грандиозный скандал из-за мерзкого торгаша, в объятия которого он пытался меня толкнуть, и Арнольд был рад от меня избавиться.

– И эта ссора продолжалась?

– Отчасти. Впрочем, нет, по правде сказать, нет. Просто мы старались держаться подальше друг от друга, насколько это возможно. Я не хочу сказать, что мы не ссорились, если случалось встречаться, но не из-за этого торгаша или из-за того, что я покинула его дом на Итон-плейс, а так – по старой памяти.

Огонек в глазах Ханнасайда разгорелся.

– Скажите, мисс Верикер, вы ехали в Эшли-Грин с намерением продолжать старую ссору или затеять новую?