Хелен Бьянчин - Мой властелин

– Мы должны вернуться домой не позже трех. Церемония назначена на пять часов.

Свадьба.

О боже! К концу дня она станет Кайлой Антонией Альварес. Во второй раз.

– Конечно, – спокойно произнесла девушка, хотя ее нервы были натянуты как струна.

С течением дня это состояние не прошло, а лишь усилилось. Джекоб по-прежнему находился под влиянием перенесенного наркоза и все время спал. А Кайла так нуждалась в поддержке! К кому же обратиться? К мужчине, который скоро должен был стать ее мужем? Если бы их свадьба имела для него какое-то значение, он не стал передавать ей указания через Спенса.

Кайла еще никогда не чувствовала себя такой одинокой.

Когда девушка вернулась домой, выглаженное свадебное платье уже лежало на ее кровати, и она поблагодарила Марию.

– Вчера, разбирая ваши покупки, в одном из пакетов я обнаружила вот это. – Экономка протянула ей большой конверт. – На нем ваше имя.

Поняв, о чем идет речь, Кайла нахмурилась.

Это были документы, подтверждающие, что Дуардо завладел компанией ее отца на законных основаниях.

Разрезав конверт, Кайла достала бумагу.

Самое главное – это даты. Сам текст можно было не читать, но она все равно просмотрела его. К горлу подступила тошнота, когда Кайла поняла, что отец ей лгал.

Она закрыла глаза, затем снова открыла. Если Бенджамин солгал насчет этого… значит, эта ложь могла быть не единственной.

Боже милостивый!

Все же она должна была себя в руки, потому что до свадьбы оставался всего час, а ей нужно было еще принять душ, уложить волосы, нанести макияж и одеться.

Было уже половина шестого, когда Кайла надела кремовое платье и начала возиться с застежкой.

– Позволь мне тебе помочь, – предложил Дуардо, и их пальцы соприкоснулись, когда он взялся за замочек молнии.

Он двигался бесшумно, словно кошка, она даже не слышала, как он вошел.

Застегнув молнию, Дуардо повернул Кайлу к себе лицом и понял, как она внутренне напряжена. Ее расширившиеся голубые глаза тревожно смотрели на него.

Не говори банальностей и не прикасайся ко мне, молча взмолилась она, внезапно почувствовав себя уязвимой.

– Дай мне двадцать минут на то, чтобы принять душ и переодеться, а затем мы вместе спустимся вниз.

Кайла сомневалась, что сейчас было самое подходящее время, но не могла больше ждать.

– Я должна перед тобой извиниться. Он пристально посмотрел на нее.

– Я просмотрела бумаги и убедилась, что Бенджамин мне лгал, – произнесла она дрожащим голосом. – Прости меня.

– Извинения приняты, – тихо сказал Дуардо, снял пиджак и скрылся в ванной.

Через девятнадцать минут он был готов. Кайла так нервничала, что каждую минуту смотрела на часы.

Спенс, Мария, Джозеф и священник ждали их в гостиной. На маленьком столике, покрытом скатертью, стоял букет роз и свеча.

Произнеся вступительную речь, священник объявил Дуардо и Кайлу мужем и женой. Обмен кольцами завершал церемонию, и у Кайлы перехватило дыхание, когда она обнаружила, что это те же самые кольца, которыми они скрепляли свой первый брак.

Он сохранил их? Но почему?

Дуардо наклонил голову и легонько коснулся губами ее губ. В этот момент она заметила, как блестят его глаза. Интересно, что он сейчас чувствует? Удовлетворение собственника? Или торжество мстителя? Кайла подозревала, что и то, и другое.

Они вместе зажгли свечу, расписались в свидетельстве о заключении брака и поблагодарили священника.

Спенс принес бутылку шампанского и, наполнив бокалы, произнес тост, а Мария поставила на стол поднос с канапе.

Вскоре священник ушел, а следом за ним и слуги.

– На семь часов я забронировал для нас столик в ресторане. Мы отпразднуем нашу свадьбу наедине.

Было бы что праздновать, невесело подумала Кайла, поднимаясь к себе. Впрочем, уж лучше ужинать в ресторане на виду у других, чем дома наедине с ним.

Взяв подходящую к платью сумочку, девушка положила в нее губную помаду, носовые платки и пару банкнот.

«Никогда не забывай брать с собой деньги, дорогая, – часто говаривала ее покойная мать, – особенно если куда-то идешь с мужчиной».

Деньги на такси, подумала Кайла, спускаясь вниз.

Вечером Дуардо предпочитал передвигаться по городу на «астон-мартине». Сегодня он повез ее в ресторан эксклюзивного отеля «Ритц-Карл тон».

Что он задумал? Хочет выставить ее напоказ?

Метрдотель проводил их к уединенному столику, и они сделали заказ.

Изысканная еда, дорогое вино… Кругом богато одетые элегантные люди, готовые платить высокую цену, чтобы быть в центре внимания.

И Дуардо один из них. Правда, для него это была игра, вызов, брошенный всему миру: смотрите, мол, кем я был и кем стал. Доказательство того, что деньги открывают любые двери.

Однако глубоко под маской преуспевающего, уверенного в себе предпринимателя прятался мальчишка, познавший суровые законы нью-йоркских улиц. Это читалось в его жестком взгляде, в пугающей безжалостности, скрывающейся за ледяным спокойствием.

Она стала свидетелем этого три года назад, когда вернула ему кольцо.

– У меня что, внезапно выросли рога? – насмешливо протянул Дуардо, и она невозмутимо посмотрела на него.

– Я еще не успела тебе их наставить. От его мягкого смеха она вздрогнула.

– Надеюсь, не собираешься делать это в ближайшее время?

– Нет.

Мысль о том, что ей снова придется появляться в обществе в роли жены Дуардо, не вызывала у Кайлы особой радости. Она знала, что улыбки и дружелюбие окружающих будут такими же фальшивыми, как и их лживый брак.

– Может, все же попробуешь улыбнуться?

– А разве для этого есть причина?

– Нас хотят сфотографировать. Черт побери, началось!

– Не беспокойся, – заверила она его, – в обществе я всегда буду вести себя так, как того требуют приличия.

Фотограф сделал снимок и, увидев у них на пальцах обручальные кольца, поздравил их, а его спутник записал что-то в своем блокноте.

Завтра сообщение об их повторном браке появится во всех газетах.

Подождав, пока представители прессы уйдут, Кайла спросила:

– Игра на публику, Дуардо?

– Нет.

Могла она ему верить? Впрочем, разве это имело какое-то значение?

– Это как нельзя кстати, – произнес он с едва скрываемой насмешкой, – потому что завтра вечером мы должны будем появиться вместе на благотворительном аукционе.

Неужели?

Мысль о том, что ей после долгого перерыва снова придется появиться в обществе, пугала.

– Предварительная информация, которая увеличит или уменьшит количество сплетен?

Положив вилку, Дуардо ответил:

– Думаю, это послужит обеим целям.

Вне всякого сомнения. У нее на губах появилась готовая улыбка, но глаза оставались серьезными.