Шанна Кэррол - На берегах любви

Значит, так тому и быть, раз это единственный способ получить свободу. Покориться для того, чтобы победить. Позволить его рукам… его губам… Нет! Она не в состоянии это сделать. Ее губы еще помнят вкус губ Джейсона…

Гофф опустил ее на землю, и Мари почувствовала его язык на своей коже. Вот он поднял ее юбки до бедер. В один короткий момент в голове Мари пронеслись воспоминания об их ночах с Джейсоном. Пусть он ей изменил, но она отдалась ему телом и душой, и любовь к нему все еще горит в ней неугасающим пламенем. Если бы сейчас, в этот момент, ей предстояло умереть, и тогда любовь не угасла бы. Нет, даже ради спасения своей жизни не может она предать Джейсона.

Она попыталась вырваться, однако полковник по-своему истолковал ее лихорадочные движения, приняв их за любовную игру, и одной рукой подняв на ней платье еще выше, другой расстегнул бриджи… Набухшая пульсирующая плоть прижалась к ее обнаженному бедру.

– Ну же, дорогая, давай! Ты такая страстная…

– Отпустите меня!

– Сначала я тебя освобожу. И какое же сладкое это будет освобождение…

Руки Мари взлетели к его лицу, но он успел ухватить ее кисть и прижал ногой бедра. Тогда точным движением Мари с силой ударила его коленом в пах. Полковник моментально откатился в сторону, ловя ртом воздух, пытаясь пересилить боль.

– Сука!

Мари с трудом поднялась, оправила платье и стряхнула с себя листья и хвою. Гофф попытался встать, но снова упал и, в конце концов сев на траву, привалился спиной к стволу, ухватившись руками за ушибленное место.

– Ты меня покалечила.

– Вряд ли. Всего лишь преподала вам урок хороших манер.

– Такая же помешанная, как и этот граф. Я дал тебе единственный шанс, а ты упустила его, как последняя идиотка. Ты точно сошла с ума.

– Возможно, и так, полковник Гофф. А может быть, я впервые в жизни в здравом уме.

К полудню все небо заволокло тучами. Мари шла мимо коттеджа Бена к замку, когда на тропинке ей встретился Траш, по его мертвенно-бледному лицу катились капли пота.

– Милорд велел мне найти вас. Он ждет в саду.

Мари обогнула особняк с северной стороны и прошла сквозь лабиринт из живой изгороди. Лорд Пенскотт сидел на своей любимой скамье – лицо его на фоне яркой зелени казалось еще более изможденным, чем обычно. Мари охватило тревожное предчувствие, и она остановилась.

Неожиданно Пенскотт вскинул трость; серебряный чайник упал со стола, и горячий шоколад полился на землю.

– Будь прокляты тори вместе с их дурацким напитком! Человек без власти ничто. Сейчас те трусы, что когда-то склоняли головы, ожидая моих приказаний, расхаживают по залам дворца как хозяева. Если бы я только знал, чем все кончится!

– Меня должны доставить в Лондон? Ответьте мне, милорд.

Пенскотт пристально посмотрел мимо нее на сгущающиеся тучи.

– Приближается шторм, помяни мое слово. Скорее всего он придет с северо-запада. – Граф шевельнулся, словно только сейчас по-настоящему увидел Мари. – Мой слуга… Он привез известие. Капитан Грегори уже на пути сюда. Ему поручено увезти тебя в Лондон, чтобы там заставить дать показания, а потом повесить.

Угрюмая свинцово-серая грозовая пелена нависла над поместьем. С запада поднимались черные тучи. Мари перевернула песочные часы.

Вот и еще час прошел. Еще один час жизни потерян безвозвратно. Может, из-за дождя ее палач задержится? И что это даст?

Рэчел прошла к балкону, чтобы закрыть окна.

– Оставь.

– Но ведь дождь…

– Дождь еще не начался. Если хочешь, можешь идти к себе.

– Да, мэм.

Рэчел, поклонившись, вышла, и сразу вслед за этим Мари услышала постукивание трости по мраморному полу. Пенскотт… Скорее всего он пришел навестить ее.

Она подошла к двери и с тревогой увидела, что людей из Пенскотт-Холла, охранявших ее, заменили солдатами Гоффа.

– Дайте мне пройти, – приказал Пенскотт, подходя к ним, но те его словно не слышали.

На висках графа вздулись багровые вены.

– Пропустите, черт вас возьми!

– Спокойно, мой друг, спокойно. – Из тени вышел полковник Гофф. – Дорогой лорд Пенскотт, такое поведение не подобает человеку вашего уровня.

– К черту мой уровень и ваш тоже! Это мой дом!

– А эта женщина – моя пленница до тех пор, пока не поступят другие распоряжения.

Глаза Пенскотта сузились. Он выпрямился, сразу забыв о своей трости. Мари даже показалось, будто граф стал выше ростом. Впервые она уловила в нем черты того человека, каким он был в молодости, почувствовала ту силу, благодаря которой он достиг своего могущества. С ледяным спокойствием в голосе хозяин имения заговорил снова:

– Если ваши люди меня не пропустят, я созову местных жителей и прикажу выкинуть вас всех из моего поместья, невзирая ни на какие распоряжения.

Секунду полковник не двигался, размышляя, как разумнее поступить. Конечно, он может настоять на своем, но в этом случае есть опасность причинить старику серьезные увечья. Нет, это не годится. Он кивнул стражникам, и те моментально опустили мушкеты.

Пенскотт кинул на Гоффа уничтожающий взгляд и не спеша прошествовал в комнату.

– Добро пожаловать, милорд. – Мари присела в реверансе.

– Оставим все эти любезности. Тебе это ничего не даст. Я больше не могу тебе помочь.

Он прошел к открытому окну. Небо потемнело почти до черноты. Первые капли дождя застучали по плиткам балкона.

– Тьма явилась, чтобы поглотить день и кинуть людей в объятия ночи. Так говорят поэты.

– Поэты иногда ошибаются, милорд, и… До наступления ночи еще несколько часов.

– Можешь оттачивать свой острый язычок на ком-нибудь другом.

– Да, я понимаю, время любезностей прошло.

– Это верно. – Граф долго всматривался в подъездную дорогу и площадку перед домом. – Сегодня фонари не будут гореть.

– Я уверена, капитан Грегори найдет дорогу. Жажда мести – отличный маяк.

– Хорошо сказано. – Пенскотт огляделся. – Жаль, очень жаль.

– Простите, милорд?

– Теперь, в моем возрасте, я могу позволить себе пофантазировать. Жаль, что ты не оказалась в этой комнате много лет назад.

На этот раз Мари была искренне тронута его словами.

– Вы мне льстите, милорд.

– К сожалению, на большее я теперь не способен. – На мгновение он, казалось, забыл о ней, погруженный в свои мысли, но тут же снова вскинул глаза. – Ничего не могу для тебя сделать, красавица.

– А я ни о чем и не прошу, милорд.

Тяжело опираясь на палку, лорд Роджер Пенскотт, четвертый граф Брентлинн, встал, поклонился, поцеловал руку Мари и, прихрамывая, вышел из комнаты. Часовые беспрекословно пропустили его в ярко освещенный холл. Слава Богу, наконец-то света достаточно, неизвестно почему подумал он.