Светлана Чистякова - Юлька

В окне, ярко светило солнце.

— О, Боже! — воскликнула она. — Боже, мы проспали!

Она тоже помчалась под душ.

Через пятнадцать минут, Вяземский ворвался в комнату Юли, на ходу натягивая джемпер.

Юлька, в одних трусиках и лифчике, прыгала на одной ноге, пытаясь влезть в джинсы. Тоненькая кофточка, валялась рядом на стуле.

— Господи, Боже мой! — воскликнул мужчина, — Юля, ты еще не одета?! Давай же быстрей, мы катастрофически опоздали!

Он подскочил к ней, запихнул её в джинсы, застегнул молнию, и, путаясь в рукавах, помог одеть кофточку.

Затем, схватил её на руки и, выбежав из комнаты, огромными прыжками помчался вниз по лестнице.

— Гриша, — сопротивлялась Юлька, — куда ты так бежишь! Мы все равно уже опоздали! У меня, даже волосы еще мокрые!

— Ничего, по дороге высохнут, — на бегу сказал он. — У меня сегодня очень важная встреча.

В машине, лавируя среди нескончаемого потока автомобилей, он сказал:

— Юля, о том, что произошло сегодня ночью, никто не должен знать.

— Почему?

— Потому что, я не хочу, чтобы на каждом углу компании, склоняли твое имя и говорили, что ты спишь со мной, — ответил он, сосредоточенно глядя на дорогу.

Юлька во все глаза смотрела на Григория.

Он был деловит и собран. Из нежного, доброго и ласкового Гриши, он на глазах превращался в холодного, делового и расчетливого бизнесмена. В господина Вяземского.

— А разве мы делали что-то плохое?!

— Нет, конечно! Но, пойми и меня. Мне не нужны лишние сплетни и кривотолки. Для всех, ты должна оставаться маленькой девочкой, которая находится под моим покровительством. Если, кто-то узнает, что это не совсем так, могут возникнуть проблемы.

Юля задумалась, а потом спросила:

— А какие проблемы могут возникнуть?

Вяземский поморщился:

— Юленька, девочка моя, давай, я потом тебе все объясню. В другой раз, хорошо? Через час, у меня деловые переговоры. Мне нужно настроиться. Ты не обиделась? — он встревоженно посмотрел на неё.

— Нет.

— Вот и хорошо. Я всегда знал, что ты — умница.

Он выдернул из держателя мобильник, и набрал номер Казанцева.

— Кира, — сказал он, когда тот ответил. Дуй в «Евротекстиль», я подъеду прямо туда. Да, и скажи моей Наталье, что я приеду после переговоров.

Он отключился.

Они подъезжали к зданию компании.

— Все! Давай, любимая, — он поцеловал Юлю в губы, — беги быстрей. Я приду к тебе, как только вернусь.

Юлька вышла и Вяземский рванул с места.

Проводив глазами отъезжающую машину, Юлька бегом припустила к входу в «QUIN STYL».

— Где тебя носит, Юлька? — спросила Татьяна, заметив пробегающую мимо девушку. Скажи, спасибо, что начальства нет. А то Вяземский бы тебе всыпал по первое число!

— Я была в больнице у дедушки, — на бегу соврала Юля. — Григорий Петрович знает.

— А! Ну, тогда ладно. Правда, его и самого еще не было. Приезжал один Казанова… Но, уже уехал. Галька сказала, что на переговоры, — сообщила Таня, вслед убегающей Юльке.

Вяземский и Казанцев обедали в ресторане. Они заключили очень выгодный контракт, и оба пребывали в прекрасном настроении. За обедом, они обсудили, предстоящую командировку Кирилла. Ночью, он улетал во Францию.

— Ну — с, господин Вяземский, рассказывайте, — сказал Казанова, откинувшись на спинку стула и отпивая глоток легкого вина из тонкого бокала.

— Что?

— Как, что? Где вы провели столь бурную ночь, что опоздали на работу и прибыли в «Евротекстиль» в таком непрезентабельном виде?! Подумать только! Элегантный и стильный блюститель этикета, господин Вяземский, позволил себе явиться на деловую встречу в джинсах и джемпере! Ты бы еще в кроссовки вырядился! — осуждающе сказал Кирилл.

— Кир, я проспал, — сконфузился Григорий. — С кем не бывает.

— Это я уже понял. А вот где ты был, с кем и почему проспал, ты мне объяснить не хочешь! Я уже минут пятнадцать пытаюсь выяснить это. А ты молчишь, как партизан!

— Я был дома, — тихо ответил Вяземский.

— Дома?! Опять?! Ты что, Гриша, охренел! Ты опять притащил домой очередную ээ… подругу?! А Юлька?! Да ты девчонку, совсем с ума сведешь! У неё и так мозги набекрень!

— Ты, выражения-то подбирай, иногда, — возмутился, Вяземский. — С мозгами у неё все в порядке! И у меня никого не было. Я был один. То есть, не совсем один. Я был с Юлей…

Следуя наставлениям одного доморощенного психолога.

— С Юлей?! — Казанцев подумал, что ослышался. — Ты был с Юлей?! Ты что, её…

— Тихо ты! Не ори! Люди кругом! Да, я занимался с ней любовью….

— Офигеть!! И как? Она не испугалась? У тебя все получилось?!

— Ну, я же не новичок в подобных делах, — самодовольно ухмыльнулься Вяземский. — Все было прекрасно, Казанова! Конечно, поначалу, она была немного скованна, но потом… все прошло отлично! Для первого раза, по крайней мере. Она такая милая, доверчивая и нежная! Вообщем, я испытал этой ночью то, чего раньше никогда не испытывал. И это было здорово, Кира! Просто, сказочно!

— Ну, и что теперь? — спустил Григория с небес на землю практичный Кирилл.

— А, что теперь?

— Это все — лирика. Что ты теперь собираешься делать? А, если, она узнает, что ты спишь с ней, только для того, чтобы она избавилась, наконец, от кошмаров? Скорая помощь, так сказать, в виде хорошего секса!

— Что ты несешь, Казанова! Я люблю её!

— Скажем так, и её тоже…

— Казанова!!

— А что, «Казанова»?! Гриша, ты посмотри правде в глаза! Ты хоть раз спал с одной женщиной, больше двух или трех раз?

— С Дашкой.

— Ой! Вот только Дашку сюда не впутывай, пожалуйста! Когда ты, последний раз видел её? Не помнишь? Вот именно! Ты даже, на последний показ её пригласить не удосужился! Я вообще не понимаю, зачем ты с ней связался. Но, я, сейчас не об этом. Все твои подружки, были нечета Юльке! Она же наивна как младенец! Совсем ничего не умеет! Что ты с ней делать-то будешь?

— А я её научу! Ты же сам уговаривал меня, научить её искусству любви. Я сделаю из неё настоящую женщину! Сексуальную и преданную! Она будет лучшей! Сам потом мне завидовать будешь!

— Ну, ну, давай, Пигмалион ты наш. Только, аккуратней. А то забеременеет еще, не дай Бог.

— Ты что, меня за дурака держишь что ли? — возмутился Вяземский, и вдруг, выругавшись, хлопнул себя по лбу:

— Твою мать!..

— Что?!

Тут подошел официант и поставил на стол чашечки с кофе. Вяземский замолчал.

— Ну, что еще стряслось? — нетерпеливо спросил Казанова, когда официант отошел.

— Твою мать, — повторил Григорий, — вот кретин! Я же вчера, совсем забыл!