Бертрис Смолл - Неотразимая герцогиня

— Это Аллегра Морган, моя племянница.

Аллегра учтиво присела, хотя ее щеки все еще пылали от неловкости. Мало того, что ее неосторожную реплику подслушали, так еще и считают дерзкой!

— Не дочка Пандоры, случайно? Что ж, ничего не скажешь, редкостная красавица. Думаю, она будет иметь огромный успех, как наследница своего отца, — откровенно выпалила леди Беллингем. — Рада познакомиться, мисс Морган.

— Спасибо, мадам, — прошептала Аллегра, краснея еще гуще. Леди Беллингем произнесла имя ее матери. Неужели здесь у всех такая хорошая память? Наверное, так и есть. Странно, что они помнят ее мать, а она — ни чуточки.

— А это моя младшенькая. Сирена.

Сирена, в свою очередь, присела в реверансе и застенчиво улыбнулась.

— Как поживаете, дорогая? — снисходительно спросила грозная леди и повернулась к Олимпии. — Она, вне всякого сомнения, будет украшением сезона. Самая хорошенькая из трех ваших девочек. — И, заметив, как Сирена вспыхнула от удовольствия, подняла брови:

— Как, дитя, разве никто вам прежде этого не говорил?

— Нет, мадам.

— Что же, так оно и есть. Я видела и Кэролайн, и Аманду. У старшей чересчур широки плечи, у средней нос чересчур вздернут. Однако обе нашли себе неплохих мужей, хотя, подозреваю, вы сумеете их обскакать. Кстати, Олимпия, как насчет ее приданого? Я знаю, насколько скупа и эгоистична Шарлотта и как, должно быть, безжалостно обделяет это прелестное дитя.

— К счастью, Артур оставил деньги на приданое и первый лондонский сезон для Сирены и выделил ей столько же, сколько и старшим дочерям. Сумма более чем достаточная, уверяю вас, — гордо объявила леди Эббот.

— Не повредит ей и родство с мисс Морган, — кивнула собеседница. — Надеюсь, Септимиус даст бал в их честь? В таком доме только и принимать гостей! Какая жалость, что лорд Морган живет здесь исключительно тогда, когда того требуют дела!

— Мой отец не скуп, мадам, — смело ответила Аллегра. — И разумеется, даст два бала — в честь каждой из нас. Сирене — в начале мая, а мой — в конце. Если желаете знать точные даты, я позову мистера Трента. Он должен знать.

— Аллегра! — простонала леди Эббот.

— Благослови меня Господь, но девочку трудно назвать скромницей, — фыркнула леди Беллингем. — Не ругайте ее, Олимпия. Мне она нравится. Не то что эти жеманные, чопорные мисс, которые до смерти надоели. — Она вновь устремила взгляд на Аллегру. — Попросите Чарлза Трента согласовать со мной точные даты ваших балов, дорогая. В противном случае можете слишком поздно обнаружить, что на эту же ночь назначены более важные приемы и, следовательно, к вам приедет одна шушера, недостойная внимания. Кроме того, вы, разумеется, захотите иметь гостем самого принца-регента. Ничто не придает балу такого успеха, как приезд Принни[4].

— Чай, миледи? — осведомился Маркер, разливая душистый напиток из серебряного чайника.

— Господи, конечно! — отозвалась леди Беллингем. — У Септимиуса лучший чай в городе, как мне сказали. — Она понюхала пар, поднимавшийся из чашечки, и блаженно вздохнула:

— О да. Какое чудо!

Леди Эббот даже ослабела от облегчения. Кларис Беллингем одобрила обеих девушек, невзирая на острый язычок Аллегры! Следовательно, успех в обществе им обеспечен!

Подкрепившись чаем, она заметила:

— С вашей стороны так великодушно навестить нас, Кларис. Я не могу вывозить девушек, не обновив их гардероба.

Следует с самого начала произвести хорошее впечатление, иначе ревнивые маменьки начнут злословить и по городу пойдут сплетни.

— Совершенно верно! — поддержала ее леди Беллингем. — Первое появление мисс Аллегры и леди Сирены должно быть обставлено со всей пышностью. Надеюсь, вы поручили шитье нарядов мадам Поль?

— Она прислала свою помощницу в Морган-Корт, чтобы снять мерки, — с гордостью сообщила леди Эббот. — Лакей уже отправился к ней, чтобы сообщить о нашем приезде.

Леди Беллингем кивнула.

— Вы уже знаете дату представления ко двору?

— Кларис! Мы приехали несколько часов назад, — слабо улыбнувшись, запротестовала леди Эббот.

— Я немедленно попрошу Беллингема все устроить. Их необходимо представить одними из первых. Позаботьтесь, чтобы мадам Поль в первую очередь взялась за придворные платья. Я сообщу, когда будет назначен день приема у короля.

— Разве придворные наряды чем-то отличаются от обычных? — спросила Аллегра.

— Да, дорогая. Кринолины обязательны, не говоря уже о изысканных париках с дурацкими украшениями.

— Я никогда не носила парика, — расстроилась Аллегра.

Леди Беллингем улыбнулась:

— И вряд ли будете после представления ко двору. Совершенно зряшный, хотя и необходимый, расход. Правда, я не возьму в толк, зачем это требуется.

— О Боже! О париках-то я и забыла! — вскричала леди Эббот.

— Попросите мистера Трента послать за месье Дюпоном и скажите, что это я рекомендовала его вам. Чарлз знает, что делать, — отмахнулась леди Беллингем.

— Я глубоко ценю вашу неуклонную веру в меня!; — воскликнул мистер Трент, выходя в сад, и с улыбкой поцеловал руку гостьи. — Вы, как всегда, великолепны, мадам.

Леди Беллингем весело хмыкнула.

— Какая жалость, что вы — всего-навсего младший сын, Чарлз. У вас все задатки настоящего графа, хоть вы и повеса.

Поскольку ваш отец еще жив, есть некоторая надежда, что ваш старший брат хоть немного образумится до его кончины или сведет себя в могилу пьянством, уступив титул второму брату. Так, вероятнее всего, и будет, — откровенно заметила она.

По лицу Чарлза скользнула едва заметная улыбка.

— Первое мая для леди Сирены, и тридцатое — для леди Аллегры, — предложил он.

Леди Беллингем немного подумала.

— Пожалуй, — кивнула она наконец. — В эти дни какие-то мелкие людишки дают не слишком пышные приемы. Немедленно разошлите приглашения, Чарлз.

— Они уже написаны, — широко улыбнулся управляющий.

— Негодник! — шутливо упрекнула она. — Зачем спрашивать, если вам все известно наперед?

— Потому, мадам, что вам известно больше, чем мне, и я с трепетом ожидал вашего одобрения, — пояснил Трент и поклонился. — Прошу извинить, леди, меня ждут дела.

— Как умно поступил Септимиус, наняв его, — заметила леди Беллингем после ухода управляющего. — Настоящее сокровище, но ни на минуту не поверю, будто способна узнать что-то раньше его. Что за льстивый дьявол! Истинный дамский угодник!

Она снова засмеялась, но тут же стала серьезной.

— Мне известно, что в этом году на балах ожидается появление необычайно большого количества молодых джентльменов и гораздо меньше девушек, чем обычно, так что вы обе окажетесь замужними леди еще до конца сезона. Кстати, я даю бал ровно через десять дней. Он всегда считался официальным открытием сезона. До этого не принимайте ни одного приглашения. Ах эти дурочки, выставляющие себя напоказ в парках! Еще имеют наглость строить глазки джентльменам и хихикать в ладошки! Из тех, кого я видела, ни одна в подметки не годится вашим девочкам! Разумеется, все знают, что они приехали в город, только держите их подальше от посторонних глаз до самого вечера моего бала. Представляете, какой фурор произведет их приезд! — лукаво прищурившись, объявила она. — Вообразите, сколько холостяков они встретят на моем балу! Вот разозлятся любящие мамаши! Подумать страшно, как они взбесятся!