Кэт Мартин - Ожерелье дьявола

– Но он должен знать, что я рядом! – возразила Грейс.

– Умоляю, не отягощай свою память столь ужасными воспоминаниями, они будут преследовать тебя на протяжении всей жизни. Тебе не будет ни покоя, ни сна! Подумай о нашем маленьком сыне, ему нужна нормальная, здоровая мать, а не полубезумная калека, какой ты рискуешь здесь стать, – сказал Итан.

– Но я должна выполнить до конца свой дочерний долг! – в отчаянии воскликнула Грейс. – У меня нет выбора!

Она повернулась и вновь начала пробираться сквозь толпу поближе к тому месту, где мог бы заметить ее отец, Итан выругался и стал ей помогать.

– Пошли туда! – воскликнул он, увидев на крыльце стоявшего неподалеку здания свободное место.

Едва они успели подняться по ступеням и занять площадку, как тюремные ворота начали медленно открываться. По толпе прокатился гул, все догадались, что вот-вот выведут виконта – предателя, умудрившегося в течение года скрываться от палача.

Когда на площадь вывели закованного в кандалы узника, Грейс закусила губу. Форсайт был уже без бороды и без очков. Одетый в модный дорогой костюм – темно-коричневые брюки, сюртук с бархатным воротничком и белую сорочку, он выглядел как истинный джентльмен.

Взор Грейс затуманился слезами, она зажмурилась и прошептала:

– Отец!

Итан пожал ей руку и встал к ней поближе.

Толпа взорвалась ликующими криками и начала швырять в несчастного заключенного тухлые яйца и гнилые помидоры. Виконт Форсайт стоически терпел все это, как и подобает аристократу. Взгляд его был устремлен вдаль, поверх сотен голов. И сердце Грейс наполнилось гордостью за отца, не дрогнувшего даже перед лицом смерти.

Подведя узника к лестнице эшафота, конвоиры остановились и сняли с виконта кандалы. Толпа подалась вперед. И в этот момент Грейс увидела на тротуаре знакомую женскую фигуру.

– Тетушка Матильда! – закричала она и стала спускаться по ступенькам с крыльца, намереваясь протиснуться к старушке и ее подруге, леди Туид. – Я здесь! Идите ко мне!

Почтенные дамы обернулись на крик Грейс и помахали ей руками. Итан остановил жену, а сам врезался в толпу, яростно работая локтями. Через несколько минут тетушка Матильда уже обнимала свою внучатую племянницу, а леди Туид прикладывала к глазам платок.

– Моя славная деточка, – приговаривала старушка, – я знала, что встречу тебя здесь. Я горжусь тобой, моя мужественная девочка.

– Но как вы-то узнали о казни? – спросила Грейс. – Отца ведь совсем недавно арестовали. И как вам удалось так быстро добраться сюда?

– Хармон отправил мне письмо из Лондона незадолго до того, как его поймали, вот я и поспешила к нему на помощь. Разумеется, первым делом я собиралась по прибытии в город встретиться с тобой и со своим славным внучатым племянником Эндрю. И вот, добравшись наконец до Лондона, я узнала эту ужасную новость. – Она покачала головой.

– Ах, дорогая тетушка Матильда! – воскликнула Грейс, с трудом сдерживая новый поток слез. – Я все еще не могу поверить, что это произойдет. Но что мы можем предпринять, чтобы предотвратить эту несправедливость? Я бессильна помочь отцу.

– Ты уже сделала для его спасения все, что могла, – сказала Матильда. – Не плачь, деточка, слезами горю не поможешь.

– Я так рада, что вы здесь, тетушка! – сказала Грейс. – Отец должен знать, что он любим нами, что мы не отвернулись от него в роковую минуту.

– Он не виновен! – со слезами на глазах промолвила Матильда. – Я так надеялась, что ему все-таки удастся доказать это в суде.

– Ах, если бы только у нас в запасе было побольше времени! – сокрушенно сказала Грейс. – Тогда бы мы сумели собрать доказательства его невиновности.

Виконт медленно начал подниматься по ступенькам, гордо вскинув голову и глядя прямо вперед. На эшафоте его поджидали священник и палач. Викарий подошел к Форсайту и стал ему тихо что-то говорить.

Грейс взглянула на отца, и на миг их взгляды встретились. Он чуть заметно кивнул своим близким, пришедшим попрощаться с ним, и расправил плечи.

Палач стал молча надевать ему на шею петлю. От смерти виконта теперь отделяли считанные мгновения. Грудь Грейс сдавило болью. Она начала молиться за скорую и наименее мучительную кончину отца.

Викарий стал читать псалмы, палач и худой лысый чиновник, оба одетые во все черное, смиренно ожидали, когда священник закончит и настанет их черед действовать.

Грейс закрыла глаза и тоже стала молиться.

Внезапно у нее за спиной послышался какой-то подозрительный шум. Обернувшись, она увидела Корда, который проталкивался к эшафоту сквозь толпу. Он тащил за шиворот щуплого юнца. За ними, выпятив грудь, следовал Джонас Макфи, подталкивая рукой к платформе какого-то незнакомого ей невысокого толстяка.

– Готов поклясться, что они объявились здесь неспроста! – воскликнул Итан, обняв Грейс за плечи. – Наверняка они добыли доказательства невиновности твоего отца! Ты пока оставайся с тетушкой Матильдой и леди Туид, а я попытаюсь все разузнать. Только никуда не уходите, ждите меня на этом месте!

Разумеется, бездействовать в такой волнующий момент Грейс не собиралась. Толкнув старушку локтем, она закричала:

– Смотрите, тетушка Матильда! Это мои друзья! Они постараются доказать, что мой отец невиновен. Я тоже попробую ему помочь!

Она развязала шелковые ленты шляпки, откинула с лица вуаль и стала проталкиваться сквозь толпу к эшафоту. Краем глаза Грейс увидела, что в том же направлении движутся еще два человека, один из которых подталкивал: другого в спину стволом пистолета. Это герцог Шеффилд конвоировал графа Коллингвуда.

Окрыленная таким неожиданным пассажем, Грейс возликовала и громко закричала, расталкивая руками зевак:

– Прочь с дороги! Дайте мне пройти. Я должна быть там!

На какое-то мгновение она увидела округлившиеся глаза отца. И в них она прочла надежду, что чудо свершится и он будет оправдан.

Итан сумел достичь эшафота первым. Следом на помост поднялась вся остальная группа нарушителей церемонии казни. Держа лорда Коллингвуда под прицелом, Рейфел произнес громовым голосом:

– Остановите казнь! Мы только что добыли неопровержимые доказательства невиновности виконта Форсайта! Здесь находятся настоящие преступники, негодяи, которые ради своей выгоды похитили государственные секреты и продали их французам. Сейчас вы их сами увидите.

Корд подтолкнул рукой в спину Питера О'Дейли и воскликнул:

– Вот один из этих предателей, полюбуйтесь на него! Он продал не только интересы своей родины, он продал собственную молодость, которую теперь проведет в тюрьме. Я сомневаюсь, что там он вообще доживет до зрелых лет.