Констанс Холл - Милая мятежница

— Но по-моему, ты неплохо научилась ставить их на место.

Ларк улыбнулась:

— Я прошла хорошую школу. Каждый день сражалась с ними — если не на кулаках, так языком. — Неожиданно осознав, что разболталась с Кармией как со старой подругой, она замолчала.

— Я, в общем, зашла только для того, чтобы отдать тебе платье. — Кармия нахмурилась.

— А как король? Разгневался на тебя?

— Да уж… Но еще больше его разозлила твоя шутка. — Кармия улыбнулась. — Правда, Стоуку удалось вернуть королю хорошее расположение духа, поскольку победителем турнира стал именно он. Ричард сменил гнев на милость и даже пообещал заехать к вам в Кенилворт.

— Неужели? — Ларк с минуту помолчала. — Спасибо тебе. Ты рисковала впасть из-за меня в немилость.

— Мне хотелось помочь тебе хоть чем-нибудь. — Кармия подняла на Ларк вопрошающий взгляд: — Как ты думаешь… — начала она, но умолкла.

— Ты о чем-то хотела меня спросить? Прошу, спрашивай…

— Завтра утром я уеду в Нормандию, чтобы своим присутствием при здешнем дворе не ставить тебя в двусмысленное положение. Тем не менее я была бы рада получить от тебя весточку и узнать, как ты поживаешь.

Ларк в упор посмотрела на Кармию. Первым ее побуждением было сказать этой женщине «нет». Хотя бы по той причине, что та бросила ее, а потом ни разу в жизни не навестила. С другой стороны, она не могла причинить Кармии боль, поскольку чувствовала, что между ними существует нерасторжимое родство, хотя эта женщина была чужим и незнакомым для нее человеком,

Ларк коснулась руки Кармии:

— Я напишу тебе. Более того, если ты приедешь ко мне, то будешь желанной гостьей.

Увидев, как в глазах Кармии вспыхнула надежда, Ларк улыбнулась. Впрочем, стоило ей подумать о Стоуке, как ее оживление исчезло. Мысль о том, что ей предстоит ехать вместе со Стоуком в Кенилворт, каждую минуту видеть его, спать с ним и при этом постоянно сознавать, что он не любит ее, была непереносима.

Разумеется, Ларк сознавала, что привлекает Стоука физически, но из рассказов своих развратных братцев знала: со временем мужчине надоедает близость с одной женщиной, и тогда он заводит себе любовницу, а иногда и нескольких разом. Под ложечкой у девушки засосало, и появилось гнетущее чувство пустоты.

Ларк ехала в немилосердно раскачивавшейся повозке, придерживая за плечо Варика. От бесконечной тряски по ухабам у нее разболелась голова, а раненая нога ныла не переставая. Балтазар сидел на скамеечке рядом с Ларк, положив ей на плечо ушастую голову.

Ларк оттолкнула его:

— Сделай милость, ляг на пол, а?

Волк увидел сидевшую сзади на соломенной подстилке Элизабет и глухо заворчал.

— Иди, иди, не бойся. Здесь довольно места.

Элизабет протянула руку, предлагая Балтазару улечься на солому рядом с ней. Тот подполз к Элизабет, обнюхал ей руку и вернулся на прежнее место.

— Ничего, когда-нибудь ты сам подойдешь ко мне, чтобы я тебя приласкала, — сказала Элизабет. — А пока ляг хоть где-нибудь, не разноси блох.

Балтазар уселся у ног Ларк и положил голову ей на колени.

Девушка взглянула на леди Элизабет:

— Тебе там удобно?

— Жаловаться не приходится — зубы у меня по-прежнему на месте, а главное при такой дороге — сохранить в целости зубы, — усмехнулась Элизабет.

— Я рада, что вы с отцом решили заехать к нам в Кенилворт.

— Ты же знаешь отца. Стоило ему услышать, что лорд Блэкстоун выковал для него меч, как тут же захотел посетить замок.

Ларк бросила взгляд на Амори, который сидел на козлах и правил повозкой. Затем посмотрела на Стоука. Тот ехал верхом рядом с ее отцом. Стоук был так высок и широк в плечах, что рядом с ним лорд Уильям казался подростком. Ларк пожалела, что не может сию же минуту положить руки на плечи Стоука и поцеловать его: уж слишком она истосковалась по мужу. Но с тех пор как он отнес ее, раненную, в свой шатер, они не прикасались друг к другу. Что ж, пока Стоук изображает равнодушие, она будет отвечать ему тем же. Правда, с каждой минутой ей все труднее было притворяться.

Ларк вслушивалась в скрип колес второй повозки, которая везла припасы. Следом ехали Роуленд и еще шестнадцать рыцарей — конвой, охранявший повозки с боков и с тыла. Элен, Эвенел, Седрик и Гарольд вернулись в Сент-Вейль, так что близняшек, вечно доводивших Ларк до белого каления, поблизости не было. Как ни странно, временами она даже жалела об этом. По крайней мере привычная склока с братьями позволила бы ей отвлечься от мыслей о Стоуке.

— Тплу, плиехали! — Варик потянул Ларк за рукав ее нового платья из голубого шелка, вышитого по вороту и рукавам жемчугом.

— Ты ведь уже ходил? И не так давно? — Далия обернулась к мальчику с козел, на которых сидела вместе с Амори.

— Думаю, парнишке нужно просто размять ноги, да и нам всем тоже. — Ларк взъерошила темные кудри Варика.

— О Господи! А я вот совсем ног не чувствую, так что и разминать вроде нечего. — Элизабет начала растирать бедра. — Твой муж, Ларк, гонит как сумасшедший!

— Это все потому, что Стоук хочет побыстрее добраться до замка, миледи. — Амори натянул поводья. — Опасается, как бы по дороге на нас не напали.

— Смешно. Кто посмеет напасть на нас с такой охраной?

Роуленд нагнулся в седле и ослепительно улыбнулся Элизабет.

— Прошу прощения, но ты плохо знаешь этих мерзавцев, миледи. Они ни перед чем не остановятся.

— Он говорит дело, — подтвердил Амори. — Но мне почему-то кажется, что причина этой бешеной скачки — дурное настроение милорда, а не страх перед нападением. Что-то гнетет его, и он уже несколько дней ходит мрачный как туча. — Амори со значением посмотрел на Ларк.

— В самом деле, леди Ларк, — промолвил Роуленд, подъезжая поближе к девушке. — Почему бы тебе не одарить Стоука своей очаровательной улыбкой? Глядишь, сердце его и смягчится. — Пришпорив лошадь, рыцарь помчался к голове колонны.

Амори, остановив лошадей, крикнул Стоуку:

— Варику нужно облегчиться, милорд.

Элизабет, подавшись вперед, прошептала:

— А ведь Роуленд прав, Ларк. Ты ведешь себя так, словно Стоук для тебя — пустое место. Стыдно, девочка! Как-никак он твой муж. А ведь стоит уделить мужчине немного внимания, ласково ему улыбнуться, и он становится ручным. Возьми хотя бы своего отца, к примеру. Он всегда поступает так, как я хочу.

— Он любит тебя, в этом все дело.

Ларк посмотрела на Стоука.

В это мгновение он обернулся, и его взгляд скользнул по повозкам. Едва Стоук увидел Ларк, как его мрачное лицо просветлело: без сомнения, ему было приятно, что она смотрит на него.

— Вот видишь, — прошептала Элизабет девушке. — Даже медведя можно приручить, если давать ему время от времени отведать меда.