Анна Делайл - В твоей власти

Джейми отвел от лица жены мокрые локоны и посмотрел в ее ясные голубые глаза.

– Я и не думал, что скоро смогу вот так обнимать тебя, нагую… Я не делаю тебе больно?

– Нет, – прошептала Клементина.

– Я люблю тебя, Клем. И всегда буду любить.

– Докажи.

Медленная нежная улыбка расплылась по лицу Джейми.

– Не знаю, можно ли нам… – промолвил он. – Я не хочу причинить тебе вред. – Но тело его не слушало доводов разума и своевольно откликнулось на слова жены.

– Люби меня, Джейми, – простонала Клементина страстным шепотом. – Пожалуйста.

И он подчинился, медленно, с бесконечной нежностью и терпением, а потом в блаженной истоме после излитой страсти они заснули, не размыкая сплетенных тел.

На следующий день Джейми запретил всем, кроме Анни и Кэтрин, входить в комнату Клементины. «Нечего ее тревожить», – просто объявил он и велел с любыми вопросами о ее здоровье обращаться к нему. Он также сообщил интересующимся, что Хью насильно заставил ее покинуть Гленахен, чтобы тем самым избежать пространных объяснений по поводу угроз и подозрений, вынудивших жену прибегнуть к такой защите. Так что побег ее стал выглядеть просто как похищение, осуществленное злобным и мстительным человеком.

После завтрака Джейми отвел в сторону Локлана и Мередит и тактично предложил им, поскольку жена его слишком больна, чтобы развлекать гостей, всем уехать домой, за исключением Кэтрин, оказавшейся незаменимой в заботе о Клементине. Он сказал, будто ему известно, что ремонт в их собственном замке в Инвермалли почти завершен и что он не сомневается: жить там будет вполне удобно.

Просьба Джейми оставить в Гленахене незамужнюю дочь, при том что единственной возможной ее дуэньей станет молодая женщина, к тому же прикованная к постели, не вызвала у Локлана Макдоналда особого энтузиазма. Но когда сама Кэтрин решительно заявила, что ничто не заставит ее покинуть Клементину в такой час, отец вынужден был дать согласие. Впрочем, у Локлана мелькнуло подозрение, что настойчивость дочери связана с чем-то большим, нежели просто забота о больной подруге. Он давно заметил, что глаза дочери загорались при виде Алекса Камерона, и не имел никаких возражений против их союза, если она действительно этого жаждет. В конце концов, счастье Кэтрин, так напоминавшей своей тихой прелестью его покойную первую жену, было для него важнее иных соображений. А он уже начал подозревать, что счастье свое она найдет в Гленахене с Алексом Камероном. Так что, поборов гордость, несколько уязвленную тем, что его выставили за дверь, он повел жену в отведенные им комнаты, чтобы проследить за тем, как укладывают вещи.

– Ты не думаешь, что вырез платья слишком глубокий? Мне он кажется просто неприличным.

– Нет, Кэтрин. Ты выглядишь очаровательно, – успокаивала Клементина взволнованную девушку. – Ты красавица невеста.

– А мои волосы… Тебе не кажется, что мы завили их слишком сильно? – Кэтрин вплотную приблизилась к большому зеркалу, чтобы в сотый раз тщательно оглядеть себя, и поймала в нем улыбающееся лицо Клементины, стоявшей за ее спиной.

– Прости, Кэтрин, – хихикнула та. – Но на мой взгляд, ты выглядишь безупречно, ты прелестна. Это просто предсвадебное волнение заставляет тебя тревожиться о внешности. Поверь, когда Алекс т-тебя увидит, он сочтет себя счастливейшим из смертных.

Легкий стук в дверь прервал разговор подруг, и голос Джейми произнес:

– Кэтрин, жених начинает думать, что ты изменила решение. Ты все еще не готова?

Клементина подбежала к двери и приоткрыла ее.

– Разумеется, она готова. Это всего лишь последние мгновения предсвадебного волнения. Мы появимся через м-минуту, – проговорила Клементина в щелку и, закрыв дверь, обернулась к Кэтрин: – Пора идти. Пошли?

Кэтрин кивнула, и Клементина, крепко взяв ее за руку, повела прочь из комнаты.

– Ты выглядишь красивее, чем когда-либо, Кэтрин, – покачал головой Джейми и поцеловал ей руку. – Вы обе красавицы, – добавил он, находя руку жены и целуя ее тоже.

Они действительно были несказанно хороши. Волосы Кэтрин были уложены легкими локонами, забраны назад и заколоты заколкой. Прическу украшали мелкие белые цветочки. Белый атлас платья облегал стройный стан Кэтрин, подчеркивая все достоинства ее женственной фигуры. Лицо светилось счастьем. Платье Клементины было в том же роде, но сшито из бледно-розового атласа, волосы украшены цветами, а шею обвивал тройной ряд жемчугов, подаренных Джейми.

Глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, Кэтрин одарила стоявших по обе стороны друзей ослепительной улыбкой и начала долгое шествие к часовне.

Брачная церемония была простой и краткой, а последовавший за ней пир шумным и веселым. Яства были одно лучше другого, и гости ели и пили до отвала в свое удовольствие. Когда наконец жених и невеста уехали, провожаемые восторженными криками и добрыми пожеланиями, Джейми взял Клементину за руку, и они тихонько выскользнули из зала. К радости и удивлению Клементины, когда они подошли к подножию лестницы, Джейми подхватил ее на руки и поспешил вверх по ступенькам.

– Это я должен был сделать, – страстно прошептал он, – сразу после нашей свадьбы в этом замке.

– В тот день я умерла бы от ужаса, – поспешно успокоила его Клементина с улыбкой на губах – Ты показался мне тогда угрюмым чудовищем.

– А теперь ты так не считаешь? – Джейми лукаво выгнул бровь. – Что ты думаешь обо мне сейчас?

– Я считаю тебя самым лучшим, – тихо промолвила она, нежно прикасаясь к его щеке. – И я л-люблю тебя с каждым днем все больше.

Они дошли до ее комнаты, и Джейми, не спуская Клементину на пол, ногой прикрыл за ними дверь. Залюбовавшись лицом жены, самым дорогим для него на свете, он тихо сказал:

– Ты не можешь любить меня больше, чем я тебя.

Клементина попыталась сдержать улыбку, но обаятельная ямочка все-таки заиграла у нее на щеке.

– Хочешь об этом поспорить?

– Нет, – помотал головой Джейми. – Я не собираюсь спорить с тобой. Я предпочитаю посвятить время более приятным вещам.

– Джейми, поставь меня на пол. Я д-должна кое-что тебе сказать.

Джейми осторожно поставил жену на ноги, и Клементина направилась к окну. Он подошел сзади и обнял ее за талию, тычась носом в нежную шейку.

– Откуда такая серьезность, милая? Что тебя тревожит?

– Ничего меня н-не тревожит. Наоборот, я н-надеюсь, что ты обрадуешься. – Она повернулась в кольце его рук и посмотрела мужу в глаза. – Я беременна. Мы, кажется, станем родителями.

– Ребенок? О, Клем, дорогая, любовь моя! – Джейми притянул жену к себе и тут же отпустил. – О Боже! Я тебе не навредил?