Светлана Чистякова - Жестокие игры

-Сашенька,- простонал он, расстегивая пуговицы на ее блузке, и она как будто сама собой спустилась с ее груди.

У девушки участилось дыхание, маленькие груди набухли от внутреннего жара, а соски затвердели. Олег, издав какой-то гортанный звук, обхватил грудь ладонью.

- Тебе это нравится?- хрипло спросил он, касаясь языком чувствительного местечка за ухом.- Скажи мне.

Саша попыталась что-то сказать, но получился лишь какой-то сдавленный писк.

Он прикоснулся большим пальцем к твердому соску, и Саша охнула, вздрогнув всем телом.

- Доверься мне,- шепнул он ей куда-то в шею, и начал быстро освобождать её от остатков одежды, не забывая при этом раздеваться сам. Саша тихо охнула, когда с его бедер соскользнули вниз плавки, освободив мощный, напряженный и рвущийся в бой член с набухшими венами.

- О боже, - как в тумане, запоздало подумала она,- такая штука просто не поместится во мне..., но было уже поздно. Олег коленом раздвинул её ноги и лег между её бедрами. Он немного приподнялся над ней- таинственный и могущественный. У него были сильные мускулистые руки и мощные бедра. Его напряженный ствол пульсировал и подергивался, и он прикоснулся к нему рукой, словно желая сдержать его нетерпение. Еще минута и он стал осторожно входить в неё.

Он был такой большой и твердый, а она настолько узкой, что Олегу с трудом давалось каждое движение, а в висках кололо от жгучего удовольствия. Очень медленно, сантиметр за сантиметром, он продвигался внутрь, пока не ощутил на своем пути преграду.

- Святые угодники! Она и вправду ещё девочка!- промелькнула в его затуманенном сознании, полна раскаяния мысль, но остановиться он уже не мог. Да и не хотел...

У Саши в голове ни осталось никаких мыслей, кроме мучительной и слепящей боли. У неё возникло чувство, что в её тело всаживают раскаленный прут. Она отчаянно дергалась, пытаясь вырваться, но от этого, он еще глубже проникал в неё. Наконец, Олег остановился и взяв е за плечи хрипло просипел:

- Прости меня, моя хорошая. Потерпи еще чуть-чуть...

И одним мощным рывком, преодолел хрупкую преграду, заглушая поцелуем отчаянный крик девушки. Слезы ручьями текли у неё из глаз.

Олег вошел в неё почти полностью Упругие мышцы девственного лона, настолько плотно обхватили его твердую как железо плоть, обтягивая его как тугая перчатка, что какое-то время, он просто не мог двигаться! В его глазах мелькали цветные искры, от никогда не испытанного прежде чувства. Ему было так хорошо, что он подумал: " Царица небесная! Вот это, наверное, и есть рай на земле!"

Он осыпал её мокрое от слез лицо поцелуями по прежнему не двигаясь, давая ей время привыкнуть к нему. Он ласкал её маленькую грудь, гладил её хрупкое тело, ласково проводя руками по самым чувствительным местечкам до тех пор, пока она сама не стала робко приподнимать бедра ему навстречу...

Острая боль постепенно стала проходить, уступая место восхитительному чувству полного слияния с ним.

Только тогда он начал медленно и осторожно двигаться. Но, постепенно, он ускорял и ускорял темп, забыв об осторожности, забыв о том, что ей может быть больно, теряя остатки разума и самоконтроля от острого, почти болезненного наслаждения. У него шумело в ушах, сердце бешено билось в груди, он задыхался от нахлынувших на него чувств, к горлу подступал комок, и в последнем, завершающем толчке, он врезался в неё на всю длину, пригвоздив её к кровати и глухо застонал, зарывшись лицом в её спутанные, пахнущие полынью волосы.

Полежав несколько секунд, он быстро скатился на бок, сообразив, что сейчас просто придушит её весом своего тела.

- Ты восхитительна, Сашенька,- прошептал он, гладя её худенькое плечико и пытаясь привести в норму собственное дыхание. - Ты- маленькое чудо! Я сделал тебе очень больно... Прости меня , пожалуйста! Но... Я... Я просто не ожидал.., что у тебя это в первый раз...

- Да уж!- тихонько сказала Саша и улыбнулась в темноте.- Сначала, был просто кошмар и я думала, что ты разорвешь меня пополам... Но потом..., мне было даже хорошо. А тебе?- отважилась спросить она.

Олег облегченно вздохнул. Она больше не плакала и даже улыбалась.

- Хорошо - это не то слово, Сашенька,- тихо ответил он. - Сегодня не только твоя первая ночь, но в каком-то смысле и моя тоже. Ты стала женщиной и в первый раз всегда больно, я понимаю. Но для меня...- это было сказочно! Я не могу описать это словами, но я постараюсь сделать это по- другому.

... Он снова и снова целовал её всю, от прядей рыжих волос, до кончиков пальцев на её маленьких ножках. Утолив первое желание, сейчас, он полностью контролировал себя и свои эмоции. Своими изысканными ласками он довел её до исступления и сделал все возможное для того, чтобы она испытала первый в своей жизни оргазм.

Когда все кончилось, она свернулась калачиком рядом с ним и обняла его за шею:

- Ты - ангел,- прошептала Саша ему на ухо.

- Угу,- пробормотал в ответ Олег,- вот только нимб немного запылился, да крылья в офисе забыл. Сашенька,- попросил он,- не думай, пожалуйста обо мне лучше, чем я есть на самом деле.

- Нет. Ты самый - самый лучший на свете! - счастливо улыбнулась Саша.- Я верю тебе! И так люблю тебя, что дух захватывает. Я еще никогда и никого не любила. А в тебя влюбилась с первого взгляда. Думаешь, почему, я никогда не путаю тебя с Игорем? Потому что, мне подсказывает любовь, кто есть кто!

Если бы было можно провалиться сейчас сквозь землю, он бы с удовольствием это сделал. Так мучительно стыдно ему еще никогда не было.

Он на руках отнес её в ванную и вышел.

Пока Саша приводила себя в порядок, он сидел на краю кровати и ругал себя последними словами:

- Что я наделал?! Господи, что же Я наделал?! Мерзавец! Выродок! Кобель долбаный! И как я только решился на это?! Ну зачем, зачем я это сделал?! Ненавижу себя! А Синицкого, вообще убью, подлюку! Спорщик херов!

Потом, когда Саша вышла из душа, скромно обернувшись здоровенным полотенцем, он сам, быстро привел себя в порядок, оделся и они покинули квартиру Игоря.

По дороге домой, в машине, уставшая Саша уснула. Он разбудил её, когда подъехал к дому. Он проводил её до самой квартиры и нежно поцеловал на прощание.

На дворе стояла глухая ночь, и он побоялся что с ней может что-нибудь случиться.