Джуд Деверо - Золотые дни

На протяжении многих недель трое шотландцев переезжали из города в город, пытаясь его разыскать. Но у них не было портрета Ангуса без бороды, и они не имели понятия о том, под каким именем он живет.

Шеймас, выпивая как-то раз в таверне в Чарльстоне, услышал о человеке по имени Ангус Харкорт, который работал в одном из фортов на дальнем западе.

— Крадется в темноте так, словно ночью видит не хуже, чем днем, — рассказывал о нем бывший солдат.

— Как он выглядит? — спросил Шеймас.

— Крупный мужчина.

— Такой же, как я?— уточнил Шеймас.

— Нет, Ангус крупный и красивый.

— Красивый? — недоверчиво переспросил Шеймас. — Хорошенький, как девчонка?

— Нет, скорее как... — Солдат махнул рукой. — Он нравится девушкам, но я слышал, что у него были неприятности с дочерью коменданта форта.

— Вот как? — Шеймас криво усмехнулся. — И он на ней женился?

Солдат рассмеялся.

— Нет, если тут замешан капитан Остин, Харкорт на ней не женился. Остин — мерзкий тип. Подонок!

— Так где же сейчас этот Ангус Харкорт? — спросил Шеймас.

— Я не могу рассказать, но я могу нарисовать карту.

— Итак, — кивнула Эдилин, — Ангус был в каком-то форте с другой женщиной.

— Нет, девочка! — теряя терпение, воскликнул Малькольм. — Насколько мы успели выяснить, у него не было ни одной женщины с тех пор, как он расстался с тобой.

— Я в это не верю. Я думаю, что у него были сотни, тысячи женщин. Я думаю...

— Он оставил тебя, потому что ему пришлось это сделать! — громко отчеканил Малькольм. — Неужели ты не видишь, что Ангус любит тебя и всегда любил? Почему мы все так смеялись, когда он впервые увидел тебя? Мы видели, что его будто молнией пронзило. И когда он швырнул тебя в чан с водой! Ну разве это не доказывает, что он...

— Что он меня ненавидит, — мрачно закончила Эдилин.

Малькольм взял ее за руки и продолжил:

— Ангус был нашим вождем с того времени, как умер его отец. Его дед лишил Мактернов всего имущества, но титул передается из поколения в поколение через старших сыновей. Наш клан — древний, и мои соплеменники назвали вождем Ангуса, хотя он и был совсем мальчишкой.

— Я понимаю, — кивнула она. — Как у королей. Божественное предназначение передается от старшего сына к старшему сыну.

—Да, пожалуй, что так. Но даже будучи совсем ребенком, Ангус старался искупить вину своего деда. У Ангуса не было своей жизни, он жил жизнью клана до тех пор, пока не увидел тебя.

Эдилин встала и посмотрела на Малькольма сверху вниз. Взгляд ее был холоден.

— Меня тошнит от рассказов о том, какой прекрасный человек Ангус Мактерн. Тошнит, слышите?! Если он так меня любит, где же он сейчас? Почему не здесь? Почему я не занимаюсь приготовлениями к свадьбе, как Харриет и Пруденс? Почему меня никто не целует? Почему...

Она задохнулась от слез и бросилась наверх, к себе в спальню.

— Я не знаю, — прошептал Малькольм, оставшись в гостиной один. — Не может быть, чтобы Ангус снова сбежал. Не может быть, чтобы он бросил Эдилин. Такого просто не может быть!

Лишь поймав на себе жалостливый взгляд Шеймаса, Эдилин изменила отношение к происходящему и встала на защиту Ангуса.

— Значит, так! — как-то за ужином сказала Эдилин, встав из-за стола и бросив салфетку. — Может, никто из вас и не верит в него, но я верю! Я не знаю, что сейчас делает Ангус, но я знаю, что он вернется ко мне, когда закончит свои дела.

Выражение лиц присутствующих не изменилось. Харриет попыталась сделать вид, что верит Эдилин, но остальные смотрели на нее сочувственно.

— Я уверен, что он придет, — сказал Тэм, но без особой убежденности.

В тот вечер Эдилин решила вплотную заняться работой. Но первым делом надо было разобраться с вопросом под названием «Тэм и Табита». Эдилин попросила Тэма поехать в Уильямсбург и встретиться с Абигайль Прентис, чтобы она подписала последние документы на передачу ее фермы компании «Подруги поневоле». Эдилин затаила дыхание, вручая Тэму документы, потому что весь ее план строился на предположении, что Тэм не умеет читать. Она дала ему целую папку документов, касающихся покупки одной фермы, приобретенной ею еще три года назад.

— О! И еще передай ей это, — сказала Эдилин, вручая ему рулон желтого шелка. — Эбби сказала, что она может сшить мне платье. Она прекрасная портниха. — Эдилин не знала, умеет ли Эбби шить. — Вернешься, когда платье будет готово. Подожди, пока она его закончит.

Тэм стал искать причины как-то отвертеться от длительного отъезда.

— Может, ваш кучер Кадди справится лучше?

— Лучше, чем ты? — переспросила Эдилин, хлопая ресницами. — Ну что ты! Я не могу доверить ему эти документы. Но если ты считаешь, что не можешь сделать это для меня...

— Я все сделаю, — вздохнул Тэм. — Но может, она вышлет вам платье потом?

— Возможно, — сказала Эдилин, — но она недавно овдовела, и ей, наверное, хочется с кем-нибудь пообщаться. Тебе предстоит стать вождем клана, так что наберешься опыта в утешении вдов.

Тэм расправил плечи и взял кожаную папку, которую протянула ему Эдилин.

На следующий день Эдилин рассказала о своем поручении Табите, которая в ответ лишь рассмеялась и пожала плечами:

— Может, удастся уговорить Харриет взять меня с собой в Шотландию. Там он от меня уж точно никуда не денется.

— Разве в твоем приговоре не сказано, что тебе запрещено возвращаться в Англию?

Табита пожала плечами:

— Тогда, пожалуй, я уговорю Харриет отправить Тэма сюда. Кстати, как часто ты видела Ангуса за последние пять лет?

В прошлом издевки Табиты всегда злили Эдилин, но не сейчас.

— Мужчине требуется время, чтобы прийти в себя после ночи со мной, — сказала она и, развернувшись, удалилась.

Вслед ей несся смех Табиты.

К началу четвертой недели все остальные уже, кажется, смирились с мыслью о том, что Ангус не вернется никогда. Даже Малькольм утратил веру в то, что Ангус вот-вот объявится.

Однажды Эдилин случайно подслушала, как он говорил Харриет, что был об Ангусе лучшего мнения. Эдилин едва удержалась от того, чтобы не устроить скандал. Поживем — увидим, подумала она. Если Ангус жив, он непременно вернется.

На исходе шестой недели, когда Эдилин была на рынке, возле нее остановился закрытый экипаж. Это была обычная карета, черная, далеко не новая, явно взятая напрокат. И Эдилин сразу поняла, что в этой карете Ангус.

— Извините меня, — сказала она своим работницам, — вы не могли бы сообщить Харриет, что меня к ужину не будет? Пусть не волнуется.

— Конечно, — согласилась одна.

Ее выслали из Англии за то, что она украла у графа серебряное блюдо. Граф насиловал ее с тех пор, как ей исполнилось тринадцать, но на суд этот факт воздействия не возымел.