Джоанна Линдсей - Ничего, кроме обольщения

— Вероятно, ты прав. Но я не собираюсь избегать Летиции бесконечно. На самом деле я полагаю, что в конечном счете она привыкнет ко мне и потеряет часть своей грубости.

— Ты более оптимистична, чем я, — хихикнул Энтони.

Несмотря на то, что было уже очень поздно, кто-то всё же ждал их — огни всё ещё освещали фасад дома. Наверняка это была Рослин. Она просто умирала от любопытства из-за того, что случилось много лет назад, и даже немного дулась на Энтони за то, что тот отказался взять её сегодня с собой. Какого же было удивление Энтони, когда вместо Рослин он увидел Джеймса. Тот стоял на широкой лестничной площадке, прислонясь к дверному проёму и держа в руке бренди.

— Я уже начал думать, вы решили заночевать у Миллардсов, — заметил Джеймс.

— Не ожидал увидеть тебя здесь, старик, — усмехнулся Энтони. — Что, любопытство одолело? Не смог дождаться нашего возвращения в Лондон?

— Ну, ты же понимаешь, — осклабился Джеймс, — я должен был навестить старшенького. Ведь после возвращения из Карибского моря я снова отплыл с вами и так и не увиделся с ним.

— Ну, разумеется, — с сомнением ответил Энтони. Ведь он знал, что Джейсон оповестил семью о своём намерении посетить Лондон на следующей неделе.

Но, как оказалось, Джеймс ещё не закончил свои объяснения:

— И я привёз с собой янки.

— Бойда? — напрягся Энтони. — Зачем, чёрт возьми, ты это сделал?

Но Джемс не успел ответить.

— Бойд здесь? — задохнулась Кейт. — Где?

— Когда стало похоже на то, что вы не вернётесь сегодня вечером, он отправился в постель, что-то бормоча о своём желании быть бодрым и иметь ясный…

— Что и для меня представляется замечательной идеей. — Кэти уже бежала вверх по лестнице, на ходу крича им. — Спокойной ночи, вам обоим!

Энтони нахмурился, наблюдая за её уходом.

— Почему я не удивлён? — хихикнув, сказал Джеймс.

Энтони свирепо уставился на брата:

— Удивлён чем? Тем, что она даже не поприветствовала тебя, прежде чем сбежать? И как ты вообще посмел привезти с собой этого невежу?

— Заканчивай с этим, несмышлёныш, — Джеймс подошёл и всучил Энтони свой бренди. — На-ка, выпей. Тебе это понадобится, когда ты услышишь то, что я собираюсь тебе сказать. Неужели ты не заметил, как засияло её лицо при одном только упоминании его имени?

Сердце Кэти мчалось вскачь. Он приехал. За ней. Она не сомневалась в этом, как не сомневалась также и в том, что он был полон тревоги, всё еще думая, что должен будет сражаться за её любовь. Она не собиралась позволять ему волноваться ни одного лишнего мгновения. Она знала, какие комнаты были заняты ее семьёй, таким образом, она знала, какие комнаты были пусты и, следовательно, доступны для Бойда. Первая же комната, которую она проверила, оказалось правильной — по крайней мере, она была занята. Ей пришлось подождать, пока её глаза привыкли к темноте, прежде чем она сможет удостовериться в своей правоте. Было еще не слишком холодно, поэтому камин не горел.

Она тихонько закрыла за собой дверь и сделала несколько глубоких вдохов. Уже одно то, что она опять находилась в одной комнате с ним, умиротворяло ее. И начать видеть достаточно хорошо для того, чтобы приблизиться к кровати, у неё не заняло много времени.

Он лежал на спине, закинув руку за голову, одна прядь золотистых волос упала ему на лоб. Его грудь была голой, одеяло прикрывало его только до талии. Спокойствие Кэти поколебалось, когда она заметила это. Рот был слегка приоткрыт, но он не храпел. Она услышала только глубокое, ровное дыхание сна. Он хотел быть бодрым и иметь ясный рассудок для разговора с ней утром. Она не могла ждать так долго.

Она быстро сбросила с себя обувь и одежду, свалив их в кучу возле кровати. Теперь она вообще не чувствовала никакого спокойствия. Она так разволновалась, что даже удивилась, как это ей удалось сохранять спокойствие достаточно долго, чтобы раздеться. Затем она улеглась на кровать рядом с Бойдом и прильнула к нему. Однако он не проснулся даже тогда, когда она коснулась его груди. Она наслаждалась этим в течение нескольких мгновений, а затем наклонилась поближе и легонько подула ему в ухо, пытаясь щекоткой разбудить его; и точно определила секунду, когда это сработало, и он понял, что не один.

Он повернулся к ней. Она поцеловала его прежде, чем он смог сказать что-нибудь. Если по каким-то причинам она была неправа, и он всё же не хотел ее, она не желала этого знать. Но тело его по-прежнему ее хотело. Она с трудом сопротивлялась желанию рассмеяться в явном восхищении от того, как быстро его поцелуй стал горячим и собственническим, затем была поражена тем, как быстро её собственное тело ответило.

— Лаванда — у тебя такой удивительный, совершенно уникальный запах, Кэти, — мечтательно сказал он, пройдясь ладонью от её щеки к плечу. Но когда его рука двинулась ниже, и он понял, что она голая, он застонал. — Господи, не будите меня. Или я уже на небесах?

Однажды он уже говорил ей нечто подобное.

— Ты не спишь, — ответила она. — Но это определенно что-то неземное, верно?

Он застонал и снова поцеловал ее. Он изо всех сил пытался выбраться из-под одеяла, пытаясь не прервать при этом поцелуй, и уже скоро он лежал сверху неё, и её ноги инстинктивно обернулись вокруг него, чтобы удержать его там. Его нетерпение всегда было проблемой. Сейчас же она чувствовала, что ее собственная страстность может стать таковой. Она хотела его так сильно, слишком сильно, что бы ждать.

Очевидно, ему нужно было больше:

— Ты не можешь дать мне это и не выйти за меня замуж.

— Я знаю. — Она снова поцеловала его.

— Ты говоришь это всерьёз?

— Давай поговорим позже!

Он усмехнулся её нетерпению.

— По крайней мере, ты наконец-то понимаешь, на что это похоже…

Она схватила его за волосы и почти прорычала ему:

— Если ты не займёшься со мной любовью прямо сейчас…

Он посмотрел на неё тем взглядом, который всегда мог воспламенить её:

— Господи, я так сильно тебя люблю, Кэти, — сказал он и скользнул глубоко в неё, удовлетворяя ее основную потребность иметь его там, быстро утоляя её желание, и доставляя удовольствие её тоскующему сердцу теми страстными словами, которые шли из самой глубины его естества.

Позднее он так нежно держал её в объятиях, словно она была чем-то хрупким и могла сломаться.

— Так ты всерьёз это говорила? — осторожно спросил он.

Страсть утихла и теперь она чувствовала только переполняющую её нежность. Она прикоснулась рукой к его щеке, посмотрела в его глаза и сказала:

— Сегодня вечером я узнала, какой ужасной может оказаться жизнь только лишь потому, что несколько простых слов никогда не были сказаны. Они могли бы ничего не изменить, или они могли бы изменить всё. Но я не собираюсь делать ту же самую ошибку. Будь что будет, Бойд, я люблю тебя. Так что когда в следующий раз я скажу, что замужем, это будет правда.