Кэролайн Линден - Потому что люблю

– Можете попытаться. – Баронет изогнул одну бровь, и Тристан стер с лица усмешку. – Нет, сэр. Я прошу прощения за любые неприятности, которые мои действия могли причинить вашей семье.

– Скоро это будет ваша семья, – напомнил сэр Джордж.

Об этом Тристан уже думал, но даже леди Беннет в самые трудные моменты не может быть хуже тети Мэри. И он очень надеялся, что после того как он покажет себя хорошим мужем, оба родителя Джоан смягчатся по отношению к нему.

– Да, сэр.

Сэр Джордж хмыкнул.

– Не хотелось бы, чтобы я об этом пожалел. – Он смерил Тристана оценивающим взглядом. – Не сомневаюсь, что на кулаках вы меня разобьете в пух и прах, но я все еще отличный стрелок.

– А… да. Я это прекрасно понимаю.

– Хорошо. Сделайте мою дочь счастливой. – Он хлопнул Тристана по плечу и наконец-то доброжелательно улыбнулся. – Если в качестве напоминания мне придется нанести вам парочку телесных повреждений, это всех очень расстроит.

– Э… да, сэр.

Баронет окинул взглядом комнату.

– Джоан говорила, что вы напичкали свой дом на Ганновер-сквер всяческими новшествами. Вы мне их покажете?

Тристан во второй раз опешил от удивления.

– Вы хотите посмотреть дом?

– Конечно. – Сэр Джордж встал. – Знаете, я предвидел, что мы закончим этим. Как только моя дочь стала восторженно распространяться о ватерклозетах и подъемнике для угля, я понял, что она вас одобрила и этот разговор обязательно состоится, это лишь вопрос времени. – Он склонил голову набок. – Как я понял, вы даже советовались с ней по поводу окраски стен и цвета ковров.

– У нее прекрасный вкус, – пробормотал Тристан.

– Как и у ее матери. – Баронет достал из жилетного кармана часы, посмотрел время и убрал их обратно. – Пойдемте, молодой человек. Я думаю, у нас обоих это последнее спокойное утро до самой свадьбы.

День свадьбы начался многообещающе. Хотя, возможно, Джоан так показалось потому, что это был конец совершенно кошмарной недели.

Как выяснилось, ее исчезновение вместе с Тристаном на балу у Брентвудов было замечено на удивление большим числом людей. Можно было не сомневаться, что только личная дружба леди Беннет с самыми ярыми светскими сплетницами помогла предотвратить грандиозный скандал. Возможно, помогло и то, что объявление о свадьбе появилось в газетах на следующий день после визита сэра Джорджа к Тристану. И хотя леди Беннет решила, что венчание должно состояться как можно скорее, она не желала допустить, чтобы оно выглядело поспешным или было организовано кое-как. Поэтому Джоан была занята с утра до вечера: она писала приглашения, составляла меню, заказывала вещи для своего приданого и принимала всех доброжелателей, которые появлялись в их гостиной. Они приходили якобы затем, чтобы ее поздравить, но в действительности, как думала Джоан, чтобы разузнать скандальные подробности.

За день до свадьбы в Лондон вернулся Дуглас. Джоан заранее собралась духом, готовясь к встрече с братом, но он, по-видимому, оправился от изумления этой новостью еще по дороге в город. Он пробормотал поздравления, поцеловал Джоан в щеку и ни единым словом не поинтересовался, как случилось, что она выходит замуж за его друга. Джоан могла только гадать, кто предупредил его не касаться этой темы – отец или Тристан.

Тристану позволили нанести всего один визит. На диване рядом с Джоан сидела леди Беннет и неотрывно строго смотрела на него. Она оставила их лишь на несколько минут, чтобы дать ему возможность формально сделать предложение. Тристан покосился на дверь, которую леди Беннет оставила приоткрытой, и кашлянул, чтобы прочистить горло.

– Я не хотел, чтобы все получилось вот так.

До этого Джоан не терпелось с ним поговорить, а теперь она не вполне понимала, что сказать, тем более что мать стояла за дверью.

– А как ты хотел, чтобы все было?

Ее зеленые глаза больше не сверкали, не блестели озорством, а смотрели серьезно.

– Я надеялся поговорить с тобой до того, как все будет решено.

Джоан нерешительно улыбнулась.

– Что ж, теперь у тебя появилась такая возможность.

– Верно. – Он снова покосился на дверь. – Мисс Беннет, окажете ли вы мне честь стать моей женой?

Для предложения руки и сердца этого было как-то маловато. Джоан надеялась на большее или по крайней мере рассчитывала, что они будут чувствовать себя друг с другом непринужденно, как обычно. Доволен ли он этим? Если бы не этот скандал, хотел бы он на ней жениться? А ответ на его вопрос они оба знали заранее.

– Да, – прошептала Джоан, стараясь не поддаваться унынию.

На мгновение на лице Тристана появилась его обычная улыбка.

– Хорошо, – прошептал он. – В таком случае я могу это сделать.

Он схватил ее за запястье и потянул на себя, чтобы поцеловать. Это был настойчивый поцелуй, такой поцелуй, от которого останавливается сердце… и длился он всего мгновение. Когда Тристан ее отпустил, она откинулась на спинку дивана, ловя ртом воздух.

– Остальное придется отложить на потом, – добавил он все тем же чувственным шепотом.

– Я полагаю, вы сделали предложение.

Голос леди Беннет прозвучал почти одновременно с его словами. Она стояла на пороге, и Джоан очень надеялась, что мать не успела увидеть их поцелуй.

Тристан встал и поклонился.

– Да, мэм. И я счастлив, что мисс Беннет его приняла. Может быть, мы назначим дату свадьбы?

– Следующая пятница, – ответила леди Беннет.

– Хорошо, тогда до пятницы.

Тристан еще раз поклонился и ушел. Джоан оставалось только гадать, что больше отражало его истинные чувства: бесстрастное предложение или обжигающий поцелуй?

Но вот наконец настал этот день. Еще до того как Джоан успела встать с постели, к ним приехала Абигайль Уэстон, которая должна была стоять рядом с невестой, и ей разрешалось помогать Джоан одеться.

Первым вопросом, слетевшим с губ Абигайль, был:

– Ты счастлива?

После того самого бала у леди Брентвуд подруги ни минутки не могли поговорить без свидетелей.

– Конечно, я же выхожу замуж.

Джоан встала с кровати и надела халат. Ее платье – прекрасное расшитое золотом шелковое платье, то самое, с которого начался весь этот скандал, – лежало на стуле, подготовленное для венчания. Джоан надеялась, что сегодняшний день закончится на более счастливой ноте, чем тот, когда она впервые надела это платье.