Шэрон Кендрик - Идеальный любовник

Это разозлило его еще больше. Ксавьеро подозрительно посмотрел на нее. Что, черт возьми, происходит? Неужели она и владелец отеля действуют сообща? И босс уговорил эту маленькую горничную соблазнить его для своих гнусных целей? Но как ее расспрашивать, когда она лежит голая… и такая обольстительная?

— Прикройся! — приказал он.

Кэти решила, что он хочет, чтобы она оделась, и уже привстала с постели, но он нагнулся, подобрал упавшее покрывало и бросил ей. Она поспешно накинула на себя скользящий шелк.

Ксавьеро тяжело дыша смотрел на Кэти. Волосы, из которых выпали заколки, растрепались, и он подумал, что из-за своего нетерпения овладеть ею он даже не успел полюбоваться тем, как белокурые пряди рассыпаются у нее по обнаженной груди. В висках запульсировала кровь.

— Хорошо, — произнес он твердым голосом. — Давай начистоту. Скажи, чего ты хочешь?

— Хочу?

— Ты слышала, что я спросил.

Чего она хочет? Она хочет перестать думать о том, что совершила самую большую ошибку в своей жизни. И о том, что лучше бы не было этих десяти минут. А еще о том, чтобы он снова начал ее целовать. Но она знала, что ничего из этого не случится.

— Я не понимаю, о чем вы говорите.

Ксавьеро ей не поверил. Он вращался в кругах, где девственность ценилась очень высоко. Это — старомодное представление королевских семей, поскольку девственность невесты необходима для продолжения древнего рода. И он не мог поверить тому, что женщина способна так легко расстаться со своей невинностью… если только не преследует собственные цели.

— Ты, несомненно, чего-то хочешь, твое поведение это показало. Ты о чем-то сговорилась со своим боссом? Он снабдил тебя приманкой в виде слишком тесного форменного платья и откровенного макияжа. Известные уловки, чтобы заарканить мужчину. И я, зная все это, попался, — с горечью заключил он. — Потому что страсть делает из нас ослов. Так было всегда.

— Я не понимаю, — повторила Кэти, тоже начиная злиться. Да, он принц, и он действительно поражен тем, что она оказалась невинной девушкой. Но почему он думает только о себе, почему хоть на минуту не подумал о том, что чувствует сейчас она?

А она чувствовала себя опустошенной из-за того, что поддалась беспочвенной фантазии, поверила тому, что между ней и незнакомцем с янтарными глазами вспыхнуло что-то настоящее. Из-за неопытности она сочла его страстный поцелуй чем-то большим, нежели проявление похотливого желания. Так может, это она дура, а он зря назвал себя ослом?

Кэти вцепилась в край покрывала и вскинула подбородок:

— Почему я должна о чем-то сговариваться с Рупертом?

— Чтобы запросить лучшую цену, — испепеляя ее взором, ответил Ксавьеро.

У Кэти комната поплыла перед глазами.

— Запросить лучшую цену? — не веря своим ушам, повторила она. Господи, неужели он хочет сказать, что она продавала себя? — Лучшую цену… за что?

— За гостиницу, разумеется! — рявкнул он.

Наступила мучительная тишина, в этот момент Кэти показалось, что мир погрузился в темноту, а неприятный тугой узел затянулся где-то у нее в желудке.

— За гостиницу? — еле слышно выговорила она.

— Он вам не сказал?

— Что… не сказал?

— То, что продает отель? — До Ксавьеро, наконец, дошло, что она ничего не знает. — Да, ясно, что не сказал.

— Продает… вам?

Ксавьеро мрачно усмехнулся:

— Мне, конечно.

Сквозь путаницу в голове у Кэти отчетливо пробилась мысль — она должна как можно скорее уволиться. Принц Ксавьеро — ее босс? Она этого не вынесет. Но, встретившись, с холодным, жестким взглядом янтарных глаз, она поняла, что этот человек, который так ясно показал ей свое презрение, не оставит ее на работе.

Одно с другим не вязалось. Ясно, что современные принцы так же могут вести дела, как и обычные люди. А что задумал этот принц? Кэти попробовала представить, как он проводит инвентаризацию в винном погребе… или делает выговор шеф-повару.

— Вы хотите сказать… вы собираетесь стать хозяином гостиницы? — озадаченно спросила она.

На минуту в комнате повисла тишина, потом Ксавьеро разразился хохотом. Ему следовало прийти в бешенство от ее предположения, но такой нелепый вопрос убедил его в том, что более неподходящую любовницу он не мог выбрать.

— Разве ты можешь представить меня хозяином отеля? Да еще такого, как этот? — насмешливо спросил он.

Его издевательский тон больно уколол Кэти. Конечно, их отель не самый модный, но она была лояльна к своему единственному месту работы.

— Нет, такого представить я не могу, — ответила она. — Тогда зачем вы его покупаете?

— Мне хочется, чтобы у меня было место, где я мог бы уединиться. Красивый английский загородный дом с историей, который можно модернизировать, вложив деньги и минимум усилий. Недалеко от Лондона и международного аэропорта. И поблизости от моего поло-клуба, чтобы была возможность сбежать из города. И чтобы имелось место для вертолетной площадки. А здесь, кажется, мне все подходит, хотя, очевидно, понадобится много переделок, чтобы в доме можно было жить. — Ксавьеро снова засмеялся. — Я — хозяин отеля? Как ты себе это представляешь?

Кэти молча смотрела на него. Вначале ей показалось, что самое ужасное, что могло случиться, — отель перейдет к принцу. Но вдруг поняла — есть вариант и похуже: если отель вовсе исчезнет, превратившись в частный дом, она и все остальные служащие останутся без работы. Их выгонят по прихоти эгоиста-принца, который думает исключительно о себе.

— Да, я сказала глупость, — дрожащим от злости и обиды голосом произнесла Кэти. — Вы ведь не обладаете необходимыми навыками, чтобы вести дела в гостинице.

— Что ты сказала? — Ксавьеро не поверил тому, что услышал, и уставился на нее.

«Не показывай вида, что он тебя испугал», — приказала себе Кэти.

Обида сменилась негодованием. Кэти обдало холодом — ей казалось, что она превратилась в глыбу льда. Что такого кошмарного она сотворила в прошлом, отчего мужчины считают возможным топтать ее чувства, как стадо коров на лугу? За какие грехи она страдает? Он только что лишил ее девственности, а теперь обращается с ней как с девицей легкого поведения.

— Вы, кажется, меня услышали.

— Да как ты смеешь?! — гневно воскликнул он.

— Почему не смею? — Ей удалось, не вздрогнув, вынести его яростный взгляд. — Вас так возмущает правда, ваше… высочество?

От такой наглости у Ксавьеро перехватило дыхание.

— Это черт знает что! — прошипел он.

Неужели из-за того, что между ними только что произошло, у нее нет никаких прав? Выходит, что нет. Кэти крепче вцепилась в покрывало. Но если бы в прошлом хоть кто-нибудь вот так откровенно с ним поговорил, то, вероятно, он не был бы столь невыносимо надменным.