Рождественское одеяло (ЛП) - Штайнер Канди

Переводчик: Светлана П

Редактор: Дания Г

Вычитка и оформление: Больной психиатр

— Счастливого Рожде… Ух ты, боже мой!

Я затормозила так осторожно, как только могла, изо всех сил держась за руль и щурясь через лобовое стекло арендованной машины, которую взяла в аэропорту Берлингтона. Берл Айвз продолжал напевать свою веселую песенку через автомобильные динамики, но я была слишком занята, пытаясь удержать машину на обледенелой дороге, быстро покрывающейся снегом, чтобы присоединиться к нему.

— Господи Иисусе, — выдохнула я, когда машина снова выровнялась, и я замедлилась еще больше, практически до скорости улитки, так как уже ехала всего двадцать миль в час. Но именно так и должно быть, когда вы едите по снегу в Вермонте, и я хорошо помнила, насколько это может быть опасно и что условия могут измениться в любой момент.

Добавьте это к списку вещей, о которых я не скучала, когда уехала.

Крепко сжимая руль так, что костяшки пальцев побелели, выругалась себе под нос, когда солнце зашло за горизонт еще больше, а снег падал быстрее, по мере того как небо темнело. Я не должна была удивляться, обнаружив снег на своем пути, как только съехала с шоссе и поехала по проселочным дорогам, которые должны были привести меня к дому моих родителей в восточном Вермонте, но ожидала этого или нет, я знала, что последние тридцать минут моей поездки не будут веселыми.

Я попыталась расслабиться, выдохнула и замурлыкала себе под нос следующую рождественскую песню, которая заполнила тишину машины. Музыка в сочетании с возвращением в Вермонт впервые за четыре года, заставили меня ощутить дух Рождества, чего не случалось с тех пор, как была подростком.

Уже могла представить рождественскую елку в углу гостиной моих родителей, украшенную игрушками, которые мы с сестрой делали в детстве, свисающими с ветвей. Я чувствовала запах маминого тыквенного пирога, бабушкиной начинки и папиной ветчины.

Мой желудок заурчал, и на лице появилась улыбка. Конечно, ехать по снегу было отстойно, но скоро я снова буду дома.

У меня снова защемило в животе, но не от голода, когда я вспомнила, кто еще будет ждать меня в Уэллхейвене. Не то, чтобы он знал, что я приеду, или ему было не все равно, что я вернулась, и он, конечно, не хотел бы меня видеть.

Но, тем не менее, он будет там.

И одного этого факта было достаточно, чтобы у меня все внутри перевернулось.

Я свернула направо по старой проселочной дороге в миле от озера Уэллхейвен, озера, на котором был построен наш маленький городок, зная, что теперь поездка не займет много времени. Всего пара миль, поворот налево, ухабистая старая дорога и длинная, изношенная подъездная дорога отделяли меня от объятий моей мамы.

И лучше всего было то, что она даже не знала, что я приеду.

С тех пор как я покинула Уэллхейвен четыре года назад, в свои двадцать четыре, с мечтой в сердце и прощальным поцелуем в щеку от мамы, она умоляла меня вернуться на каникулы. Рождество, День благодарения, Пасха — черт возьми, она даже сказала, что День президента будет просто замечательным поводом, когда она сможет увидеть меня. Но я была в своем собственном приключении, которое не позволило мне вернуться домой.

До сих пор.

За последние четыре года я объездила весь мир — Южную Африку, Европу, Азию, Канаду, Мексику. Совсем недавно была по рабочей визе в Новой Зеландии, всю весну и первую часть лета, которые здесь были осенью и зимой, и я вернулась в Штаты как раз вовремя, чтобы удивить свою семью на Рождество.

И снег удивил меня.

Отрицательные температуры и пронизывающий ветер за пределами моей арендованной машины были резким изменением по сравнению с прекрасными, солнечными, жаркими днями, которые я оставила позади. Поймала себя на мысли, что мне следовало бы просто провести там каникулы, отправиться в поход по горам или поработать на какой-нибудь яхте, нуждающейся в дополнительном члене экипажа.

Но какой бы красивой и богатой ни была Новая Зеландия, в ней не было моей семьи.

И я очень по ней скучала.

У меня перехватило горло, когда я свернула налево на одну из самых старых и ухабистых дорог в нашем городе, и еще больше замедлила машину, зная, что одно неверное движение во время снегопада, приведет меня в кювет. Казалось, только вчера я ехала по этой же дороге в противоположную сторону, унося свою задницу из этого города и клялась, что не вернусь.

Мне нужно было приключение.

Нужно было исследовать, путешествовать, освободиться от сокрушительной реальности маленького городка, в котором я выросла.

Мне нужно было освободиться от него.

Я покачала головой, стряхивая образ сосново-зеленых глаз, которые, казалось, всегда преследовали меня, и старалась сфокусировать свое внимание на дороге.

Но это не имело значения.

Фокусируешься или нет, лучший чертов водитель на северо-востоке или житель другого штата, впервые едущий по снегу, ничто не могло предотвратить то, что произошло дальше.

Переднее левое колесо моей машины попало в выбоину, погребенную под снегом, и меня занесло по льду. Было уже поздно, последние лучи солнца угасали за горизонтом, температура падала, и все это, в сочетании со свежим снегом, оставило скользкий слой льда на той тенистой части дороги, которую я просто не видела.

Я изо всех сил вцепилась в руль, удерживая его ровно, пытаясь замедлиться, не слишком сильно тормозя, но машина не подчинялась моей воле. Проклинала себя за то, что не подумала взять в аренду внедорожник или хотя бы зимние шины, но я не ожидала такой метели. Все еще думала о том, что могла бы сделать, должна была сделать, когда колеса начали скользить к левой стороне дороги. Я знала, даже когда делала это, что невольно слишком сильно крутанула руль, но было слишком поздно исправлять свою ошибку.

Машина резко развернулась, съехав задним ходом с края дороги в заснеженную канаву.

Я остановилась с тихим стуком металла о снег, или, возможно, металла о грязь, которая, как я знала, была под этим снегом. Однако не давала себе времени слишком много думать об этом, прежде чем нажать на газ.

— Ну, давай же, — молилась я себе под нос, когда колеса завертелись подо мной. Снег и грязь отразились в зеркале заднего вида, передние колеса пытались найти сцепление, но не справлялись. Каждый раз, когда машина немного двигалась, в моей груди вспыхивала надежда, но так же быстро она соскальзывала назад.

— Черт!

Сбросив газ, я откинула голову на подголовник и сделала успокаивающие вдохи. Снег теперь валил еще сильнее, ветер усиливался, и я знала, что мне нужно выйти из машины и быстро найти какое-нибудь сцепление для колес или у меня будут проблемы.

Проверила сигнал на своем телефоне, зная еще до того, как посмотрела, что связи не будет. Её никогда не было ни на этой дороге, ни на большинстве из проходящих мимо маленькой деревушки на озере. Уэллхейвен с таким же успехом мог быть посреди океана, когда дело касалось сотовой связи.

Звонить отцу было не вариант, но я знала, что если бы смогла найти ветки и засунуть их под колеса, то получила бы какое никакое сцепление… И могла бы добраться до своих родителей минут через двадцать.

Я накинула пальто, надела перчатки и натянула на уши толстую вязаную шапочку. Затем, с последним вздохом и тихим: «Ты можешь это сделать», толкнула дверь со стороны водителя.

И в тот же миг у меня перехватило дыхание.

Не имело значения, насколько толстым было мое пальто, шапка или перчатки. Не имело значения, что в салоне машины было довольно жарко. Не имело значения, что я, по крайней мере, была достаточно умна, чтобы надеть свои хорошие теплые ботинки перед отъездом из аэропорта. Никакое количество одежды не могло подготовить меня к этому пронизывающему ледяному ветру.