Лаура Паркер - Шалость

Мирза понимающе улыбнулся Джапонике:

Немало земель за свой век исходил.

Немало красавиц приметил.

Но ту, что любовь бы смогла пробудить,

Я так до тебя и не встретил.

Джапоника улыбнулась и сделала реверанс.

— Ваша светлость слишком добры ко мне.

— Я удивлен, леди, что все сокровища Англии еще не брошены к вашим ногам. — Мирза взглянул на Девлина. — Иного вы не заслуживаете.

— Я тоже так думаю, — тихо сказал Девлин.

— Ах, но мысли — это еще не поступки и, следовательно, во внимание не принимаются, ибо для того, чтобы думать, усилий не требуется, — бойко ответила Джапоника.

Мирза от души рассмеялся.

— И все же на этой лужайке собралось немало приятных дам. Изящный изгиб их бровей храбрейшего из рыцарей мог бы заставить побледнеть и почувствовать слабость. Для меня наблюдать за тем, как они упражняются в верховой езде, истинное наслаждение. Увы, я вынужден бороться со своими желаниями. — Он улыбнулся Джапонике и, приподняв бровь, спросил: — А вы любите кататься верхом, леди Эббот?

Джапоника была не слишком склонна отвечать мирзе в том же легкомысленном тоне, но Девлин был так холоден, что внимание мужчины, которого она не желала, приятно согревало ее гордость. Джапоника улыбнулась персидскому послу и ответила на персидском:

— Полагаю, ваше превосходительство, что вы меня уже однажды об этом спрашивали.

— В самом деле, Аллах свидетель. Но тогда, как и сейчас, вы не дали мне ответ, который я больше всего хотел бы услышать.

— Иногда я действительно катаюсь верхом, ваше превосходительство, — опустив ресницы, сказала Джапоника. — Когда обстоятельства и лошадь этому благоприятствуют.

Мирза откинул голову и от всей души засмеялся.

— Я преклоняюсь перед вашим умением обходить острые углы. И, понимая ваши чувства, вынужден покинуть вас ради менее приятной компании. — Мирза слегка поклонился ей, развернул коня и ускакал.

Когда перс был уже достаточно далеко, Джапоника подняла глаза и встретила золотисто-теплый взгляд Девлина. Но ее было не обмануть. Она знала, что он раздражен фривольным вмешательством мирзы в их разговор.

— Вы не хотите присоединиться к мирзе в его поисках более приятной компании? — бросила ему в лицо Джапоника.

— Я думаю, что уже нашел то, что искал, — сказал Девлин и, поклонившись, уехал.

Глядя ему вслед, Джапоника едва подавила желание запустить всаднику камнем в спину. Как мог он покинуть ее, не сказав ничего, кроме нескольких вежливых, пусть и с налетом загадочности фраз?

На следующее утро состоялась свадебная церемония. После того как формальная часть была завершена, гости вернулись в зал, где был накрыт стол для завтрака. Языки в желе, жареная голубятина, ломтики ветчины, несколько блюд из яиц, почек и устриц, множество различной выпечки и свадебный торт. Несколько различных сортов вин, пива, лимонада, чая, кофе и шоколада предлагались гостям. Изобилию и пышности трапезы, помимо поваров, публика была обязана и лондонскому торговому дому «Фортнам и Мейсон». Ричард Фортнам тоже был среди гостей.

Как только гости принялись за еду, Джапоника выбрала удобный момент, чтобы выскользнуть из зала. Ей надо было побыть одной. Еще никогда Джапоника Эббот не чувствовала себя такой жалкой. Во время церемонии в церкви она не могла глаз отвести от Девлина, такого импозантно-красивого в своем фраке.

Ни разу он не посмотрел в ее сторону. Он весь витал в собственных мыслях, рассеянно улыбаясь чему-то, что касалось только его одного.

Свадьба получилась красивой. Пышная и торжественная, гораздо пышнее чем та, о которой Джапоника могла бы мечтать для себя, но при этом обстановка все равно была достаточно теплой и непринужденной. Джапоника невольно задумалась об обстоятельствах собственной жизни. Она успела побывать невестой, потом вдовой, но за ней так никогда никто и не ухаживал.

Гости в своем большинстве собирались покинуть имение сразу после свадебного пира, и Джапоника полагала, что Девлин тоже будет среди этого большинства. Ну что же, она не станет стоять у ворот, весело помахивая ему платочком на прощание!

— Бисмалла! — пробормотала Джапоника. Не часто ее посещало чувство жалости к себе, но когда, как не сегодня, могла она сполна отдаться этому чувству? Джапоника проскользнула в музыкальную комнату и прикрыла за собой дверь.

Ей не хотелось, чтобы ее увидели хныкающей, как школьница. Однако у леди Симмс была потрясающая способность чуять чужую беду за версту и обязательно совать нос в чужие проблемы. Именно она застала Джапонику на месте преступления. Джапоника рыдала, уткнувшись носом в крышку инструмента.

— Что это ты делаешь? — спросила леди Симмс, увидев заплаканное лицо хозяйки. — Слишком поздно о чем-то сожалеть. Свадьбу отыграли, и невеста теперь жена. Ничего не поделаешь, придется ей с мужем спать. Впрочем, говорят, и пастырь способен вполне сносно исполнить супружеский долг. Лично я знаю одного священника, чья женушка, благочестивая душа, родила шестнадцать детей. По одному на каждый год брака. Вот тут действительно есть над чем поплакать.

Джапоника продолжала всхлипывать, а леди Симмс продолжала смотреть на нее без тени сочувствия.

— Соберись, дорогая. Слезы портят цвет лица. — Леди Симмс огляделась. — Я ведь не раз бывала в этом доме, но вот сюда ни разу не забредала. Что это за помещение? То ли галерея, то ли музыкальный салон. А в итоге получилось ни то ни другое. Ты все еще хнычешь? Кстати, как там Девлин? Что он успел сделать к настоящему моменту?

— Ничего, — безнадежно ответила Джапоника. — Совсем ничего.

— О, дорогая, это совсем не похоже на моего Дева. Я-то думала, что он уже успел затащить тебя в укромный уголок и целует без памяти.

— Поцелуй! Что такое поцелуй? — Джапоника продолжала всхлипывать. — Женщине нужно услышать слова, чтобы она во что-то поверила.

— Девлин ничем не лучше большинства его собратьев. — Леди Симмс подошла к полке, уставленной китайскими вазами, и принялась тщательно их изучать. — Никогда не могла понять, что их так пугает. Слова совсем не трудно произнести, при этом они едва ли могут быть восприняты как нечто вульгарное и оскорбительное. «Я вас люблю». Так элементарно! Любой ребенок может составить такое простое предложение.

— Он… не сказал этого. Эти слова не для него. — Джапоника зарыдала в голос. — О, если бы я могла умереть!

— Отталкивающе, но вполне обычно. Типичные жалобы обладателей разбитых сердец. Но лично я не подвержена подобному заболеванию. Я нахожу гораздо более приятным быть любимой, нежели любить. И таким образом ограждаю себя от подобных страданий. — Леди Симмс замолчала, зорко всматриваясь в одну из ваз на полке. — Это не ваза династии Минг, — безапелляционным тоном заявила она. — Это дешевая голландская копия! Не сомневаюсь, что на ветер были выброшены огромные деньги! Это непростительно!