Лилиан Дарси - Холостяк года

— Вообще-то мы сейчас закрыты, — поспешил сообщить Ти. — Не могли бы вы прийти после обеда и сообщить свои данные секретарю?

— Ох, конечно. — Женщина попятилась. Через секунду дверь закрылась за ней.

Ти вздохнул с облегчением.

— Может, закроем офис и пойдем выпьем по чашке кофе? — спросил он у Сиерры. — Я рад, что ты хочешь поговорить. — Его глаза внимательно изучали ее, оценивая то, как она выглядит, что на ней надето. Казалось, он остался доволен увиденным. — Нам действительно стоит поговорить, — продолжал Ти. — Только не здесь.

— Почему? — Сиерра не была уверена, что хочет разговаривать в публичном месте, даже если это будет тихое кафе «Волна», мимо которого она проходила. С другой стороны, полное уединение ее тоже не устраивало.

— Неужели ты думаешь, что эта женщина в купальнике первая? — усмехнулся Ти.

— Нет, конечно. Особенно судя по тому, что сказала твоя секретарша. Но я думаю, что такой ажиотаж полезен для твоего бизнеса.

— Ажиотаж? Да вся фирма находится под осадой с тех пор, как вышла эта статья. — Он посмотрел в окно, увидел там несколько женщин, толпившихся у входа, и крикнул им: — Мы закрыты. Приходите позже.

Ти в считанные секунды запер входную дверь, выключил компьютер, потушил свет и направился к черному ходу. Сиерра последовала за ним. С улицы были слышны разочарованные голоса: «Жаль, они еще не открылись».

— Давай быстрее, — сказал Ти.

Он схватил ее за руку и подтолкнул за угол маленького здания, в то время как две женщины все еще изучали часы работы «Гаррет Марине». Он держал ее руку сильно и уверенно. Именно так Ти пытался увезти ее из Лэндервилля в Стоунпорт.

Схватил.

И потащил.

Тогда Сиерра отказалась, но сейчас не сопротивлялась. Ей нравилось, как он держал ее за руку. Ей нравилось это даже больше, чем хотелось бы. В нем было столько энергии, что казалось, он передает ее Сиерре через одно прикосновение… Сердце молодой женщины билось чаще и чаще.

— Мы пришли, — сказал Ти, подходя к тому самому кафе, которое по пути в офис приметила Сиерра.

— Здравствуйте, мистер Гаррет, — прощебетала очередная девушка.

Так как Ти отреагировал абсолютно спокойно, Сиерра догадалась, что эта девушка его работница, а не одна из многочисленных поклонниц. Видимо, это кафе уже тоже принадлежало Ти.

— Мы займем угловой столик, — сказал он официантке. — И не могла бы ты как-нибудь замаскировать нас?

— Может принести модель катера?

— Идеально!

Девушка позвала повара и вместе с ним принесла большой макет катера, который прекрасно загородил их столик. Никто не удивился этой просьбе, ведь с недавнего времени Ти был «в осаде».

Не дожидаясь меню, они сделали заказ.

— Постарайся побыстрее, Джина, ладно?

Заказ принесли мгновенно.

Как только Джина удалилась к новым посетителям, Сиерра сказала:

— Вот только не делай вид, будто не знаешь, почему я приехала.

— Объясни мне все, и тогда мне не придется притворяться.

— Если ты хочешь развестись, Ти, так и скажи. Все что от тебя требуется, — только попросить. Тебе не обязательно рекламировать себя в газетах, как восхитительного холостяка, чтобы дать мне понять: ты хочешь получить развод.

— Думаешь, что это все из-за развода? Ты действительно думаешь…

— Каждый незнакомец в Лэндвервилле только и делал, что спрашивал меня о нашем браке.

— Твой отец мэр Лэндервилля много лет, и ты прекрасно знаешь, что в этом городе нет незнакомцев. Твоя жизнь — это общественное достояние. Таковой была и моя жизнь, пока мне это не надоело.

Сиерра проигнорировала его реплику и продолжила:

— Мои сестры ведут себя так, будто кто-то умер, а отец…

Но Ти было абсолютно все равно, что думает о нем ее отец.

— Мне очень… неудобно, — закончила Сиерра неуверенно, понимая, что говорит не то, что чувствует на самом деле.

— Неудобно? — повторил Ти. — Ну-ка расскажи мне об этом! Поверь, Сиерра, я специалист по неудобным ситуациям.

— Уж конечно! — зло ответила Сиерра. — Должно быть, очень весело было работать над этой статьей и потом подписывать разрешение на ее выпуск, да?

Его голубые глаза сузились.

— Я никогда не давал разрешения печатать статью, Сиерра! Ты думаешь, что я способен на этот дешевый трюк? Черт, послушай! Это идея журналистки. А не моя!

— Ты мог отказаться!

— Я понятия не имел, что она в таком свете представит ту историю с лодкой, пока сам не прочитал об этом в газете. Я понятия не имел, как сильно это отразится на моем бизнесе. Ты представить не можешь, что здесь на самом деле происходит.

— Ничего себе! Конечно, ты не знал, что туристы читают газеты, и даже не подозревал, сколько денег ты на этом заработаешь!

Ти нахмурился.

— Не делай такое лицо. Это тебе не идет.

— Какое?

— Словно ты жуешь лимон.

Все еще хмурясь, он протянул руку и коснулся ее лица… Какого черта?

После его прикосновения Сиерра сама почувствовала, как напряжены были ее мышцы. Интересно, не из-за этого ли ее лицо всегда так уставало к концу дня? Ведь столько всего на нее навалилось в последнее время.

Она учила нуждающихся детей, следила за тремя младшими сестрами, выслушивала папины наставления да еще помогала ему в делах.

Сиерра знала, что ей нужен отдых, но… при чем здесь лимон?! Она отпрянула и сказала:

— Вот уж спасибо!

— Вот, опять то же выражение.

— Может быть, это все из-за твоих странных комплиментов?

— А теперь и того хуже…

— Ти, ты хочешь получить развод или нет? — выпалила она.

— А ты не будешь сопротивляться?

Так, Сиерра. Спокойно. Не вспоминай про лимон.

Она подняла голову, пересилила свое желание накричать на него и тихо ответила:

— Нет, конечно, я не буду возражать.

— У тебя было восемь лет, чтобы подать на развод, но ты этого не сделала.

— Нет, не сделала. Так же, как и ты. Но я хочу сделать это сейчас. Лучше поздно, чем никогда, ведь так?

Безусловно, она права, думал Ти. Они опоздали на семь лет и восемь месяцев. Он сам должен был разобраться с документами, как только услышал, что Сиерра назвала его бессовестным обманщиком и наотрез отказалась ехать с ним в Стоунпорт.

Он был слишком упрям. И всегда старался спрятать боль за упрямой гордостью. Но не он один сделал их брак невыносимым. Не он один ошибался! Пускай Сиерра разводится, если ей так этого хочется, рассуждал тогда Ти.

Но она никогда этого не хотела.

В свои двадцать четыре года Ти был слишком самоуверен.

— Ты знаешь, где найти меня, — заявил он ей.