Сари Робинс - Что надеть для обольщения

Эдвина и Прескотт переглянулись. Они оба не верили своим ушам.

– С моим приданым?

– Ну да. Не могу же я позволить, чтобы мои внуки росли на жалкое жалованье служащего министерства иностранных дел!

Сэр Ли улыбнулся еще шире. Вуттон-Баррет сделал широкий жест рукой:

– Итак, я решил дать за моей дочерью внушительное приданое, которое будет являться гарантией того, что она, а также ее дети – мои внуки – не будут ни в чем нуждаться.

– Это замечательно! – восхищенно воскликнула Джинни, хлопая в ладоши.

Дженел одобрительно кивнула:

– Это так великодушно с вашей стороны, ваше сиятельство.

– Я признателен вам за вашу поддержку, – сказал Прескотт, продолжая стоять на одном колене. – Но я все еще пытаюсь сделать предложение моей возлюбленной!

– Хватит тянуть, – недовольно пробурчал граф. – В этом нет ничего сложного. Попросите ее стать вашей женой – и дело с концом!

– Нужно еще кое-что прояснить, – сказал сэр Ли и, выразительно глядя на Вуттон-Баррета, повел седыми бровями.

Прескотт прищурился. Он собирался перекинуться парой слов со своим дедушкой.

– Итак, вы только что подошли к вопросу о приданом, – вставила Дженел.

– Ах, как я люблю, когда все хорошо кончается! – Джинни смахнула слезу умиления. – Это такая радость!.. Такая радость, что не опишешь словами!

Эдвина смотрела на Прескотта и молча улыбалась. Ее глаза сияли от счастья.

– У нас будет своя семья. Как вы думаете, Прескотт, мы сможем это выдержать?

– О, мне кажется, мы переживем это. Я знаю, что сейчас надо сделать.

Прескотт поднялся и подошел к Джинни и Дженел.

– Дамы, передайте, пожалуйста, нашей любезной хозяйке, что сегодня за ужином нам нужно кое-что отметить.

– Ах да, ужин! – спохватился Вуттон-Баррет. – Я обещал леди Кендрик, что буду сопровождать ее! – Подойдя к сэру Ли, он заметил: – Мы поговорим с вами попозже. – С этими словами он выбежал из комнаты.

– Прошу вас, дамы! – Сэр Ли предложил одну руку Дженел, а другую – Джинни. – По-моему, наше присутствие здесь больше не требуется.

– Мне тоже кажется, что мы здесь лишние, – притворно вздохнула Дженел, беря под руку сэра Ли, хотя ее блестящие глаза выдавали ее радость.

Наклонясь к Прескотту, Джинни прошептала:

– Умоляю вас, Прескотт, не затягивайте с объяснением. Я сгораю от нетерпения поскорее поднять тост за ваше счастье. Я надеюсь, вы мне это позволите?

– Разумеется. Кроме того, нам с Эдвиной понадобится помощь с организацией свадебного торжества.

– Разработать план для еще одной свадьбы? Великолепно!

– Я представляю, что там обязательно должны быть голуби, – мечтательно проговорила Дженел, когда они втроем выходили из комнаты. – И еще нам непременно нужно привлечь к подготовке свадебного ужина знаменитого на весь Лондон кондитера – Маленького Тома. Он – лучший среди всех. Пусть испечет свадебный торт. В этом ему нет равных.

Прескотт плотно закрыл за ними дверь, а затем повернулся к самой прекрасной женщине на свете, даме его сердца.

– Так на чем мы остановились?

Эдвина облизнула губы и указала на пол.

– Ах да, вспомнил! Предложение руки и сердца! – Подойдя к Эдвине, Прескотт привлек ее к себе и поцеловал, так, что у нее захватило дух. – Я люблю тебя, Эдвина. Каждой частичкой моей души. Давай поженимся. Как можно скорее. Ты согласна выйти за меня замуж?

– Да! Тысячу раз да!

Прескотт обнял Эдвину еще крепче.

– Не знаю, чем я заслужил такое счастье!

– Ш-ш! – Эдвина приложила палец к губам. – Позволь мне показать тебе, чего ты заслуживаешь, Прескотт Дивейн!

Эдвина и Прескотт поженились через несколько недель. Церемония венчания прошла в часовне сиротского приюта Андерсен-Холл. Действо было несколько необычным. Чего стоит один лишь факт, что свадьба проходила в приюте для сирот, невесту вел к алтарю сам граф Вуттон-Баррет, доктор Уиннер играл роль шафера, а Дженел, Джинни и сэр Ли выступали свидетелями.

Исполненная гордости, Фанни Фигботтом помахала рукой своему жениху доктору Уиннеру и подмигнула ему, когда он, нисколько не стесняясь того, что все увидят, стоя на кафедре, послал Фанни воздушный поцелуй.

Сидящая рядом с мисс Фигботтом миссис Найджел поведала ей, что, когда леди Росс впервые представили Кэтрин Данн, между ними возникла неловкость, но вскоре обе молодые женщины нашли общие темы для разговора и в конце концов стали лучшими подругами.

Говорили, что только один гость, лорд Кендрик, высказался неодобрительно о том, что в церемонии принимает участие обезображенный шрамами ребенок. Но миссис Найджел так сильно стукнула веером ему по руке, что он прикусил язык и больше не вымолвил ни слова, а малышка Иви благополучно разбросала лепестки роз вдоль прохода, по которому должна была пройти свадебная процессия.

Кэтрин настояла, чтобы они с Маркусом устроили в честь жениха и невесты банкет в саду. Слава Богу, погода не обманула ожидания и день выдался на редкость погожий.

Похоже, единственными несчастными, которые пропустили это прекрасное торжество, были леди Дафни Помфри и мистер Тодд, известный также как мистер Куинс, из-за которого и заварилась вся эта каша. Кстати, как раз в то время, когда происходила свадьба леди Росс и мистера Дивейна, леди Помфри из кожи вон лезла, пытаясь очаровать начальника тюрьмы Джона Ньюмана, чтобы тот позволил ей завести вторую горничную в ее состоящей из нескольких комнат камере предварительного заключения в Ньюгейтской тюрьме, где она коротала время в ожидании суда.

Прислушавшись к увещеваниям сэра Ли, мистер Куинс признался во всем. От виселицы его спасло то, что он не убил «тех двоих молодцов» из министерства иностранных дел.

Мистер Тристрам Уитон, бывший протеже сэра Ли в министерстве иностранных дел, также допросил мистера Куинса, после чего пришел к выводу, что его можно будет использовать на секретной работе вдали от родных берегов. Таким образом, Куинсу была предоставлена возможность выбора между тюрьмой и государственной службой под началом у Тристрама Уитона.

Мистер Куинс предпочел свободу и в скором времени уже находился на пути в Австралию, выполняя важное задание британского правительства.