Роуз Лоуэлл - Небесный огонь

– Не такая уж она и дешевая. – Том ухмыльнулся. – Десять долларов в день, не считая проката снастей. Да еще по пятьдесят центов за фунт любого выловленного добра. Вот и подсчитай, сколько получается на круг.

– Да, Бобби Тернера простаком не назовешь. Своего не упустит! – Люк ухмыльнулся. – Он извлекает прибыль из пагубной страстишки людей ловить рыбу. Гениальный бизнес!

Том огляделся вокруг и отметил, что по берегам озера расположились десятки людей. Хорошая безветренная погода явно повлияла на количество рыболовов.

– Не возражаешь, если мы разместимся рядом? Все лучшие места уже заняты.

– Значит, я занял приличное место? – ответил вопросом на вопрос Том.

– Да, это место очень счастливое, – вмешалась Крисси. – В прошлый раз я здесь поймала огромную рыбину. Правда, дядя Люк?

– Правда, правда… – Люк обратился к Тому: – Она подсекла окуня килограмма на два. Но вытащить сама не смогла, силенок не хватило.

– Он бы утащил меня в воду, – самокритично призналась девочка, потом улыбнулась. – Но, в конце концов мы съели его за ужином. Было очень вкусно!…

Том, не удержавшись, рассмеялся. У Крисси на лице было совершенно уморительное выражение. Потом она очень внимательно посмотрела на него и медленно сказала:

– У вас зеленые глаза и черные волосы. Совсем как у меня.

Он кивнул.

– Да, я заметил это. – Том дождался, когда Люк отошел, чтобы накопать червяков, и спросил: – Наверное, у твоего папы были зеленые глаза?

Девочка фыркнула.

– Он вообще был рыжим.

У Тома комок подступил к горлу. Совершенно невероятные догадки промелькнули у него в голове. Он еще раз внимательно посмотрел на ребенка. У нее были зеленые глаза, черные волосы и совершенно неповторимый оливковый оттенок кожи.

Она ходит в детский сад, подумал Том, значит, ей не меньше пяти лет. Получается, что… Он побоялся даже мысленно закончить фразу.

Люк возвратился с приманкой.

– Бери и насаживай на крючок, – обратился он к Крисси. – Смотри, чтобы ничего не прилипало к твоим пальцам, как это произошло с бедным мистером Халлом, когда он в тот раз ходил с нами.

– Слушаюсь, сэр. – Крисси говорила с нарочитым почтением и пояснила, что ей не хотелось бы потом отрезать пальцы с прилипшей приманкой.

Она унеслась, как шаровая молния, только одетая в джинсы и хлопчатобумажную рубашку с завернутыми рукавами.

– Ей страшно нравится ловить рыбу, – сообщил Люк. – Из-за нее мне пришлось отменить свидание. – Он сделал сосредоточенное лицо. – Моя нынешняя девушка не любит рыбной ловли и любого другого «кровавого спорта».

– Рыбная ловля – «кровавый спорт»?

– А как же? – дурашливо ответил Люк. – Более того, поскольку я не бросаю своего бизнеса, а скот приходится забивать, эта конкретная девушка уже скоро исчезнет из моей жизни. Жаль, она очень хороша собой!…

Том присел рядом с Люком.

– Девочка сказала, что ее отец был рыжим. Это правда?

Было слышно, как тяжело задышал Люк. Но он быстро справился с волнением.

– Она, правда сказала об этом? Но, что она может помнить? Когда он скончался, ей было совсем мало лет.

– Но рыжий – это рыжий, в каком бы возрасте ты его ни увидел.

Том сказал это с явным раздражением.

Люк даже не моргнул.

Том, растягивая слова, произнес:

– Она моя! Это ведь правда?

Люк выругался про себя. Элисия его убьет! А Том хрипло повторил:

– Она моя.

Его глаза требовали утвердительного ответа. Люк покорно склонил голову.

– Да, ты угадал…

Том снова взглянул на маленькую девочку. Глаза его сверкали, лицо побледнело. Он никогда всерьез не думал стать главой семьи, отцом. Но судьбе было угодно, чтобы он в одночасье стал обладателем готовой дочери. Эта мысль потрясла его. Он выдохнул:

– Господи! Ну, надо же!…

Люк положил ему руку на плечо, заметив, как Том вздрогнул. Ему явно не было приятно это прикосновение. Люк снял руку.

– Она думала, что ты великий городской ходок, – пояснил он Тому. – Именно поэтому и не собиралась оповещать тебя о последствии вашей встречи. Особенно из-за того, как ты повел себя после, перед ее отъездом из Нью-Йорка. – Том скривился, а Люк продолжил. – К моменту их встречи у Фреда была далеко зашедшая лейкемия. Поэтому брак был фикцией. Они жили как друзья. Не более того. Ей нужен был отец для Крисси. В маленьком городке, таком, как наш, люди бы сплетничали – мы все на виду. Элисия не могла позволить этим разговорам зайти дальше определенной границы. – Люк поискал взглядом глаза Тома. – Ты не мог не слышать о нашем отце, правда?

Том утвердительно кивнул.

Люк тяжело вздохнул.

– Мой отец был сумасшедшим. – Это признание он сделал тихим голосом. – Мне, как и сестре, досталось в детстве.

Оба мужчины обменялись понимающими взглядами.

– Наш отец умер по другой причине, – от опухоли мозга, – тоже тихо проговорил Том. – Но сестру он бил смертным боем за один только взгляд в сторону любого парня. Лишь за это он кричал ей, что она шлюха.

– Черт побери! А я думал, что хуже всего было нам с Элисией!

Лицо Люка исказилось от внутренней боли.

Том холодно усмехнулся. Мыслями он был сейчас в далеком детстве. Люк потупил глаза.

– Элисия в твоей жизни была первой? Ведь так?

Несколько мгновений Том колебался, но врать ему не хотелось.

– Да. И первой, и последней… Единственной!

– Ты у нее тоже! Это касается и ситуации с ее формальным мужем.

– Не может быть! Ты шутишь!

– Это серьезно и даже очень. Фред был безнадежно болен еще перед их знакомством. Она ничего не скрыла от него, и именно поэтому к моменту рождения Крисси между ними установилось полное взаимопонимание. Они очень хотели этого ребенка и любили его с первого мгновения.

Том обхватил колени руками.

– Ну и теперь, когда я знаю всю правду о малышке, что же мне делать?

– Что я могу сказать? – задумчиво произнес Люк. – Проблема в ваших руках. Элисия никогда не призналась бы тебе в том, чья дочь Крисси… Я ей испортил всю игру.

– Да не ты. Все встало на свое место, когда девочка сказала, что ее отец был рыжим. Я верю в то, что бывают рецессивные гены. Но тут не наш случай. Крисси слишком похожа на мою сестру.

– Я тоже заметил, – констатировал Люк.

– Так что же мне все-таки делать? – Том задал этот риторический вопрос и запустил руку в свою шевелюру. – Я не могу явиться к Элисии и предъявить свои права на девочку. Всему виной мое поведение в Нью-Йорке, когда я позволил ей беременной уехать. Единственное, что меня оправдывает, – это то, что я не подозревал о ее состоянии. Да и кто бы мог подумать, что всего одна ночь могла иметь такие последствия? Я не искал больше встреч с ней, но, видит Бог, совершенно не по тем причинам, о которых она думает.