Ты должна быть моей (СИ) - Эндри Полина

Я приезжаю домой гораздо быстрее, чем ожидала. Не знаю, сколько времени, но радует хотя бы то, что брат, скорее всего, уже спит. Добираюсь до своей комнаты и, не переодеваясь, плюхаюсь на кровать. Я измучена. Уставшая. И полностью разбитая. Даже не замечаю, когда мне удается заснуть в таком положении. Но на следующее утро ничего не меняется. Вообще ничего. Как и через день. Я думаю о Дэмиане постоянно. Вспоминаю, фантазирую и размышляю. Даже моя работа, которую я так люблю, не доставляет мне удовольствия. Мне… Просто все равно.

Так проходит почти неделя. Унылая, безрадостная неделя. И глупые мечтания о том, что он вернётся, тают так же быстро, как и появляются. Ведь я осознаю то, что заставляет мое сердце болезненно сжиматься каждый раз, когда я вспоминаю о нем:

Он больше не появится в моей жизни.

Месяц спустя

— Ангелина, ты меня слушаешь? — вырывает меня из мыслей знакомый голос и я быстро моргаю, возвращаясь в реальность. Мама все ещё копошится возле плиты, но, несмотря на то, как вкусно пахнет ужин, мне кусок в горло не лезет.

Мои глаза натыкаются на нетронутую тарелку с едой, а затем поднимаются выше, встречаясь с ее вопросительным взглядом.

— Конечно, мам, — тут же нахожусь я, хотя понятия не имею, о чем шла речь. Я слышу со стороны фырканье и поворачиваю голову, видя ухмыляющегося брата.

— Ага, тогда о чем мы говорили тебе минуту назад? — спрашивает он с коварной улыбкой и запихивает в рот кусок пирога, активно жуя.

Я толкаю его локтем в бок и он закашливается, чуть не выплюнув еду.

— Ай! — возмущается он с набитым ртом, потирая ушибленную часть тела. — Как будто я виноват, что ты постоянно витаешь в облаках, — бурчит он себе под нос, на что я закатываю глаза.

— Во-первых, я не витаю в облаках, — отрезаю я, собираясь продолжить, но в последний момент передумываю, ковыряя вилкой свой салат.

— А во-вторых? — вдруг доносится до меня и я удивлённо смотрю на брата, но он пожимает плечами, как ни в чем не бывало.

— Ну, обычно, если люди говорят «во-первых», значит по логике, цепочка последования должна продолжиться, — поясняет он, заставляя меня закатить глаза.

— Напомни мне, почему я тебя терплю?

— Потому что я твой единственный и любимый брат? — он невинно хлопает ресницами, а я подавляю желание раздражённо зарычать. Он специально выводит меня из себя.

— Тогда почему у меня иногда чувство, что тебя подменили в роддоме? — спрашиваю так, как будто мне кто-нибудь даст ответ. — И мой настоящий брат сейчас сидит где-нибудь в офисе и блещет своим прекрасным умом, а не задницей.

— Эй! — возмущается Джереми и собирается ещё что-то сказать, но в нашу перепалку встревает мама.

— Так, дети, тихо! — её глаза с укором метаются между нами. — Вы двое, не устали спорить?

— Ни капельки, — Джереми невинно улыбается маме, а затем одаривает меня хитрым взглядом.

Мама тяжело вздыхает.

— Джейк, ну хотя бы ты скажи, — обращается она к отцу, который весь вечер занят чтением своей газеты, и все ещё не притронулся к еде.

— Дети, не ссорьтесь, — говорит он, очевидно, понятия не имея, о чем речь.

Джереми снова фыркает, а я резко поднимаюсь из-за стола.

— Я пойду к себе. Спасибо за ужин, мам, — я поспешно иду на выход, ощущая на себе удивленный взгляд мамы.

— Но…

Её слова обрываются, когда я выхожу из столовой. Прости, мама, но я просто не хочу ни с кем говорить. Я направляюсь по лестнице вверх, перепрыгивая через две ступеньки, и через минуту оказываюсь в своей комнате. Забираюсь на кровать, сложив ноги по-турецки, и опираюсь локтями о бедра, с измученным выдохом закрыв лицо ладошками.

Что за черт? Прошел уже месяц, а я все ещё не могу забыть о Дэмиане. За это время мы больше не виделись. Да и вряд ли увидимся… И, как бы больно ни было, я знаю, что у него другая жизнь. Статус. Влияние. И мне там точно не место.

Мои размышления вдруг прерываются, когда я слышу, как кто-то осторожно стучит в дверь. Я открываю от лица ладошки и хмурюсь, недовольная тем, что кто-то хочет вмешаться в мое личное пространство. Обычно, если я не хочу ни с кем разговаривать, меня никто не трогает. Тогда что изменилось?..

— Дочка, это я, — слышу по ту сторону голос, а затем дверь медленно открывается и на пороге появляется мама. Кажется, она сбита с толку. Я открываю рот в попытке спросить, но она меня опережает:

— К тебе пришли, — ошарашивает меня мама, заставляя удивлённо поднять брови. Кажется, она удивлена не меньше меня.

— Кто? — говорю я и вдруг вспоминаю, что мы с Лейлой договаривались встретиться. Ну как договаривались… Лейла буквально «заставила» меня согласиться погулять. И пообещала, что сама придет ко мне. Я тяжело вздыхаю.

— Скажи Лейле, что я сейчас спущусь, — поморщившись, продолжаю я, собираясь подняться с кровати, но мама качает головой.

— Это не Лейла, — произносит она, и я, озадаченная, застываю на месте. Может быть, мое смятение отображается в моих глазах, так как в следующий миг лицо мамы смягчается.

— Иди, сама посмотри, — она ещё мгновение смотрит на меня, а затем оставляет одну, дав возможность поразмыслить, кто это может быть. Хотя, что тут думать? Я ведь понятия не имею, кто ещё может прийти, если не Лейла. Разве что Кассандра.

Встав на ноги, я выхожу из комнаты, собирая свои хаотичные мысли. Почему я так странно себя чувствую сейчас? Ноги продолжают двигаться по лестнице, но ответ на свой же вопрос я нахожу сразу, как только спускаюсь вниз и встречаюсь с черными глазами напротив. По моему застывшему телу проходит ток.

— Привет, Ангелина, — рассекает воздух такой знакомый баритон, лишая меня дара речи.

Мой рот отвисает и челюсть готова встретиться с полом. Я что, сплю? Беспалевно щипаю себя за бедро и, чувствуя острую боль, едва удерживаюсь, чтобы не ойкнуть. Ладно, определенно не сон.

— Дэмиан…? Что ты тут делаешь? — ошарашенно выдыхаю я, все ещё не веря, что он здесь. — Как ты узнал мой адрес?

На эти вопросы мужчина лишь сдержанно улыбается.

— Мы можем поговорить?

Я все ещё стою с открытым ртом, и только через пару мгновений соображаю, что он сказал. В уши врезается шум из столовой, и я понимаю, что родители с братом все ещё там. Мысленно благодарю маму за то, что без расспросов вернулась к ним, но сейчас лишние уши мне точно не нужны… Поэтому я тянусь за своим пальто и, бросив себе на плечи, быстро надеваю сапоги. Затем молча открываю входную дверь, и Дэмиан, кажется, понимает все без слов. Выходит вслед за мной, а я, предусмотрительно закрыв за нами дверь, поворачиваюсь к нему, неуверенно обняв себя руками. Вечерний мороз бьёт в лицо, но я перестаю это ощущать, как только встречаюсь с его глазами.

Я сглатываю и отвожу взгляд, чувствуя себя беззащитной перед ним.

— О чем ты хотел поговорить?

В периферийном зрении я замечаю, как будто он собирается что-то сказать. Но не говорит… Тишина затягивается, и я начинаю чувствовать знакомое напряжение в теле.

— Прости, — выдыхает он спустя время, заставляя меня снова взглянуть на него. Но мне трудно увидеть его эмоции. Я поднимаю брови.

— За что?

— Ты знаешь.

Я усмехаюсь, потупив взгляд. Конечно… Почему я должна не знать? Он извиняется за ту ночь? Или за тот разговор? Но уточнить не осмеливаюсь, решив промолчать. Вернее, боюсь. Я боюсь снова вспоминать о той ночи, боюсь смотреть в его глаза, чтобы не увидеть там то, чего бы я не хотела.

— Как Летта? — выпаливаю первое, что приходит на ум после затянувшейся неловкой паузы. Знаю, что глупо об этом спрашивать, но он делает вид, что все в порядке.

— Нормально, — непринужденно отвечает, и в этот момент я задаюсь вопросом, чувствует ли он то же напряжение, что и я? — Кстати, она спрашивала о тебе, — вдруг добавляет он, и это заставляет поднять глаза. Я вижу, как в как в его собственных проскальзывает какая-то эмоция.

— Правда? — неуверенно произношу, отчего-то чувствуя трепет в груди.