Люси Монро - Медовые поцелуи

– Так распорядилась жизнь, – сказал он с твердостью, которая много говорила о будущем его младшего сына.

И Грейс стало больно за Амира. Родившись в королевской семье, он вынужден был повиноваться отцу. Ее отец, несмотря на свой авторитет в семье, не мог диктовать сыновьям, когда им надо жениться и на ком. И то же самое относилось к ней и ее сестрам. И Грейс хотела сделать все возможное для того, чтобы Амир был счастлив в обстоятельствах, которые не в силах изменить.

– Тебе понравился отчет, который сделала для тебя Грейс, отец? – Амир просто пожал плечами и изменил тему разговора.

– Да. – Король наградил Грейс одной из своих редких улыбок. – Вы не только разбираетесь в нашем бизнесе, но и понимаете нашу страну, мисс Браун.

– Я думаю, что после пяти лет работы со мной ты можешь называть ее Грейс, – сказал Амир с улыбкой.

Король склонил голову в знак согласия.

– Грейс.

– Спасибо, ваше величество.

– Вы можете называть меня королем.

Грейс чуть было не рассмеялась, но вовремя сдержала себя. Она знала, что король Фарук совершенно серьезно считал, что оказывает ей особую милость. Лишь немногим людям – только близким друзьям и советникам – разрешалось сокращать его титул и называть королем.

– Вы оказали мне честь, король.

Грейс не удивилась, что королева не сделала похожий жест. Еще в начале знакомства она предложила Грейс называть ее по имени в отсутствие посторонних. И Грейс считала пожилую женщину скорее подругой, чем коронованной матерью своего босса.

Ночью Грейс обдумывала информацию, которую собрала в процессе поиска жены для Амира. Она была настроена закончить список кандидаток за время пребывания в Зорхе, чтобы приступить к активной работе по возвращении в Нью-Йорк.

Она слушала баллады, уткнувшись в экран компьютера, когда чья-то рука опустилась на ее плечо.

Она подпрыгнула и вскрикнула, свалившись со стула и потеряв наушники.

Резкая боль свидетельствовала о том, что к завтрашнему дню у нее на бедре образуется большой синяк.

– Амир! Что ты здесь делаешь?

Сердце ее все еще бешено билось, когда ее нежданный гость опустился рядом с ней на колени и стал ощупывать все ее тело.

– Ты не ушиблась, Грейс? Я не хотел тебя испугать.

– Я не слышала, как ты вошел, – она едва могла говорить, потому что горло сжалось от внезапно вспыхнувшего желания.

– Это очевидно. – Его пальцы нащупали приличных размеров гематому.

Она поморщилась и слегка вскрикнула от боли.

– Ты ушиблась, – сказал он извиняющимся тоном.

– Ничего страшного, просто синяк. – Ей надо было отодвинуться от него, но тело не хотело повиноваться разуму.

– Позволь я посмотрю.

Обнажить перед ним бедро?

– Нет.

– Сейчас не время для твоего упрямства, Грейс.

– Я не сниму ночную рубашку.

– У тебя под ней нет ничего такого, чего бы я не видел раньше. Ты можешь остаться в белье.

– Ты не мой доктор, а только при нем я могу раздеться.

Он встал и поднял ее на ноги.

– Если ты настаиваешь на докторе, пойдем к нему.

– Это не серьезно! Я упала со стула, а не с балкона второго этажа.

Что-то мелькнуло у него на лице при упоминании балкона, но быстро исчезло.

– В любом случае о тебе надо позаботиться.

– Нет. – Она уперла руки в бока и строго взглянула на него.

Амир остался совершенно невозмутимым.

– Я настаиваю.

При этих словах Амир подхватил ее на руки и направился к двери.

Она взвизгнула и вцепилась ему в плечо.

– Хорошо, ты победил!

– Ты сможешь дойти до доктора сама?

– Нет. Ты сам осмотри синяк.

– А если я посчитаю, что тебя надо показать доктору?

– Я тогда тебя стукну, – безжалостно произнесла она.

– Вот уж напугала.

– Я тебе не угрожаю.

– И я тоже! – Он выглядел настолько обиженным и уязвленным, что у нее вырвался вздох.

– Ты не угрожаешь, но ты злишься.

– Спасибо тебе большое, – с сарказмом произнес он.

– Ты можешь поставить меня на ноги.

Амир повиновался, но ей показалось, что он сделал это с неохотой.

Она отступила назад, чтобы быть от него подальше, но это не помогло. Ее тело наполнилось мощной волной сексуальной энергии.

– Ну, так дай я посмотрю.

Понимая, что этого не надо делать, она послушалась и подняла подол ночной рубашки, чтобы показать ему сине-красный подтек на бедре. Амир протянул руку и слегка дотронулся до него. Грейс едва сдержала сладостный стон.

– Больно?

– Я просто не привыкла, чтобы кто-то касался этого места. – Ее честное признание, должно быть, стало для Амира откровением.

– Похоже, ничего страшного.

Она одернула рубашку вниз.

– Я же говорила тебе.

Она изо всех сих старалась взять в себя в руки. Ей так хотелось, чтобы Амир снова дотронулся до нее. Она повернула к нему лицо.

– Ты не сказал, почему ты сюда пришел.

– Я увидел, что у тебя все еще горит свет.

– И все? Поэтому ты решил войти? Даже когда я не ответила на стук?

– Ведь был уже первый час ночи, Грейс. Я решил, что ты уснула с включенным светом. Я совсем не хотел тревожить тебя.

– Поэтому ты заставил меня упасть со стула.

– Это было ненамеренно.

– Без сомнения. Но если ты увидел, что я не сплю с включенным светом, почему ты не ушел?

– Я хотел узнать, почему ты не спишь. Ведь ты в последнее время недосыпаешь.

– Ты знаешь, я всегда плохо сплю в первую ночь после перелета.

– Это тогда, когда мы летим днем. Однажды я специально заказал билеты на ночной рейс, чтобы ты могла спать в самолете, и твоя бессонница исчезла. По крайней мере, ты сама так говорила. – На лице его возникло сомнение по поводу правдивости ее утверждения.

– Так и было. Но я хотела поработать… Я не устала. – И при этих словах она непроизвольно зевнула.

Амир нахмурился.

– Ты определенно устала. Почему ты не спишь?

– А почему ты не спишь? – Такой прием помогал в прошлом, но не всегда. – Чем же ты занимался, что увидел у меня свет под дверью?

– Я не мог спать. И решил прогуляться.

Ее взгляд обратился на открытую балконную дверь, сквозь которую было видно мерцающее звездами небо.

– Там очень красиво. Я не понимаю тебя.

– А ты не хочешь прогуляться со мной?

Она хотела. Очень. Но не могла.

– На самом деле я работаю, – призналась она.

– Над чем?

Вряд ли Амир не догадывается.

– Над твоим секретным проектом.

Он взглянул на нее с неодобрением.

– Я же говорил, если тебе тяжело, не занимайся им.

– Да нет, не тяжело.

– Почему же ты работаешь ночью, когда должна спать?

– Потому что я так хочу. – Она не могла сказать, что ей противно заниматься этим проектом, но и хотелось сделать это ради него.