Только одно завтра (СИ) - Леру Юлия

Она вспомнила воющую в голос няню ребенка, темного, как камень, Дана, холодно-безразличную и какую-то мертвую на чувства бывшую свекровь. Они никогда не говорили при Таше об этом, и тут вдруг Дана прорвало. Он отвел ее в сторону от поминального стола и рассказал о том, что она не должна была бы узнать, если бы не эта авария и эта нелепая смерть.

Ирина была дочерью его отца от первого брака, а он — сыном матери от ее первого брака. Она не уехала — почти сбежала из дома, окончив школу, потому что не смогла больше выносить придирки мачехи, которая видела в ней отцовскую бывшую. Они не общались уже больше десяти лет, и вот теперь мать зла оттого, что «Иркин мальчишка» свалился на ее седую голову.

— Мать не будет оформлять опеку, — сказал он. — Она не удочеряла Ирину, она ей не родственница. Заставить ее не могут.

— А ты? — спросила Таша.

Он сжал зубы.

— Я не знаю, что делать. У меня разъездная работа, Наташ, я постоянно мотаюсь. Скинуть ребенка на бесчисленных нянек — это не опека. Я пытаюсь дозвониться до той родни, но отец порвал отношения с ними почти сразу после смерти Иркиной мамы. Они и знать не знают даже о ее свадьбе, а уж о ребенке тем более. Они за десять лет ни разу не поздравили ее с днем рождения.

— Я возьму его, — сказала Таша, не в силах больше выносить выражения его лица.

Даниил посмотрел на нее так, что ее обдало жаром с ног до головы. Он подступил ближе, и Таша едва не обняла его, удержавшись только каким-то страшным усилием, заставившим сердце почти разодрать грудь в попытке сделать следующий удар.

— Ты… это серьезно?

Она кивнула.

— Я серьезно. — Мальчик стал хныкать на руках у няни, словно услышав ее слова, и Таша кивнула уже тверже, отрезая себе пути к отступлению. — Я заберу Митю, я серьезно.

Он обнял ее, так крепко, как не обнимал уже давно, поцеловал в макушку и прошептал «спасибо».

— У меня есть юрист, он все подскажет. — И тут же стал деловитым, как обычно. — Вот. — Дан достал из кармана визитку. — Я позвоню сам, но этот контакт сохрани. Если что-то понадобится — я оплачу все расходы…

…Она моргнула, понимая, что Александр ждет ответа. Постаралась изложить историю коротко и сухо, не зная, в курсе ли ее муж рассказанного Даниилом. Она прожила с Даном три года, но он ни разу не упоминал при ней о том, что Ира — не родная его сестра.

Так же как и о том, что у их семьи есть такой друг, как Александр Кристиани.

Александр выслушал ее, не перебивая.

— Ты поступила благородно, Натали, — сказал он. — И в то же время принять на себя такую ответственность. Сколько тебе было? Двадцать пять лет?

— Не нужно уточнять мой возраст, — фальшиво засмеялась она, думая о другом.

— Хорошо. Не будем. Давай поужинаем и вернемся в дом?

Они провели беззаботный вечер наедине. Александр шутил, Таша смеялась. Его глаза не отрывались от ее лица — с самого первого дня знакомства, с самого момента встречи. Ей казалось иногда, что он как будто пытается разгадать ее, заглянуть глубже в ее душу, проникнуть под ту защитную оболочку взрослой состоявшейся женщины, к которой она сама привыкла за эти двенадцать лет.

Таша старалась не отводить глаз, когда их взгляды встречались, но иногда просто не могла с собой справиться.

— У тебя красивые глаза, — сказал Александр, и она покраснела, когда он обхватил ее лицо руками, чтобы заглянуть в них. — Натали, я действительно влюблен в тебя и действительно хочу, чтобы ты была моей женой.

Разговор из беззаботного вдруг превратился в серьезный, и Таша сглотнула, понимая, что в горле пересохло.

— Я…

— Я нравлюсь тебе, я это вижу, — сказал он, не отпуская ее, лаская подушечками больших пальцев ее кожу. — И ты читала брачный контракт, и видела, что я — взрослый человек, который думает о будущем.

Конечно, читала. Таша не получала ничего, а Митя — небольшую сумму на счет, если они разведутся до истечения трех лет после заключения брака. Через три года она могла претендовать на компенсацию в размере, достаточном, чтобы купить в Москве хорошую квартиру. И только если они проживут вместе более десяти лет, при разводе Таша сможет на законных основаниях забрать себе половину имущества.

Александр мог казаться безрассудным, раз решил жениться на женщине, которую знает всего месяц, но это было обманчивое впечатление.

Таша успела пожалеть, что согласилась — ведь Митя уже привыкал к ее мужу и расставаться, если ничего не получится, будет тяжело, — но одновременно радовалась тому, что они так понравились друг другу, и очень надеялась, что все будет хорошо. Да, ее эмоциональность, импульсивность никуда не делись. Она, взрослая женщина тридцати семи с лишним лет — и выскочила замуж за незнакомца только потому, что он ей нравится. Бросила все, поддавшись безумной надежде, наконец, найти свое счастье.

— Ты снова раздумываешь. О чем? — сказал Александр, и его глаза потемнели, когда Таша приоткрыла губы, собираясь что-то сказать, но сама не зная что.

Она все еще думала, солгать или сказать правду, когда, чертыхнувшись, он наклонился и поцеловал ее.

***

Александр оказался умелым и нежным любовником. Таша чувствовала себя так, словно заново открывает секс: все эти касания, ласки, от которых она отвыкла так давно, жаркий шепот в темноте спальни, благодарные поцелуи после финала и долгие разговоры. Она отвыкла быть любимой за эти годы, и словно расцветала, словно обретала второе дыхание в объятьях человека, который говорил о своих чувствах так открыто.

Утром Таша проснулась, когда его уже не было рядом.

Митя, взъерошенный после утреннего умывания, постучался и залетел в ее комнату, напевая какую-то итальянскую песенку.

— Привет, мам! — завопил он. — Bongiorno, come stai? (прим. — доброе утро, как дела)?

И, весьма довольный собой, унесся прочь, на запахи, доносящиеся из столовой.

Когда Таша спустилась вниз, мужчины уже приканчивали завтрак. Митя с разрешения Александра убежал в комнату, которую переделали под детскую — играть в компьютерные игры. Таша поела, выпила кофе и съела пирожное.

— Нам с тобой нужно сегодня съездить кое-куда, — откладывая в сторону ложку, сказал муж. — Мои друзья хотят познакомиться с тобой. Они придут вечером на ужин. Хочу, чтобы ты встретила их как подобает.

Таша не поняла, что он имеет в виду, но Александр тут же пояснил:

— Это будет официальное мероприятие, тебе потребуется вечерний наряд. Мы поедем за платьем. Я думаю, тебе очень подойдет бирюзовое.

Он протянул руку и коснулся кончиками пальцев ее руки.

— Ты не возражаешь?

Таша подняла голову и посмотрела на мужа. Могла бы она полюбить его? От его умелых ласк ее тело словно сходило с ума, и сейчас, от легкого касания, снова вспыхнуло огнем. Она прикусила губу и отвела взгляд, чувствуя себя девчонкой.

— С кем останется Митя? Мы возьмем его с собой?

— С Эленой, — сказал Александр, имея в виду горничную. — Я хочу побыть с тобой, Натали. Нам нужно узнавать друг друга.

Они выбрали кофейного цвета платье в каком-то дорогом магазине одежды. Таша переживала по поводу трат недолго — в конце концов, и в России мужья покупают одежду своим женам. К тому же по электронной почте пришло письмо — покупатель на дом найден, скоро состоится сделка.

Ташу ждали свои деньги. Она надеялась, что это прибавит ей уверенности.

Она задумчиво перебирала украшения в шкатулке с бижутерией, прикидывая, что больше подойдет к новому платью, когда почувствовала вдруг, что к глазам подступают слезы. После того, как дом будет продан, оборвется последняя ниточка, связывающая ее с Россией. Но готова ли она довериться своему мужу настолько, что сожжет за собой мосты?

Она стремительно поднялась с пуфика, подошла к двери и, открыв ее… уткнулась носом в грудь Александра.

— Ох, прости.

Муж с улыбкой принял извинения, но улыбка тут же исчезла, когда он увидел выражение лица Таши.