Никола Корник - Сладкий грех

— Джо, дорогая… — Лотта пыталась вернуться к своему прежнему светскому стилю, но это было совершенно невозможно. — Господи, до чего же я рада снова видеть тебя! Как я по тебе скучала! — почти причитала она.

— Я не знала! — выхватывая платок из рук своего мужа Алекса и прикладывая к заплаканным глазам, воскликнула Джоанна. — Мы были в Монголии, куда не доходят письма. Я ничего не слышала о том, что с тобой происходило. А когда вернулась, так расстроилась и беспокоилась о тебе, что заставила Алекса немедленно выехать сюда, — задыхаясь и торопясь, заключила она.

— Ты потрясающе выглядишь! — широко улыбаясь, сказала Лотта, отступая, чтобы получше ее рассмотреть. — Думаю, ваша женитьба приносит свои плоды, — с улыбкой обратилась она к Алексу.

Джоанна рассмеялась, схватив его за руку. Ее глаза встретились с глазами Лотты, в которых играли озорные искорки.

— Кто бы мог подумать? — сказала она.

— Я очень рада за тебя, — искренне призналась Лотта.

Она думала о том, что Джоанна выглядит как и всегда — элегантно и модно в своем синем в полосочку платье и маленьком прелестном жакете. Но теперь в ней появился какой-то мягкий свет, которого Лотта прежде не замечала. Казалось, она потеряла свою прежнюю уязвимость. Счастье сгладило неровности ее характера. Она стала такой, какой всегда мечтала быть.

Алекс, втихомолку улыбаясь, отошел к окну, чтобы не мешать их разговору, и принялся с притворным интересом рассматривать крохотный палисадник под окном. Лотта заметила про себя, что он так же хорош, как и прежде. Она с некоторым смущением вспомнила, как в прежние времена пыталась его соблазнить. Вероятно, это оказалось единственным из воспоминаний о грехах прежней жизни, которое она хотела бы немедленно вычеркнуть из своей памяти.

— Как ты, Лотта? — спросила Джоанна, озабоченно нахмурившись.

— Пытаюсь как-то выжить, — спокойно ответила она, переводя взгляд с Джоанны на Алекса. — Думаю, вы всегда знали, что этим кончится, — поморщившись, добавила она.

— Я бы никогда не позволил себе подобной бестактности, — с улыбкой возразил он.

Джоанна снова схватила ее руку.

— Что мы можем сделать для тебя, Лотта? У тебя достаточно еды? А одежды? — спросила она, с некоторым сомнением окинув беглым взглядом ее наряд.

— Я знаю, что выгляжу не очень, — согласилась Лотта. — Все это время я не слишком обращала внимание на подобные вещи.

— Лотта! — охнула Джоанна, не скрывая своего ужаса. — Теперь я наконец поняла, как сильно ты страдаешь!

— Расскажи мне лучше о Монголии, — попросила Лотта, звоня в колокольчик, чтобы Марджери принесла чай. — Я слышала, она очень… пустынная.

— О, там так страшно, — эмоционально всплеснув руками, ответила Джоанна. — Зато теперь я знаю, какими бывают дальние страны. — Она послала Алексу беглую улыбку, стараясь смягчить смысл сказанного. — Но при этом у них восхитительные ткани. Мы привезли оттуда несколько прекрасных ковров и циновок, а еще шелковую рубаху и чудную парчу. Я уверена, что в следующем сезоне она войдет в моду… — Джоанна вдруг замолкла.

— Прошу, не стоит слишком заботиться о моих чувствах, — попросила Лотта. — Уверена, мне никогда больше не бывать законодательницей лондонской моды. А вот в Вонтедже — совсем другое дело. Здесь от моды десятилетней давности отстали всего года на два. А местные дамы настолько любезны, что обращаются ко мне за советами по поводу своего гардероба.

В этот момент, ко всеобщему облегчению, в комнату вошла Марджери. Поднос с чаем и пирожными наконец убедил Джоанну в том, что, хотя Лотта больше не одевается у лучших лондонских портных, с голоду не умирает.

— Так вы все же решили остаться здесь? — обратился к ней Алекс. — Это просто очаровательный домик, да и городок кажется очень приятным.

— О, здесь прелестно, — ответила Лотта. — Пализеры по-прежнему воздерживаются от общения со мной, но их принудили выплачивать мне достаточное содержание, позволяющее вести спокойную жизнь, — улыбнулась Лотта друзьям. — А я за это время очень изменилась. Боюсь, потеряла вкус к скандалам.

— Ну, думаю, это в конце концов поможет семье принять тебя и оказать поддержку. По моему мнению, им стоило бы проявить понимание уже давным-давно, — заметила Джоанна и поморщилась с выражением крайнего неодобрения. — Какой роскошный букет мелочного ханжества! О, если бы я только была поблизости в те дни!

— Зато ты сейчас со мной, — улыбнулась Лотта. — Это значит, что все теперь будет хорошо.

— Но я же должна что-нибудь сделать для тебя! — настаивала Джоанна.

— Ты можешь чаще приезжать ко мне в гости, — заулыбалась Лотта. — Конечно, это не столь увлекательно, как путешествие в Монголию, но Вонтедж тоже обладает собственным шармом.

— Ну конечно же я буду приезжать как можно чаще! — воскликнула Джоанна. Небольшая морщинка появилась на ее лбу. — Пока что мы планировали остановиться здесь на несколько дней. Но присутствие маркиза Нортеска может… — Она не договорила.

— Прошу простить меня, но Нортеск — достойный человек, — быстро произнесла Лотта. Она припомнила прежние скандалы, в которых были замешаны семьи Джоанны и Фарнов. — Это сродный брат Эвана, который принудил своим влиянием Пализеров выплачивать мне содержание.

— Я знаю, — ответила Джоанна. — Слышала, он очень поддержал тебя. Я не виню Нортеска в смерти моего брата, в отличие от Меррин. Больше не виню… — повторила она, покачав головой. — Это такая давняя история… Я только благодарна ему за то, что в эти дни он был рядом с тобой, поддержал и помог.

— А как Меррин? — спросила Лотта. Она перевела взгляд на Алекса. — А ваша кузина Франческа? Как ей понравилась Монголия?

— О, для Чесси путешествие показалось сказкой, — рассмеялась Джоанна. — Я думаю, у нее в крови любовь к приключениям. Это у нее от Делвина. А Меррин оставалась все это время здесь, и, пока мы путешествовали, на пару со своей подругой, каким-то синим чулком, написала историю валлийских пехотинцев с 1250 по 1350 год, как я слышала.

— Боже, какая скука! — удивилась Лотта. — Впрочем, каждому — свое.

— Мне кажется, что ты здесь ужасно скучаешь, Лотта, — нагнувшись вперед и кладя руку ей на колено, сказала Джоанна. — Мы с Алексом решили съездить на деревенскую ярмарку в Уффингтоне сегодня днем. Говорят, там ужасно весело. Там будут сырные булочки, полет на воздушном шаре! Как ты смотришь на то, чтобы присоединиться к нам?

— Почему бы и нет? — согласилась Лотта. — Не так уж и плохо ненадолго выбраться куда-нибудь из дома. Такая прекрасная осень, в такую погоду, должно быть, приятно прогуляться до Даунза.