Хелен Кинг - Одной любви недостаточно

Зу привлекал отнюдь не толстый бумажник. Притягивали его сильная натура, незаурядный ум, острый, как рапира, язык. Тогда Зу просто не нашла нужных слов, чтобы объяснить Мэту свои истинные чувства. А может быть, тогда она еще не созрела, чтобы противостоять его чрезмерному цинизму, от которого приходили в замешательство куда более зрелые, чем она, люди. Многие женщины и мужчины, стремились сблизиться с Мэтом только из-за богатства и могущества этого человека. И редко кто тянулся к нему искренне, от души, признавая его бесспорные личные достоинства.

— Честно говоря, только что вы сами спустили курок, — сказал Мэт. — Когда я спросил, знает ли что-нибудь Тони, то совсем не имел в виду нас с вами. Я имел в виду другое — знает ли он, что вы выходите за него только из-за денег?

— Его денег?

Боже, какая нелепость! Тони считает, что деньги созданы для того, чтобы их тратить. У него деньги мгновенно просачиваются сквозь пальцы, накопить их ему никогда не удавалось.

— Ну, если вы хотите предельной точности, я выражу свою мысль иначе. Скажем так — из-за его блестящих перспектив.

— Хотя вы — его босс, я бы сказала, что перспективы у Тони весьма средние.

— Тони получает по справедливости. Я свои обязательства выполняю: даю ему работу и хорошо за нее плачу. Он же, со своей стороны, каждый день честно трудится, за что получает немалые деньги. Я сам за этим слежу. Но сейчас я имел в виду совсем другое. Вы ни словом не обмолвились о важном обстоятельстве. Разве вы не знаете, что Тони — мой наследник?

— Для меня это новость. Но, в любом случае, даже если бы я об этом знала, что это могло бы изменить? Давайте спокойно взглянем правде в глаза. Вы отнюдь не старик, он моложе вас всего на десять лет. Вы женитесь, и у вас будут свои дети, так что вашим наследником Тони не будет.

— Так могло бы случиться, только это маловероятно. Мне уже тридцать пять. Я привык к свободе. И лишиться ее только ради того, чтобы приобрести прямого наследника? Нет, для меня это не слишком веский довод.

Мэт стоял совсем близко, сосредоточенно разглядывая ее в упор. Губы Мэта были невероятно чувственными, но он больше не улыбался. Лицо его, бронзовое от загара, казалось сумрачным и напряженным. Зу подумала, что в эти огромные черные как ночь глаза лучше не заглядывать. И в тот самый момент эти глаза превратились в узкие щелочки, а приводящие в полное замешательство губы Мэта сжались.

— Как давно все это было, Зу? Женщины, как правило, помнят даты куда лучше, чем мужчины.

Ощутив во рту невыносимую сухость, Зу закашлялась.

— Пять лет назад, — хрипло произнесла она.

— Целых пять лет! Поразительно! И вам тогда было…

— Мне было девятнадцать.

— Вам не дашь ни на год больше и сейчас.

— Вы застали меня врасплох.

В этом для Зу не было ничего нового. Мэт всегда заставал ее врасплох. Сейчас она имела в виду то обстоятельство, что Мэт был одет изысканно, а потому куда лучше мог владеть ситуацией. В отличие от Мэта, на ней одежды почти не было, и девушка чувствовала себя весьма уязвимой. Однако, как ни странно, стеснения не испытывала. При Мэте она всегда ощущала себя женщиной и была раскованна. Стоило ему лишь взглянуть, как все ее чувства до крайности обострялись, а пульс начинал неистово биться. Точно такой же бешеный ритм пульса она изо всех сил старалась успокоить в данный момент.

Не скрывая издевки, Мэт, едва разжав губы, изрек:

— Неужели?

— Если вы хотите остаться, я должна привести себя в порядок.

— Да вы и так в полном порядке. Сожалею, но остаться я не могу — еду на холостяцкую вечеринку, которую устраивает ваш жених. Тем не менее… спасибо за приглашение.

— Я и не думала вас приглашать. Просто проявила вежливость по отношению к моему будущему… — Зу не могла удержаться, от колкости, — дяде, ведь после замужества в вашем лице я приобрету дядю, не так ли?

Мэт стиснул зубы. Слова Зу ему совсем не понравились. Она отлично понимала — для ликования у нее нет причин, наоборот, все говорило о том, что Мэт снова будет действовать ей на нервы. Она должна думать только о Тони, надо постоянно помнить, что они отлично ладят друг с другом.

С самого начала их отношений Тони все время говорил о женитьбе. Он очень чист во всех своих помыслах и делах, в нем столько благородства. Тони будет ей прекрасным мужем. А Мэт никогда не делал ей предложения. Видимо, и тогда о семейных узах он не помышлял. Скажите, пожалуйста, ему достаточно того, что Тони станет его наследником! Конечно, в женщинах у Мэта никогда не будет недостатка. Зу все это прекрасно понимала, но, к великому сожалению, утешения от этого было куда меньше, чем ей того хотелось.

— Я вручу вам свой подарок и уйду, — сказал Мэт.

— Вы говорили, это что-то голубое? — Зу была явно заинтригована.

— Под цвет ваших глаз. Я не думал покупать для вас что-нибудь голубое для завтрашнего торжества, это предложила Нерисса. Мне бы хотелось самому надеть на вас этот подарок, если, конечно, вы позволите.

— Надеюсь, это не подвязка? — спросила Зу с иронией.

Губы Мэта скривились в улыбке.

— Увы, не подвязка. К сожалению, я как-то об этом не подумал. Наверное, стал куда медленнее соображать, чем в прежние годы.

— Вряд ли этому можно поверить!

Мэт достал из кармана пиджака плоскую продолговатую коробочку.

— Сначала я было решил подарить вам обеденный сервиз, а потом подумал, что подарок должен быть более личным, конечно, не настолько, как подвязка, — сухо объяснил Мэт.

Он щелчком раскрыл коробочку и извлек из нее изящный сапфировый кулон на тонкой золотой цепочке.

— Какая красота! — невольно воскликнула Зу.

— Повернитесь-ка, — попросил Мэт.

Девушка встала к нему спиной и подняла волосы, чтобы было легче застегнуть цепочку. Когда его пальцы слегка дотронулись до кожи Зу, все внутри у нее затрепетало и ей стало ужасно стыдно. Так она должна реагировать только на прикосновения Тони! И вдруг, к немалому удивлению невесты, ее шеи коснулись уже не пальцы, а губы Мэта. Казалось, у нее просто не было сил сбросить со своих плеч его руки, которые развернули ее так, что теперь они стояли лицом к лицу. И точно так же Зу не нашла в себе силы отвергнуть страстный поцелуй, от которого по всему телу пробежала горячая волна.

Гибкое тело Зу ничего не забыло и жаждало теперь прикосновения этих рук, сжимающих ее в крепком объятии. Женственная мягкость уступала мужской силе, исходившей от Мэта. Однако, когда Зу наконец овладела собой, оказалось, что вырваться из рук гостя совсем нетрудно. Освободилась она от его объятий так быстро, что сразу же сообразила — Мэт ожидал отпора, какого-то знака протеста, если его поцелуй будет ей неприятен. А не сопротивлялась, потому что просто не смогла вовремя отреагировать. Надо же — она и не собиралась от него отодвигаться! И спасалась в этот миг не от объятий Мэта, а от собственной совести. Тело Зу испытывало такое блаженство, возможности которого и не подозревала, когда ее обнимал Тони.