Бобби Смит - Небеса

Они услышали стук копыт и остановились, вглядываясь в темноту.

— Сюда кто-то скачет, — объявил Мэтт, потянувшись к винтовке, которую одолжил ему один из жителей миссии.

— Может, это Алекс? — с надеждой произнес Уин.

— А может, и нет, — предупредил Мэтт. Алекс сразу узнала доносившиеся до нее голоса.

— Уин! Мэтт! — закричала она в темноту.

— Алекс?! — отозвался Уин.

Звук ее имени, произнесенного Уином, зажег в Алекс искру надежды, и она поскакала на свет. Она нуждалась в Уине, мечтала о нем, но мучительно боялась момента их встречи. Подъехав поближе, она увидела их обоих при свете факела.

Уин привстал в седле, пытаясь разглядеть ее. Когда Алекс наконец достигла круга света, боль пронзила его: ее рубашка была разорвана и пропитана кровью, а бледное лицо залито слезами.

— Алекс… — простонал Уин, уверенный, что братья причинили ей вред, а он не смог защитить. Он буквально слетел с лошади, бросаясь ей навстречу.

Алекс подумала, что ему не терпится получить венец. Желая, чтобы все поскорее закончилось, она быстро отвязала сумку и протянула ему:

— Вот… возьми венец…

— При чем тут венец, Алекс! Главное, ты жива и здесь, — сказал Уин, не замечая протянутого сокровища. Она была его единственным сокровищем. Только ее он искал. — С тобой все в порядке? — Он с трудом говорил от наплыва чувств, жадно вглядываясь в нее.

— Все нормально, — тихо и испуганно произнесла она.

— Но эта кровь… — Он смотрел на порванную рубашку и разбитую губу.

— Это их кровь. Они мертвы… оба…

— Ты… с тобой ничего не случилось? Ты уверена? — Ему было трудно поверить, что с ней все в порядке.

— Уверена… долго рассказывать…

— У нас есть целая жизнь впереди, — проникновенно произнес Уин, протягивая руки, чтобы опустить ее на землю. Он крепко обнял девушку и не отпускал, наслаждаясь ее близостью, радуясь ее спасению.

— Я люблю тебя, Алекс. Когда я думал, что ты в опасности…

Она посмотрела на него. Ее глаза сияли от счастья.

— Я тоже люблю тебя, Уин. Я думала, ты меня ненавидишь… Думала, все, что между нами было, никогда не вернется… — Она нежно коснулась его щеки.

— Почему ты уехала? Каким образом они вынудили тебя?

— Отец, — быстро ответила Алекс, обращаясь и ко всем остальным. — Филипп и Роберт подставили его, будто он убил Лоуренса. Его арестовали, и сейчас он сидит в тюрьме в Лондоне. Они угрожали, что он будет повешен за убийство, если я не помогу им найти венец.

Уин в сердцах выругался:

— Вот подонки!

— Разумеется. Когда ты рассказывал мне, как они пришли на похороны твоего дяди и пытались заставить отдать им книгу, я прекрасно тебя понимала. Они навестили меня в Бостоне, вскоре после нашей встречи. Тогда-то они и сказали мне, что, если я не помогу им, отца обвинят в смерти Лоуренса.

— Но как бы они этого добились? — спросил Мэтт, спешившись и подойдя к ним.

Он чувствовал такое же облегчение, как и Уин, и не собирался особо переживать из-за смерти братьев.

— Получилось так, что отец был последним, кто видел Лоуренса живым, к тому же перед этим они поссорились на виду у всех.

— Алекс, ты должна была все нам рассказать. Мы бы обязательно что-нибудь придумали, — воскликнул Уин.

— Я хотела, но Филипп и Роберт пригрозили, что, если я проговорюсь, отец умрет. Эти звери… Нет, хуже зверей. Животные не убивают для удовольствия.

— Но что произошло? — спросил Уин, которому не терпелось узнать, как Алекс удалось выбраться.

— Мы скакали несколько часов, а потом сделали привал. Филипп совершенно обезумел, когда увидел венец. Они так веселились из-за смерти Лоуренса и из-за того, что нашли-таки венец, что я не выдержала и заступилась за их отца. Тогда Филипп ударил меня.

Уин напрягся. Если бы этот тип был еще в живых, он бы сам разорвал его на куски. Он тихонько дотронулся до ее губы, мечтая заживить ее своей нежностью, своими поцелуями.

— Прости, что меня не было там, чтобы остановить его.

— Как я молила, чтобы ты приехал, но я была уверена, что ты меня ненавидишь.

— Никогда, — поклялся он.

— Они легли спать, и я решила, что ночь пройдет спокойно. Но вдруг услышала шорох, и, когда я посмотрела в их сторону, Филипп прицелился в Роберта.

— Неужели он хладнокровно убил своего брата? — воскликнул Мэтт.

— Они застрелили друг друга, — закончила Алекс, вздрогнув при воспоминании об этом. — Это было кошмаром, Уин, и все из-за их жадности! Они совсем обезумели от алчности.

Алекс снова протянула Уину сумку. На этот раз он взял ее и повернулся к людям из Корасон Саградо.

— Вот ваш венец. Давайте сделаем здесь привал до рассвета и с первым же лучом солнца вернемся обратно.

Радостные крики благодарности были ему ответом. Все были счастливы и взволнованны.

— Уин, Мэтт, — сказала Алекс, — мне надо как можно быстрее вернуться в Лондон, чтобы спасти отца.

— Мы поедем вместе, — пообещал Уин, — у меня есть там кое-какие связи. Как только мы доставим венец на место, то сразу же отправимся в Галвестон.

— Спасибо, — в глазах Алекс светилось счастье, — я люблю тебя, Уин.

— Я тоже тебя люблю.

В присутствии всех он поцеловал ее, нежно и мягко, стараясь не причинить ей боли. На мгновение они потеряли чувство времени и пространства, ощущая лишь райское блаженство и любовь, преодолевшую все опасности и сомнения.

Один из жителей миссии отдал Алекс свою куртку. Разорванная рубашка слишком живо напоминала о том, что могло бы случиться. От воспоминаний Алекс снова затрясло, и Уин покрепче прижал ее к себе. Он охранял ее сон до рассвета, поклявшись никогда не расставаться с ней, что бы ни случилось.

На рассвете отряд разделился. Уин, Алекс, Мэтт и несколько человек из миссии поскакали вернуть венец на прежнее место, а остальные поехали искать лагерь Филиппа и Роберта.

При свете дня обратное путешествие не представляло никаких трудностей, и часов около одиннадцати они уже были у церкви. Услышав стук копыт, священник выбежал им навстречу.

— Мы привезли венец, святой отец, — объявил Уин, спешившись и входя под священный кров.

Добрый пастырь светился от счастья, но по лицу его прошла тень, когда он увидел сумку, запачканную кровью.

— Что произошло?

— Вам известно предание о проклятии венца?

— Нет, — ответил священник, смутившись.

Они рассказали ему об опасности, которой подвергались искавшие Венец Желаний из жадности. Лоуренс не случайно поместил его на статую Мадонны с Младенцем, так как их любовь была совершенной.

— Мы хотим вернуть его обратно, отец. Здесь его место. Не в каком-нибудь лондонском музее, а здесь, где он благословляет землю и людей, — сказал Мэтт.