Елена Тодорова - Охранник для дочери

Но сегодня Фрэнка во дворе не было. Наверное, уже готовиться к поездке. В подтверждение моих слов через полчаса я услышала характерный рев мотора его машины.

Ну, и катись! Идиот.

Слёзы навернулись на мои глаза, но я уверенно их смахнула и пошла в ванную.

Погрузившись в горячую воду, я предалась грёзам. Мечтала я последний месяц, конечно же, об одном: чтобы Фрэнк понял, что я не ребенок и обратил на меня внимание. В конце концов, через две недели мне будет девятнадцать. Фрэнку же было тридцать. Это я узнала из его досье. Согласитесь, разница не такая уж и большая.

Может он считает меня не привлекательной, думала я, выбираясь из ванной.

Не вытираясь, я стала перед большим зеркалом и постаралась не предвзято себя заценить.

Аппетитная грудь красивой формы, тонкая талия и округлая попка. Короче, полный арсенал женского смертельного оружия.

Довольная своим осмотром я стала вытираться. Потом одела, свою любимую свободную майку с надписью «Мне пох! Я одуванчик». Майка едва прикрывала бедра, но мне было удобно в ней спать.

Заняться особо не было чем. Я приготовила всё необходимое на завтра в колледж, зашла в интернет. Немного пообщалась в аське и на форуме. Мне стало скучно. Поэтому потушив свет, я легла спать. Но заснуть, тоже не удавалось. Я ждала, когда вернется Фрэнк и лишь когда услышала шум подъезжающей машины, расслабилась и уснула.

Утром всё было как обычно. Когда я спустилась завтракать, мама с папой меня уже ждали. Мы могли не видеться целый день, но совместный завтрак — это была наша семейная традиция.

Я поздоровалась и села на свое место с левой стороны от отца.

— Доброе утро, дорогая, — ответила мама.

— Привет, Сэм, — приветствовал меня отец.

Моя мама была русской. Настоящее её имя было Наталья Смирнова, но когда она уехала в Америку стала зваться Натали. А сейчас Натали Макдауэл. Она была красива и обаятельна. Отец в ней души не чаял. Да, и она в нем. В общем, приличная американская семья — мать, отец и дочь. Но это только на первый взгляд так кажется.

— Как выходные? — спросила мама.

— Отлично, — буркнула я. Вспоминать не хотелось.

Мы принялись за еду, попутно обсуждая новости и занятия на сегодняшний день.

Но мне хотелось поскорее увидеть Фрэнка, поэтому я попрощалась с родителями и вышла во двор.

Как всегда в это время Фрэнк копался в своей машине. Вот уж кого он действительно любит.

Я села на заднее сидение и дождавшись пока он займет свое место, спросила:

— Как прошел вчерашний вечер?

Он хмуро посмотрел на меня в зеркало. Не повернулся.

— Тебя это не касается.

— Слушай, Фрэнк, тебе не надоело: «не касается», «не твое дело», «отстань», «отвянь»? Неужели тебе не хочется просто нормально пообщаться.

После этого он повернулся ко мне. Но выражение его лица не предвещало ничего хорошего.

— У меня есть с кем общаться. А твое дело помалкивать. Ясно?

От его резкого голоса мне, как обычно, стало с одной стороны обидно, с другой — я обожала этот голос. Его интонацию. И он завораживал, даже когда говорил не очень приятные вещи.

Он повернул ключ зажигания, резко вдавил педаль газа, и машина сорвалась с места.

Ха. Мне все-таки удалось вывести его из равновесия.

Через двадцать минут мы уже были у ворот колледжа. Хотя обычно дорога занимала 45 минут. Я учусь в колледже Беркли от Калифорнийского университета.

— Сегодня играют «Дикие коты Беркли»*. Я должна там быть, — сказала я Фрэнку.

Он недовольно нахмурился.

— Какого черта тебе там делать?

— Я лидер группы поддержки. Обычно охрана присутствует при матче. Сам понимаешь стадион все-таки. Ну, если ты не хочешь, можешь не приходить. Мне даже лучше. Уже достало, что я никогда не могу побыть наедине с друзьями. Никакой личной жизни, — я лукавила. Мне безумно хотелось, чтобы он пришел.

Когда он заговорил, его голос звучал как обычно, никакого интереса.

— Я буду. На стадионе слишком много опасностей. Если у тебя всё — вылези из машины. Мне нужно ехать.

Чертов сухарь, блин. Я вышла из машины, снова громко хлопая дверью. Если так пойдет и дальше Фрэнку скоро понадобиться менять замки. Представляю, как его это бесит.

В колледже мне нравилось. Здесь училось много таких же богатеньких детей, как и я. Не то чтобы я была высокомерной богачкой, не подумайте, просто здесь мне было привычно. Никто не считал меня изгоем. Правда, не многие ездили с охранной, но никто как-то особенно на сей факт не обращал внимания.

— Привет, — ко мне подошел куотербэк нашей команды Дин Гарболд.

— Привет, — ответила я.

Я знала, что нравлюсь ему, он в принципе тоже был мне симпатичен. Как же самый популярный парень в колледже, звезда нашей команды, да и просто красивый парень.

Но, как вы уже знаете, с недавних пор мои мысли занимал Фрэнк.

— Как настрой перед игрой? — спросил Дин.

— Как обычно — боевой, — я сделала характерное движение рукой вверх.

— Отлично. Значит увидимся. После игры дискотека… — он замялся.

Для столь популярного парня он был всё же немного нерешителен.

— Конечно. Прости, но я на историю опоздаю, — я прошла мимо него в кабинет Истории США.

Марта, моя подруга уже сидела за партой. Кстати, она сходила с ума по Дину. Но он её не замечал. Эх, как я понимаю её тоскующие взгляды, когда она смотрела на Дина. Так же я вздыхала по Фрэнку. Временами я сама себя не понимала.

— Салют, Марта. Чего такая кислая?

— Привет, Сэм. Что-то настроение неважнецкое, — угрюмо ответила она. — Да, и к уроку не подготовилась. Если мистер Трамбл спросит — мне труба.

— Я тебе подскажу, — уговаривала я.

— Да, он тебя и так прошлый раз чуть не выгнал с урока за твой «тихий» шепот, — она немного «отошла».

— Подумаешь, беда экая. Выше нос, сегодня игра, дискотека.

День прошел тихо, и Марту на уроке не спрашивали. Зато меня мистер Трамбл потормошил значительно. Наверное, был зол ещё за прошлый раз. Но зря старался, я всё выучила и ему не оставалась ничего делать как поставить мне А+ (отлично).

Переодеваясь в раздевалке в форму черлидера, которая состояла из короткой юбки и майки, я волновалась. Придет ли Фрэнк.

Форма приятно обтягивала тело, в тоже время не сковывая движения. Это было очень важно.

Девчонки в раздевалки весело шумели в предвкушении игры, а я первый раз была тихой. Я просто боялась выдать свое волнение.

На поле царило возбуждение перед игрой. Мы вышли и построились в традиции перед приветствием. Я лихорадочно вертела головой в поисках Фрэнка. Но его нигде не было видно. Настроение стремительно падало.