Рексанна Бекнел - Валлийская колдунья

— А как же тот человек, что идет сюда?

Уинн попыталась унять внутреннюю дрожь, но безуспешно.

— Он появится уже совсем скоро. Тогда и будем думать.

— А ты знаешь, кто это?

Уинн знала. С первой же секунды догадалась. Ее как будто внезапно ударили кулаком в живот. Но сейчас она уже пришла в себя и не хотела гадать или рассуждать, зачем он едет.

— Мы скоро узнаем, — ответила она, избегая взгляда Изольды. — А сейчас нам нужно поспешить. Пойди позови Артура, ладно?

А я тем временем попытаюсь увидеть Клива Фицуэрина, прежде чем он достигнет замка, решила она в эту секунду.

Уинн посмотрела, как Изольда умчалась вперед, перебирая пухлыми маленькими ножками под развевавшимися юбками. Дети обрадуются, увидев Клива. Особенно Артур. Но что будет, когда он уедет? Они только-только начали успокаиваться после потери Риса и Мэдока. Неужели Клив намерен начать все сначала?

Охваченная тревогой, чувствуя, что внутри клокочет бешенство, Уинн сама не помнила, как оказалась на Старой дороге. Он ехал этим путем. Она знала твердо. И на этот раз ему не удастся проехать дальше. Пусть поворачивает в Англию вместе со своей шайкой головорезов.

Но когда Клив появился из-за узкого поворота, он ехал один. С ним никого не было, если не считать трех вьючных животных, нагруженных доверху, второй верховой лошади и маленькой кобылки, трусившей за ним на длинных поводьях.

Уинн вышла из глубокой тени огромного дуба и осталась стоять посреди разбитой колеи. При виде Клива ее прежняя уверенность в том, что она сможет отослать его прочь, была основательно подорвана. Кроме того, ее озадачило необычное сопровождение. Почему он путешествует один?

Заметив Уинн, он не прибавил и не убавил шагу. Просто не отрываясь смотрел на нее и остановил коня на расстоянии вытянутой руки,

— Уинн.

Он произнес только ее имя, никаких слов приветствия или объяснений. Тем не менее, она знала, что он рад видеть ее. Об этом говорили его глаза, которые впились в нее, словно только так он мог утолить свою жажду. Она тоже пожирала его глазами, изголодавшись по одному только взгляду на совершенную мужскую красоту. Как же ему удалось так завладеть ее сердцем? Уинн рассматривала его, подмечая каждую деталь: пыльную одежду, влажные волосы, морщины усталости на лице. Ей захотелось разгладить эти морщинки, дотронувшись до них пальцами и губами. Защищаясь, она закрыла глаза, чтобы не видеть его, тщетно надеясь, что это поможет. Но не помогло, и тогда Уинн принялась разглядывать животных, которые опустили головы и начали шарить вдоль дороги в поисках съестного.

Молчание казалось бесконечным. Чтобы успокоиться, Уинн прокашлялась.

— Далеко держишь путь? — спросила она, досадуя, что завела такой окольный разговор. Куда улетучился ее гнев? Куда подевалась решимость?

— Нет. — Седло заскрипело, когда Клив спешился, и Уинн сразу посмотрела ему в лицо.

— Оставайся на лошади, — предупредила она, чувствуя, как в ее душе внезапно поднимается Паника. — Разворачивайся и поезжай обратно в Англию. У тебя нет причин находиться в Уэльсе, тем более в моем лесу.

Он отпустил поводья и сделал шаг к ней.

— У меня есть очень весомая причина находиться здесь, — тихо ответил он, и в его голосе послышалось сомнение.

Уинн плотно сжала губы и покачала головой. Если у него есть весомая причина, тогда почему он сомневается? Все это было как-то бессмысленно. Но тут ее сердце остановилось.

— Близнецы? Они…

— С ними все в порядке. Все в порядке, Уинн. Уверяю тебя.

За те несколько секунд, в которые она успела испытать страх и растерянность, он подошел совсем близко и теперь протягивал руки, чтобы взять ее за плечи. Но, когда он захотел притянуть ее к себе, Уинн вырвалась. Его прикосновение действовало на нее слишком сильно. Оно как магия овладевало всеми ее чувствами, каждый раз лишая сил. Уинн отпрянула, боясь, что не совладает с собой, если прикосновение продлится чуть дольше.

— Прочь, Клив Фицуэрин. Прочь отсюда, и пусть твоя тень никогда не пересекается с моей. Возвращайся в Англию и…

— Клив!

Уинн обернулась на радостный вопль Артура.

— Клив! Ты приехал! — закричал мальчик и пустился бегом по узкой дороге, во всю перебирая ножками и молотя воздух руками.

Его лицо светилось от счастья, и, видя это, Уинн почувствовала, как ее сердце наливается свинцовой тяжестью. Она снова повернулась к Кливу с мукой на лице.

— Зачем ты здесь? Ты принес достаточно горя мне и моей семье! Что еще тебе нужно от нас?

Он промолчал, да, по правде, она и не ждала, что услышит ответ. Но тут подбежал Артур и бросился к Кливу на грудь.

— Привет, малыш. Привет, Изольда и Бронуэн, — добавил он, когда вслед за Артуром подбежали и девочки.

— Я знал, что ты приедешь. Я знал! — похвастался Артур, ощущая его значимость.

— А я знала еще раньше! — возразила Изольда, прислоняясь к Кливу, который обнял ее одной рукой. — Я почувствовала это, когда ты был еще в пути.

Уинн тяжело было наблюдать эту сцену. Дети любят его. Она его тоже любит. Неужели она сослужила им плохую службу, отказавшись от предложения Клива, пусть даже они заняли бы в его жизни не главное место? Наверное, лучше довольствоваться малым, чем вообще ничем.

Она почувствовала в руке маленькую ручку и взглянула в спокойное улыбающееся лицо Бронуэн.

— Я тоже знала, что он приедет. — Девочка сияла. — Я тоже знала.

Уинн оторопело позволила вести себя за руку, в то время как остальные дети тянули Клива к замку. Клив, улыбнувшись, перебросил Артура в седло своей лошади. Потом поднял Изольду, завизжавшую от удовольствия, и посадил позади восторженного Артура.

— У меня руки всадника, — похвастался Артур, переплетая поводьями маленькие пальчики.

— Это точно, мой мальчик. А теперь покажи Сите, кто здесь главный. — Клив повернулся к Бронуэн, но, когда та попятилась, отказываясь сесть на высокую лошадь, улыбнулся. — Тогда поедешь у меня на плечах. Так тебе понравится больше?

Бронуэн покачала головой.

— Давайте просто пойдем пешком, хорошо? — Потом она взяла его за руку и оказалась между двух взрослых. Девочка счастливо вздохнула и робко улыбнулась сначала Кливу, потом Уинн и снова Кливу. — Просто пойдем вместе, все трое.

«Что еще остается делать?» — чувствуя себя несчастной, подумала Уинн, когда маленькая компания тронулась в путь. В который раз она спрашивала себя, почему отказалась войти в жизнь Клива. Неужели гордость важнее, чем счастье, которое она видела в глазах детей? Неужели действительно она будет счастливее здесь, а не в Англии, где смогла бы проводить с ним хотя бы какое-то время?