Тереза Медейрос - Мой дорогой

Дикс засмеялся.

На следующей фотографии Билли и Эсмеральда были сняты вдвоем. Вместо того чтобы серьезно смотреть на фотографа, как было принято в то время, они смотрели друг на друга с такой нежностью, что у Эсми защипало в горле.

Она смущенно шмыгнула носом.

— Не обращай внимания, Дикс. Вообще-то я не очень сентиментальна. Просто они так смотрят друг на друга… Как-то сразу понимаешь, что они никогда не будут спорить по разным мелочам, вроде того, чья очередь выносить мусор; никогда не будут обманывать друг друга или разводиться… Представляешь, дядя Вирджил говорит, что они были женаты шестьдесят семь лет. Только подумай! Если бы они не поженились и не имели пятерых детей, я бы никогда не появилась на свет и не сидела бы сейчас здесь…

— И я — тоже, — пробормотал Дикс, смахнув одинокую слезинку с ее щеки.

Девушка сердито посмотрела на друга.

— Если ты скажешь кому-нибудь в участке, что видел, как я плачу, то сегодняшний обед в доме Дарлингов будет твоим последним обедом!

Он мягко похлопал ее по плечу.

Сундучок был пуст. Оставалась последняя фотография, более потрепанная, чем все остальные, как будто ее часто брали в руки и рассматривали. На ней был снят Билли, стоящий у домика с вывеской «Контора шерифа». К его сюртуку была приколота оловянная звезда. Открытая улыбка сияла на его мужественном лице. Пояс для оружия подчеркивал стройные бедра. Он смотрел не в камеру, а на кого-то слева от фотографа. По его любящему взгляду Эсми догадалась, кто там стоял, Она мечтательно вздохнула, представив себя на месте той счастливой женщины.

— Конечно, он был очень красивым. Понятно, почему моя прапрабабушка так беззаветно любила его!

— Прекрати восхищаться собственным прапрадедом! Ты заставляешь меня ревновать.

— Но, Дикс, это же глупо! Дурачок…

Она продолжала задумчиво смотреть на фото. На выразительные улыбающиеся губы Билли. На озорной блеск его глаз, опушенных длинными ресницами.

Эсми вздрогнула. Потрясенная, она оглянулась на Дикса.

— Ты видел? Готова поклясться, он мне подмигнул!

Эсми медленно перевернула фотографию. На оборотной стороне женским почерком были написаны всего два слова…

Горячая сильная рука легла на плечо Эсми. Дикс нежно прижался к ней щекой, и они вместо прочитали: «Мой Дарлинг».

Дарлинг — дорогой (англ.).