Нора Робертс - Ласка скорпиона

Все четверо громко хохотали.

Ева почувствовала, как напрягаются ее плечи. В этот момент Рорк поднял свой бокал. Вид у него был спокойный, довольный, красивые, идеальной лепки губы изогнулись в улыбке, пока он слушал незнакомку, которая что-то рассказывала с явным британским акцентом.

Длинные волосы Рорка, великолепная грива цвета ночной тьмы, блестели в пламени свечей. Ева услышала, как он что-то ответил. Его голос был словно насыщен туманами его родной Ирландии. Он, казалось, стелился в пространстве, как дым.

Его глаза, греховно синие, встретились с ее глазами.

– А вот и Ева! – Рорк отодвинул свой стул, встал – высокий и стройный – и протянул ей руку. – Дорогая, иди познакомься с Джудит и Оливером.

Ей не хотелось знакомиться с Джудит и Оливером. Не хотелось разговаривать с незнакомцами с британским акцентом. Не хотелось привлекать всеобщее внимание к тому, что она вернулась домой с опозданием да еще и явилась к гостям вся потная, в перепачканных гудроном брюках после столкновения с тремя задницами на грязной окраине.

Но не стоять же столбом!

– Привет. Простите, что помешала вашей беседе.

Не успела Ева спрятать руку в карман, – даже подумать об этом не успела, – как Рорк схватил ее руку и подвел ближе к столу.

– Джудит и Оливер Уотерстоун, моя жена Ева Даллас.

– Мы давно мечтали с вами познакомиться. – Джудит послала Еве улыбку – такую же яркую и солнечную, как ее волосы. – Мы так много о вас слышали…

– Джудит и Оливер – друзья Соммерсета. Они в Нью-Йорке на пару дней, а потом собираются обратно в Англию.

– Вы тут в Нью-Йорке убийства раскрываете, – начал Оливер. – Наверно, это трудная и потрясающе интересная работа.

– По-разному бывает.

– Я принесу еще один прибор. – Соммерсет начал подниматься из-за стола, но Ева покачала головой.

– Не стоит беспокоиться. У меня еще кое-какие дела есть. – Насколько она могла судить, они уже заканчивали ужин, так какой смысл ей вламываться в их компанию? – Я просто хотела дать тебе знать, что вернулась. Так что… Рада была с вами познакомиться. Приятного аппетита.

Рорк догнал ее, когда она входила к себе.

– Ева. – Он взял ее за руку и притянул к себе для приветственного поцелуя. – Если у тебя срочное дело, я принесу свои извинения и присоединюсь.

– Нет. – В этом случае она почувствовала бы себя взбалмошной бабенкой, поэтому Ева ответила: – Ничего срочного нет. Просто я…

– Ну что ж, в таком случае выйди на террасу, поешь, выпей вина. Пообщайся с людьми. Они тебе понравятся.

Ей не хотелось общаться с этими людьми. В ее жизни уже было столько людей, что она им счет потеряла.

– Слушай, у меня был долгий день, к тому же я вся грязная и потная. Я же сказала: у меня есть еще кое-какие дела. Вот ты и возвращайся к своим гостям, а я делами займусь.

Ева ушла, подрагивая от раздражения при каждом шаге. Рорк смотрел ей вслед.

– Ну что ж… – пробормотал он и вернулся к гостям.

В Центральном полицейском управлении Пибоди закончила и подшила к делу свой отчет, заполнила журнал регистрации убийств и погладила его рукой, как кошку.

«Дело закрыто», – думала она. Она уже позвонила Макнабу, предупредила, что вернется поздно, и поэтому позволила себе еще на несколько минут задержаться, чтобы привести в порядок рабочую станцию. Ей нравилось все приводить в порядок, когда время позволяло.

Все расставляя по местам, Пибоди перебирала в уме этапы расследования. Она была довольна, даже, пожалуй, чуточку самодовольна. Пока не вспомнила пробивший ее защиту удар Лоу и то, как Ева критиковала ее навыки рукопашного боя.

– А ведь она права, – вслух признала Пибоди, тихонько потирая гудящее болью ухо.

Может, стоит вместо игры в плохого копа с Макнабом заняться тренировкой по рукопашной?

Но кончится тем, что они оба вспотеют, разгорячатся и займутся сексом. Что само по себе совсем не плохо, нет, очень даже хорошо, но это ей не поможет, если она и впрямь хочет улучшить свою технику.

Пибоди решила провести час в тренировочном зале прямо в Центральном управлении. Задать программу, которая поможет ей исправить недостатки. А потом она примет душ, переоденется и – вся свежая и сияющая – поедет домой.

И займется привычным добрым сексом.

Пибоди пошла в раздевалку, вынула из своего шкафчика сменную одежду и тренировочный костюм, спрятала все это в вещевой мешок и мысленно отметила для себя, что надо будет принести из дома свежую одежду взамен взятой.

«Новый курс, – сказала она себе. – Каждый день по часу в спортзале… Ну ладно, не каждый день. Такого никогда не будет. Но три раза в неделю?…»

Три раза в неделю – это реально. И никому ничего не говорить.Ну разве что Макнабу. А потом, может через месяц, поразить Даллас своими стремительными ногами и молниеносной реакцией.

Пибоди отправилась в гимнастический зал, обслуживающий ее сектор Центрального полицейского управления Нью-Йорка, но стоило ей переступить порог, она заметила, как с полдюжины копов – настоящие бычары! – качают мышцы, потеют на беговой дорожке и боксируют друг с другом.

Она вспомнила о своей спортивной форме – о мешковатых шортах, об уродском тренировочном лифчике, купленном только потому, что он стоил дешево. А еще Пибоди вспомнила о размерах своего зада. И как вошла, так и вышла.

Она просто не могла туда войти, тем более что там были знакомые копы, и раздеться, остаться в этом уродском прикиде, потеть и пыхтеть рядом с этими тренированными, накачанными, легкими на ногу, играющими мускулами телами. И выглядеть толстой и глупой.

«Вот потому-то, – назидательно напомнила себе Пибоди, – ты никогда и не ходишь в блестящий, сияющий хромом зал в Управлении и не записываешься в фитнес-клуб. Вот потому-то твоя задница так и разрослась, а согласно закону тяготения весь этот вес перемещается вниз, на ноги».

Что ж, придется терпеть. Она решила все-таки войти, уже вставила карточку-пропуск в прорезь, и тут ее посетило воспоминание о старом и не таком блестящем спортзале двумя этажами ниже.

Никто этим залом не пользовался, думала Пибоди, поспешая прочь. Ну… почти никто. Потому что оборудование старое, шкафчики в раздевалке тесные, а из душа вода еле капает.

Но для нее и ее нового курса как раз подойдет. Пибоди обнаружила, что сенсорная пластинка допуска отключена, и беспрепятственно вошла в пустое помещение. Свет включился, мерцая, когда она переступила порог, потух, снова зажегся и на этот раз продолжал гореть. Ходили слухи о предстоящем ремонте этого тренировочного зала, но она понадеялись, что его оставят в покое. Пусть он обветшал, но ей он послужит персональной спортплощадкой.