Мгновения (СИ) - Мамаева

Все тело горит. Прилив сил и адреналина, который я чувствовал, когда сделал этот выбор, подходит к концу, и мне все сложнее отбиваться.

Надо мной кто-то кричит. Девушка. Китнисс. Я не хочу смотреть на нее, потому что знаю, что увижу. Шок, страх, чувство вины. Она еще не понимает до конца, что каждый из нашей группы готов был находиться здесь вместо меня, только бы сохранить ее жизнь.

Острый как лезвие коготь одного из монстров задевает мою ногу, я на секунду теряю равновесие и роняю трезубец. Всего пару секунд решают мою жизнь.

Я стараюсь подняться на ноги, чтобы убить еще хотя бы одного переродка, но сил совсем нет. Все мое тело в ранах и порезах, многие из них сильно кровоточат, и вокруг себя я вижу целую лужу крови. Монстры от этого становятся только агрессивней.

Я понимаю, что умру. Сейчас или через минуту, но это неизбежно. Даже если произойдет какое-нибудь чудо, и все переродки исчезнут, как когда-то на арене, я умру от потери крови. Никто в Капитолии не станет меня лечить. Смерть неизбежна.

Так странно понимать это, но, когда эта мысль укрепляется в моей голове, происходит что-то странное: сначала в глазах темнеет, но через секунду каждая клеточка тела наполняется светом. Я замираю, не в силах понять, что со мной. А потом происходит это…

Эпизоды моей жизни проносятся перед глазами, будто бы я смотрю отрывки из фильмов. Самые важные остаются со мной, остальные отсеиваются и забываются. Я невольно погружаюсь в них.

Мгновения…

В них я забываюсь.

— Финник, проснись! — открываю глаза и морщусь от яркого потока света из моего окна. Отец стоит рядом с кроватью и улыбается.

— Нельзя было разбудить меня не таким ужасным способом? — натягиваю одеяло на лицо и отворачиваюсь от окна.

— Просыпайся и не ворчи, — говорит он, стягивая с меня одеяло. — У меня для тебя подарок.

Любопытство берет верх, и я встаю на ноги.

— Какой подарок? — кричу ему вслед.

— Подарок на твой день рождения, конечно, — отвечает он, и я бросаю взгляд на отрывной календарик около моей кровати.

Никогда бы не подумал, что можно забыть о своем дне рождения… Хотя и не удивительно. В последнее время в моей жизни места для праздников совсем нет.

Проходит совсем немного времени, прежде чем я спускаюсь в гостиную.

Моя младшая сестра, хоть и одета в форму для тренировки, спит на диване, а отец на кухне пытается перевернуть омлет, подбрасывая на сковородке, но роняет его на пол, оборачивается ко мне и говорит что-то вроде: «Сейчас переделаю». Сестра от этого шума просыпается и видит меня.

— Финник, — она улыбается. — С днем рождения, Финник.

Я похожу к ней и целую в щеку.

— Спасибо, малышка, — сажусь на диван, и она кладет свою голову мне на колени.

— Папа разбудил меня ни свет ни заря, а у меня сегодня экзамен по рукопашному бою, — жалуется она, а потом вдруг поднимает на меня взволнованный взгляд. — У тебя же тоже сегодня экзамен!

— Я ведь перестал ходить в академию. Уже как месяц там не появлялся. Не нужно напоминать мне об этом каждый день, — она недовольно морщится.

— Ты что, не слышал, что говорил папа? Жатва через неделю, и если он прав, то… — я прикрываю ее губы своей ладошкой.

— Тсс, все будет хорошо. Я знаю, что делаю, — но она не успокаивается и недовольно машет головой.

— Финник, ну пожалуйста! Я так переживаю за тебя… Даже не так сильно, как за себя.

— А я вот только за тебя переживаю, — говорю я. — Твоя первая Жатва. Нужно быть готовой ко всему.

— Я готова… — грустно говорит она.

— Ну, тогда не переживай, ладно? Я со всем справлюсь. Даже если все будет так, как говорит отец, я вернусь.

— Ради меня? — она улыбается.

— Да, малышка, ради тебя, — она поднимается и обнимает меня вокруг шеи, и я в ответ прижимаю ее еще крепче к себе.

— Пообещай мне, что будешь ходить на тренировки всю эту неделю, — шепчет она и отстраняется. Ее ярко-зеленые глаза блестят, а розовые пухленькие губы дрожат от сдерживаемых слез.

— Ладно. Обещаю, — она радостно улыбается и обнимает меня еще раз, а потом спрыгивает с дивана и бежит к входной двери.

— Я ушла, пап. С днем рождения, Финник.

— Удачи, Эмили. Будь умницей, — она быстро кивнула и убежала на улицу.

На кухне отец в это время разбивал новую партию яиц, скорлупки из одного посыпались прямо на сковородку. Он чертыхнулся.

— Пап, я съем что-нибудь другое. Не мучайся, — он обернулся ко мне и грустно вздохнул.

— Больше ничего нет, Финник…

— Как нет? — я открыл холодильник и увидел в нем одни только пустые полки. — Я же вчера рыбачил.

— Мне пришлось продать всю рыбу. Нужно было заплатить за обучение твоей сестры. Яйца мне дала соседка. Кажется, она заметила, что с деньгами у нас туго… — он хмурится.

— Все наладится, — я постарался искренне улыбнуться и положил руку ему на плечо. — Я буду рыбачить еще дольше. В день Жатвы все захотят купить рыбу.

— Но ты же пообещал сестре…

— Она поймет, пап. Все равно, придет время и ей нужно будет сказать о том, что денег у нас нет. Просто пускай вначале пройдет Жатва, нельзя наваливать на ребенка столько много проблем сразу.

— Ты тоже ребенок, — отец серьезно на меня взглянул. — Твоя мама… она бы не позволила… — я его перебил, не дав договорить.

— Я не ребенок. И мама тут не причем, — в горле, как всегда, образовался комок, при воспоминании о маме.

— Ладно, — отец вздохнул, — мы что-нибудь придумаем, но не сегодня. Сегодня у тебя день рождения. Мне хочется, чтобы ты запомнил этот день.

* * *

— И зачем мы сюда пришли? — я посмотрел по сторонам и увидел только десятки старых лодок, которые бились о берег, царапая дно.

— Я же сказал, что тебя ждет сюрприз.

Я снова оглянулся вокруг. Где здесь есть хоть что-нибудь, что напоминает подарок?

Отец наконец-то остановился и улыбнулся мне.

— Иди сюда, сынок. Мне нужно кое-что тебе рассказать для начала, — я послушно подошел к отцу, и он положил ладонь мне на плечо. — Мы с твоей мамой долго думали, что тебе подарить. Она хотела, чтобы свое четырнадцатилетние ты запомнил на всю жизнь. А потом произошло то,