Подари мне дочку (СИ) - Кистяева Марина

— Правильно, — подтвердил он, недобро усмехаясь уголками губ.

— А… зачем мы сюда приехали?

Виктор не смотрел на неё. Зато она смотрела на него.

Впилась взглядом.

— Иначе не получается, Айя. Или мы с тобой разговариваем в стенах данного здания, и ты мне рассказываешь всё начистоту, или едем ко мне. И там, уже в знакомых тебе стенах, ты мне опять же рассказываешь всё начистоту.

Он не спешил глушить двигатель, машину остановил так, чтобы минимизировать её попадание в камеры. Нечего светиться лишний раз.

— Ээээ… Ты сейчас серьезно?

Виктор повернул голову в сторону Айи.

— Абсолютно.

— Ты не сможешь меня допросить… там, — она кивнула в сторону прокуратуры. — И вообще! Это не в твоей компетенции! Ты…

— Хочешь проверить, что в моей компетенции, а что нет? — Виктор прервал её, для убедительности повел бровью.

Айя замолчала, сильнее вцепившись пальчиками в небольшую сумку. Виктор отметил неяркие украшения, надетые на кисти. Колец не было. В ушах тоже неяркие серьги-гвоздики.

Девушка задышала глубже, пытаясь переварить услышанное и принять верное решение. Сегодня Виктор никуда не спешил. Подождет. Он даже наигранно расслабился, сразу же заметив, как гневно вспыхнули глаза Айи. Она разозлилась. И Юступов приготовился к потоку негодования.

Давай… давай, моя сладкая, сорвись…

— Зачем тебе нужна правда обо мне? — прошипела она, едва размыкая губы, всё ещё сохраняя лицо.

— Ты пришла ко мне и…

— Я признала, что ошиблась.

— Выражаю надежду, что в скором времени ты изменишь мнение снова.

— Виктор, не паясничай, пожалуйста.

— Я всё ещё жду, что ты мне скажешь: сюда или ко мне?

На тонкой шее Айи нервно забилась жилка. Девушка откинулась на спинку кресла и выдохнула:

— Ты же всё равно узнаешь, правильно?

— Правильно. Но о моих движениях будет известно лицам, про которых ты наверняка не захочешь больше слышать. Твой бывший свекор не обрадуется моей активности.

— Витя, зачем?..

— Затем, Айя, — более жестко сказал Юступов. — Ты начала с правды. Давай продолжим.

— И с чего начнем?

— С первой беременности. Тринадцать недель. Что случилось?

— Выкидыш.

Айя побледнела и интуитивно вдавилась в сиденье.

Виктор не ожидал, что она начнет говорить прямо в машине.

Но раз начала — значит, продолжим.

— Как?

— Тебе подробности? С гинекологическим креслом и…

— Ты упала? Что-то съела? Или… Упала, — она едва заметно вздрогнула, когда он выдвинул первую версию.

— Да. С лестницы.

Та-ак…

— Муж где был? — по спине Виктора побежал холодок. Давно забытое ощущение, когда он слишком близко подобрался к опасной черте.

— Рядом.

Айя говорила, смотря вперед.

Просто говорила. Без эмоций. Без всего.

Он её впервые такой видел.

Но с подобными реакциями сталкивался. И на войне, и потом.

— Конкретику, сладкая, можно?

— Можно. На лестнице мы стояли.

Понятно. Лестница оказалась крутой и мокрой. Айя — неуклюжей. Или, скорее всего, у неё закружилась голова. Беременная же…

Сука! У Виктора напрягся каждый мускул, каждая мышца.

— Дальше. Вторая. Двадцать недель. Амар последний год сидел на «колесах». Ибрагим его лечил.

— Откуда ты знаешь про Ибрагима и… — на этот раз Айя сама замолчала, услышав про бывшего свекра.

Виктор сохранял видимое спокойствие. Ни один мускул не дрогнул на его лице.

— Ты забеременела после очередного лечения и заверений Амара, что он окончательно завязал. Ибрагим очень хотел внука. Обязательно мальчика, — Виктор замолчал, внезапно ощутив в горле ком. — Тут дальше несколько сценариев. Или Амар сорвался, или, судя по его характеристике, мальчик, привыкший получать стопроцентное внимание отца, заревновал. И вот тут он, скорее всего, и сорвался. Не сразу. Вопрос: как?

— Слушай, Юступов, почему ты такой умный? — Айя резко повернулась к нему корпусом, сверкая глазами-омутами, в которых теперь не было ничего, кроме боли. Оглушающей и всепоглощающей. Айя моргнула один раз, второй, прячась за длинными ресничками.

— Обстоятельства обязывают. Куда эта сука тебя ударила? В живот? Маточные кровотечения так просто не возникают.

Айя снова откинулась назад и прикрыла глаза.

Виктор крутанул руль, разворачиваясь. Газанул куда резче, чем требовали обстоятельства. Он выжимал газ, не думая о скорости. Навстречу ехала служебная машина, они едва разминулись.

Перед глазами Юступова встала кровавая пелена.

Честно, сначала он не догнал.

Бывает такое, что девушки не могут выносить детей, учитывая экологию и питание. Не занимаются физически, ведут нездоровый образ жизни.

Но! Он-то, идиот, читал биографию Айи, видел её медицинскую карточку. Здоровая молодая девушка, никаких проблем по-женски никогда не было. Ни воспалений — ничего. И тут…

Виктору понадобилось некоторое время, чтобы сопоставить очевидные факты. Если сначала он решил, что у Айи стресс связан с разводом, потом засомневался. Не похожа она на девушку, что убивается по бывшему мужу. А вот на ту, что никак не может отойти от моральных и физических издевательств — запросто.

Айя зациклилась на том, что у неё отобрали. Она всю свою нежность, всю нерастраченную любовь направляла на нерождённых детей. Дважды их у неё отбирали.

Виктор с такой силой сжал челюсть, что послышался неприятный звук — зубы саданули друг о друга.

Мужчина выехал на трассу. В ушах шумело. Он пока не хотел думать про Амара.

О нем Юступов подумает чуть позже. Открыто пойти против его отца не может, да и не дотянется до них вот так сразу. Нужны время и тщательная подготовка.

— Вить…

— Что, сладкая?

Её ладонь накрыла его.

Внезапно…

— Куда мы едем?

— Ко мне.

— Зачем?

— А ты не понимаешь?

Он сжал её ладонь сильнее, чем требовалось. Его рвало от эмоций. Внутри поднималось нечто, что он не мог контролировать. Не был в состоянии.

Айя… Появилась снова в его жизни и всё перевернула. Но если бы его спросили, что бы он предпочел: жить без неё или жить как сейчас, на драйве, на чувствах, готовый крушить и мстить за женщину, которую любил; то Юступов без колебаний, не раздумывая ни секунды, выбрал бы второе.

— То есть… — её голос прозвучал тихо. С надрывом. Айя явно сдерживала слезы. — То есть ты меня не бросишь?

Виктор снова слишком резко крутанул руль, на этот раз вправо, предварительно убедившись, что их никто не обгоняет. Сзади следующая за ними машина яростно посигналила. Виктор едва удержался от того, чтобы не показать фак.

Он съехал на обочину, выдохнул и лишь тогда повернулся к Айе. Та сидела, немного вжав голову в шею и с недоверием смотря на него. Он же снова тонул в её глазах, в которых застыла всепоглощающая надежда.

— Даже не мечтай, Айя, слышишь меня?

Дыхание никак не хотело восстанавливаться, распирало грудь.

Айя всхлипнула, совсем как маленькая девочка, и потянулась к нему. Виктор с готовностью обнял её и притянул к плечу.

Впервые за долгие месяцы Айя спала, ни разу не проснувшись за всю ночь. Ей ничего не снилось. Она опустила голову на подушку, собираясь дождаться Виктора — тот ушел в душ, и не поняла, как уснула. Сквозь сон уловила момент его прихода. Снова собиралась проснуться, как-то отреагировать, но услышала тихое:

— Спи.

И продолжила спать дальше, предварительно позволил просунуть руку себе под шею. Так даже удобнее. Айя перевернулась на другой бок и, не открывая глаз, устроилась на крепкой, надежной мужской груди, пахнущей морским бризом.

Ни дум. Ни тревог. Ничего.

Только тотальное ощущение защищенности и того, что всё непременно будет хорошо.

Конечно, утро внесло свои коррективы в ощущения. Айя открыла глаза и сначала не поняла, где она.

В квартире Юступова.

Упс. Айя провела рукой по спутанным волосам, кое-как привела их в порядок, пригладив, и огляделась, одновременно прислушиваясь.