Нэнси Блок - Пират

Их взгляды обратились на портрет, откуда им улыбался Черный Джек. Судя по его виду, он был счастлив, но не до такой степени, как их семья.

Алекс посмотрел на сестру и замотал головой.

— Не-а, — протянул он.

Да его это и не волнует, решил он.

Зоя закрыла глаза. Лучи предзакатного солнца едва пробивались сквозь густую листву. Теплый ветерок ласково поглаживал ей щеки. Уинн, отважный капер, стоял позади нее и раскачивал качели.

В последний раз он брал абордажную саблю и надевал черную повязку, когда позировал для рекламы задуманных Зоей духов «Страсть пирата», которые имели потрясающий успех. С тех пор он превратился в корпоративного пирата, а служащие любовно прозвали его Черный Джек Второй.

Он ухватился за первую же возможность оправдать звание пирата и обставить своего предка: украл лучших сотрудников у своих конкурентов. Его авантюра мгновенно принесла богатые плоды. Используя опыт, накопленный за годы пиратства, он заставлял менее талантливых сотрудников показывать потрясающие результаты, причем в своих плаваниях он никогда не действовал с такой безжалостностью, как сейчас.

Без чьей-либо помощи он превратил несколько прогоревших компаний в процветающую корпорацию. И вывел семейное дело из штопора, куда оно угодило стараниями Джонатана.

«Джон был прав, — подумала Зоя. — Он так и не смог приспособиться».

Этот век словно специально был создан для талантов Уинна, которые он очень быстро применил для развития индустрии небольших закусочных — гамбургеры стали его слабостью — и для финансирования начинающих изобретателей, ведь он был помешан на всяческих механизмах и приспособлениях.

Да, место Уинна было в двадцатом столетии. И рядом с ней. Казалось, будто они скроены по одной мерке. Зоя откинулась на спинку сиденья, уверенная в том, что Уинн не допустит, чтобы она свалилась. Каждый раз, когда качели возвращались к Уинну, ее волосы щекотали его грудь, и она вдыхала его запах, в котором смешались море, солнце и любовь.

Дети его безумно любят, размышляла она. Он наполняет ее сердце счастьем. Она никогда не предполагала, что жизнь может быть столь прекрасна и наполнена.

Очевидно, мысли Уинна были созвучны ее мыслям, потому что он удовлетворенно вздох-пул. Уже поздно, она устала. Но до чего же приятно это чувство довольства!

Оказалось, что Уинн действительно думал о том же.

— Ах, Принцесса, жизнь хороша!

Он окинул взглядом аккуратные лужайки и видневшиеся вдали пологие холмы любимого Коннектикута. В сумерках ярко светились огни залива Лонг Айленд. «Хорошо, что до моря так близко, что можно его видеть», — подумал Уинн, хотя дни, когда он плавал на своем судне, остались в далеком прошлом.

Иногда он тосковал о них.

И в то же время ему прекрасно жилось без морской болезни.

Кстати о морской болезни: что-то Зоя позеленела. Уинн поспешно остановил качели, надеясь, что не переборщил.

— Зоя, ты неважно выглядишь. Ты в порядке?

За свою тревогу он был вознагражден злобным взглядом.

— Если я выгляжу так, как чувствую себя, тогда я не понимаю, как ты можешь без отвращения смотреть на меня, — простонала она.

— Глупости! Ты прекрасна, как хорошо оснащенный фрегат!

— Так уж и прекрасна? — В ее зеленых глазах появился блеск. — О, Уинн, ты льстишь мне.

Уинн округлил глаза.

— Кажется, тебе уже лучше, Принцесса.

— Значительно. Тебе повезло, что это всего лишь болезнь, а не еще один ребенок. — Она бросила на него предупреждающий взгляд. — Раз уж мы заговорили об этом, я бы чувствовала себя намного лучше, если бы ты уладил одно дело. В наши дни предпочтительно иметь малочисленные семьи.

Уинна передернуло. Но ведь он обещал.

— Признаюсь, я струсил. Я так долго считал себя стерильным. — Помолчав, он с раскаянием посмотрел на Зою. — У меня же и так одно. А вдруг у доктора соскользнет скальпель? — Заметив, что она угрожающе прищурилась, он поспешно добавил: — Даю слово, Принцесса, близнецы будут первыми и последними.

— Пусть они будут последними. Иначе я закончу ту работу, которую начал Хаммида. Тебе повезло, что не родилась тройня.

Ее губы изогнулись в чувственной улыбке, а рука принялась поглаживать выпуклость, образовавшуюся у него под брюками. Только подумать: она называет дьяволом его!

Какая потрясающая женщина!

Какая потрясающая жена!

Он получил больше, чем рассчитывал, и больше, чем желал.

Уинн помог Зое встать и, прижав ее к себе, повел по дорожке.

— Кстати, Уинн, о Хаммиде, — прервала Зоя его размышления. — В одной исторической книге Алекса я прочитала о твоем друге, Стивене Декатуре. Ты можешь гордиться им: в тысяча восемьсот пятнадцатом году коммодор уничтожил мусульманский пиратский флот и потребовал с Алжира дань.

— А, Стивен. Ему всегда нравилось иронизировать, — улыбнулся Уинн. Внезапно Зоя нахмурилась. — В чем дело? — спросил он.

— К сожалению, он был убит на дуэли вскоре после…

Уинн вздохнул и грустно покачал головой.

— Бедный Стивен, — пробормотал он. — Горячая голова, всегда отстаивал честь на дуэлях. — Он замолчал, погрузившись в воспоминания, но ненадолго, потому что его внимание привлекли слова Зои.

— Что касается Реиса Хаммиды, — произнесла она, печально усмехнувшись, — он расплатился за все, когда встретился с твоим другом Декатуром. Пушечное ядро разнесло его на куски. Стивен захватил «Мешуду» и отправился в Алжир.

Уинн не смог удержаться от улыбки.

— Ах, Принцесса, приятно думать, что на свете существует справедливость, и этот ублюдок понес наказание за причиненное зло. — Он повернулся к Зое, счастливый, что получил еще один шанс в жизни, благодарный за все, что у него было. — Забавно… кажется, наши мозги работают в одном направлении. Однажды меня охватило любопытство, и я заглянул в историческую книгу, в которой рассказывалось о некоем Черном Джеке Александере.

Зоя резко остановилась. Любопытство являлось отличительной чертой ее характера, поэтому молчание Уинна превратилось для нее в пытку.

— И? — поторопила она его.

— Ну — Уинн продолжал томить ее, и она, не выдержав, ткнула кулаком его в грудь.

— Выкладывай, иначе я выпорю тебя.

— Зоя, — прошептал Уинн, прижимаясь к ней всем телом, — ты знаешь, как заставить мужчину трепетать. — И он ущипнул ее за мочку уха.

— Предупреждаю тебя, Уинн, мое терпение на пределе. — Она ухватила за волосы, наклонила его голову, чмокнула и тут же отстранилась. Уинн ахнул.

— Женщина, из тебя получится жестокий надсмотрщик. Как я сказал, — он успел перехватить ее руку и двинулся дальше по дорожке, — разговоры о Черном Джеке стихли примерно в тысяча восемьсот пятнадцатом году.