Кэтрин Коултер - Сладостное отступление

– Я уже надоел тебе?

Джиана отрицательно покачала головой, но Сакстон видел, что она устала.

– Бедная мама! Она самое интересное пропустит! Ведь Николасу будет уже месяц, когда она приедет сюда с чертовым герцогом, – насмешливо произнесла она.

– Он, наверное, будет нам читать вслух «Декларацию Независимости», – парировал ее насмешку Сакстон. – А теперь спи, дорогая. Я пообещал Элвану, что не притронусь к тебе в течение месяца.

– Это мы еще посмотрим, – глядя на него из-под длинных ресниц, кокетливо промолвила Джиана.

– Похоже, – заметил герцог, глядя на Николаса, спящего на руках у Авроры, – твоя дочь не умеет определять время.

Заметив, что Делани недоуменно смотрит на него, герцог добавил:

– Я уже говорил жене, что младенцы как часы.

– Но Джиана может обмануть природу и не заставлять бедного Алекса бродить вокруг нее, как безголовый цыпленок.

– Петух, сэр, петух!

– Да-да, мой мальчик. Простите меня.

– А я, между прочим, дядя. Похоже, вы все об этом забыли, – пожаловался Делани, дотронувшись до личика Николаса. – У него упрямый подбородок, – заметил он. – Не знаю только, Джианин или твой, Алекс.

– Ну уж поскольку в этой семье штаны ношу я… – начал было Алекс, но Делани со смехом перебил его:

– Мне кажется, братец, я слышу шуршание юбок!

– Ты совершенно прав, Делани, – сказала, появляясь в дверях, Джиана.

Алекс взглянул на нее, и его глаза засветились от удовольствия. Талия Джианы стала почти такой же тонкой, как прежде, грудь выросла, налившись молоком для маленького Николаса. И вдруг, к его удивлению, встретившись с ним взглядом, Джиана покраснела.

Тут малыш открыл глазки, посмотрел на свою бабушку и потянулся ручками к ее груди.

– Ах ты, мой золотой! – прошептала Аврора. – Тебе нужна мамочка, а не я.

Грациозно поднявшись, она передала мальчика в руки Джианы.

– Не переживай, любимая, – заговорил герцог, – если тебе этого хочется, думаю, я смогу помочь.

– Мне сейчас двадцать восемь, – проговорил Делани. – Интересно, когда я буду зрелым мужчиной, сумею ли я сохранить ваше жизнелюбие и энергию?

– Все дело в этой женщине, мой мальчик, – ответил герцог. И повторил:

– Весь секрет в ней.

– Дэмьен, да ты просто бесстыдник!

Переведя взгляд с герцога на герцогиню, Делани тяжело вздохнул.

– Пожалуй, мне надо утопить горе в кружке пива, – заявил он, поднимаясь. – Даже Алекс перестал обращать на меня внимание.

– Верно, – согласился старший брат, покосившись на сына, – но не станешь же ты винить меня в этом?

– Я все больше убеждаюсь в том, что мне надо вернуться в Калифорнию.

– Может, там и жену себе подыщешь! – подмигнув, промолвил герцог.

– Мне кажется, – серьезно проговорила Аврора, – что вам обоим следует попридержать языки и оставить бедного Делани в покое.

– Наконец-то хоть один человек за меня заступился, – обрадовался Делани. – Мадам, вы разделите со мной мое одиночество?

– А что, по-моему, недурное предложение, – сказала Аврора, улыбнувшись мужу.

– Возьми с собой Лию, дорогая. Я не доверяю этим напористым американцам! – пошутил Дэмьен.

Алекс сидел, наблюдая, как Николас сосет грудь Джианы – это зрелище всегда приводило его в восторг. Но мечтательная улыбка исчезла с его лица, когда он вспомнил, что мальчику уже месяц.

Сакстон задумался. Прошлой ночью Джиана с радостью сообщила ему, что срок, назначенный доктором Дэвидсоном, миновал. Алекс отстранился от нее, сообщив, что и пальцем до нее не дотронется, пока она не сходит к врачу. Но он знал, что причина его холодности была не только в этом.

От размышлений Алекса оторвал голос Джианы:

– Я сегодня была у доктора Дэвидсона.

– Да?

– Да, – подтвердила она, чувствуя, как краска заливает ее лицо. – Он сказал, что со мной все в порядке, слышишь, Алекс?

Сакстон почувствовал, что желание тут же стало подниматься в нем, но он подавил его.

– Очень хорошо, – нарочито равнодушно произнес он, отвернувшись.

Джиана смущенно заморгала. Она знала, что он тоже хочет ее. Но почему тогда он так странно себя ведет?

Насосавшись материнского молока, Николас уснул. Джиана торопливо поцеловала его и отнесла в детскую, оставив на попечении няни – Клэр, Когда она вернулась в спальню, Алекс стоял у окна, глядя на улицу. Джиане ужасно захотелось прижаться к нему, ощутить знакомый запах его тела. Она так и представила себе, как ерошит его курчавые волосы… Желание вспыхнуло в ней с такой силой, что Джиана содрогнулась.

– Алекс! – позвала она, но он даже не обернулся.

– Что? – спросил он почти раздраженно.

– Я… я не понимаю, – возмутилась она. Медленно отвернувшись от окна, Алекс холодно посмотрел на нее.

– Похоже, ты сердишься? Но на что ты можешь сердиться?

– Джиана, я устал быть терпеливым, понимающим мужем, – проговорил Сакстон, глядя ей в глаза. Джиана смущенно покачала головой:

– Но ты же не…

– Ну да, я не твой муж, ты это хочешь сказать? Так вот, дорогая, я понял, что не хочу больше исполнять роль любовника. Я хочу, чтобы мы поженились. Я хочу все или ничего.

– Я люблю тебя, Алекс, – промолвила она дрожащим голосом. – Я много раз говорила тебе о своей любви, но ты почему-то утверждаешь, что этого недостаточно. Ты хочешь, чтобы я доверилась тебе полностью. – Она отвернулась. – Ты хочешь иметь власть надо мной.

– Ага, стало быть, ты считаешь, что муж будет иметь такую власть. – Склонив голову набок, он насмешливо заговорил:

– Если я правильно понял, ты хотела скинуть одежду? И если я дотронусь до твоего тайного местечка, Джиана, ты застонешь от страсти?!

Джиана выпрямилась, пораженная его жестокостью. Она не знала, что и сказать.

– Ты будешь ласкать меня? Издавать эти потрясающие звуки, которые всегда вырываются из твоего горла в минуты наслаждения?

– Ты же знаешь, что буду, – сказала она, вздернув вверх подбородок.

– И будешь шептать мне о любви, Джиана? – продолжал Алекс. – А когда все будет кончено, ты вновь скажешь, что любишь меня? Дашь твоему рабу выполнить твое желание? А потом пусть он проваливает.

Джиана почувствовала, как от его насмешек желание исчезло. Ей захотелось уйти.

– Нет, любимая, подожди, – холодно сказал он. – Я еще не сказал всего, что хотел.

Слезы навернулись на глаза Джианы, и она раздраженно смахнула их рукой.

– Я… я не понимаю тебя…

– Да что ты! Ну хорошо, тогда я тебе все объясню. Ты здесь живешь в качестве моей жены, а я вроде как твой муж. Настало время, чтобы ты подчинилась моей власти, и я хочу тебе показать, что такое власть мужчины. Начнем немедля! Ты снимешь одежду. У меня не было женщины несколько месяцев, и, поскольку ты еще мне не надоела, я пока что предпочту тебя другим женщинам, которые, несомненно, будут у меня. Примерно через год я вернусь в Рим. Как ее звали? Марго? Нет, она уже слишком стара, почти твоего возраста! Уверен, что смогу найти себе девушку помоложе и более умелую, чем ты. Ты же все еще будешь считаться моей женой, а что человека может связывать с женщиной, которую он видит каждый день? С женщиной, чье тело известно ему до последней складочки? Но довольно. Раздевайся! Да побыстрее! – Он сбросил с себя жилет. – Пока ты снимаешь с себя одежду, я решу, в какой позе возьму тебя.