День Проклятого Валентина (СИ) - Инфинити Инна

И поэтому я никак не могла понять, почему такой лёгкий в общении Максим выбрал такую закрытую, замкнутую и холодную Кристину. Почему он полюбил ее, а не меня? Иногда я гадала, о чем они вообще разговаривают друг с другом? У них разве могут быть общие темы для общения? Кристина — дочь олигарха, одержимая только жаждой первенства, и Максим — обычный парень с соседнего двора.

Каким же было мое удивление, когда чуть больше, чем через полгода после расставания, я случайно встретила Максима в коридоре института. Я подошла к нему поздороваться, а он сказал, что не знает меня. Я офигела, и он рассказал, что перед началом учебного года попал в сильную аварию и частично потерял память. Он не помнил весь наш 11 класс и… Он не помнил Кристину.

Ах, забыла сказать о Морозовой самую важную вещь. Быть всегда и во всем первой — не единственная больная цель Кристины. У нее была еще одна: поступить в Гарвард и уехать в Америку, что она с легкостью и сделала. Несмотря на Максима.

Я стала с ним общаться, мы иногда обедали вместе в столовой, и я выяснила, что он не просто не помнит Кристину, но еще и совсем не общается с ней. То есть, она уехала в Америку и ни разу не позвонила ему, ни разу не приехала, несмотря на его страшную аварию. В общем-то это было очень даже в ее стиле, поэтому я сделала вывод, что Кристина безжалостно бросила Максима за ненадобностью.

Так мы с ним снова начали встречаться, и я решила ничего ему не рассказывать о Морозовой и о нашем расставании в школе. Мы были вместе восемь лет, мы планировали пожениться. Кристина никогда не приезжала из Америки, Максим ее не помнил, и я была счастлива. И, конечно же, я очень надеялась, что она так никогда и не вернётся.

Да, я чувствовала, что Максим не любит меня с такой же силой, как я его. Я знала, что его что-то сильно мучает, терзает, он страдает хроническими бессонницами. И я догадывалась, что глубоко в душе, в сердце, он продолжал любить Кристину, хоть мозгом и не помнил ее. Но я все равно молчала, я все равно ему не рассказывала. Потому что просто до смерти боялась, что он снова меня бросит.

До нашей свадьбы оставалось меньше трёх недель, когда Морозова вернулась и обнаружила, что Максим не помнит ее. Оказалось, что Кристинин отец не рассказал ей об аварии, в которую попал Максим. Впрочем, это не отменяет того факта, что она не приезжала и не звонила. Я не знаю, как так вышло, что Кристина не общалась с Максимом восемь лет, спросить мне было не у кого, поэтому я подумала, что, наверное, они тогда все-таки расстались.

Эта мысль чуть меня приободрила, но я все равно тут же озаботилась беременностью. Ведь Максим, выросший без отца, никогда бы не бросил своего ребёнка. И это оказалось действительно так. Ребёнка Максим не бросил. А вот меня — бросил.

Он подал на развод, когда Лизе было два месяца. Во второй раз он ушел от меня к ней, к Кристине, и они растят уже двоих детей. Старшего мальчика Мишу они усыновили. Его мать погибла, она была подругой Кристины. Тоже наша одноклассница, и единственная, с кем дружила Морозова. А вторая девочка Ира уже их родная дочь.

Опеку над Лизой мы с Максимом поделили. Живет дочка со мной, но Максим видится с ней, когда захочет. Предварительно, конечно, он звонит мне и говорит, что хочет взять дочь на выходные или куда-то в отпуск, и мы с ним обсуждаем, удобно ли это мне. Бывало пару раз, что Максим хотел взять Лизу на тот период, когда я собиралась с ней куда-нибудь поехать. В принципе, такие ситуации мы с ним разруливаем без проблем. Если он может перенести свою поездку, то он переносит. Если же он не может перенести, то тогда стараюсь сдвинуть даты я.

Также я могу в любой момент попросить его взять Лизу к себе, если мне куда-то надо. Вот, например, сегодня. Я собиралась на свидание с этим Толиком, а дочку к себе взял Максим. Вечером он мне ее привезёт.

А еще Максим платит очень щедрые алименты. Настолько щедрые, что я могу не работать и жить на полном содержании у бывшего мужа. Я, конечно, так не делаю и вышла из декрета в свой глянцевый журнал. Я работаю редактором отдела «Стиль жизни». Но пока я после развода оставалась в декрете, содержал меня действительно Максим.

Я думала, что когда выйду на работу, он будет перечислять мне меньше денег, но нет. Максим продолжает переводить мне такие крупные суммы, что потратить их все на ребенка просто невозможно. Поэтому я открыла накопительный счёт в банке и все, что остается на карте по итогам месяца, кладу туда. Это будут Лизины деньги, когда ей исполнится 18 лет.

Но иногда, конечно, я не могу отказать себе в удовольствии купить на деньги Максима, например, новые дорогущие туфли. В конце концов, должна же быть от бывшего мужа хоть какая-то польза? Тем более что он никогда не требует у меня отчёт, на что я потратила средства.

Я выхожу из метро и направляюсь к дому. К слову, квартиру после развода Максим тоже оставил мне. На работе все девочки мне завидуют. Говорят, что мой бывший муж в разы лучше их действующих мужей. Наверное, так оно и есть, вот только мне от этого не легче.

Первый год после развода я провела в жуткой депрессии. Рыдала ночами напролёт и все время задавала один и тот же вопрос: почему он полюбил ее, а не меня? Меня спасала только дочь. Я брала спящую Лизу на руки, прижимала к сердцу и понимала, что она — мой смысл жизни.

Поэтому именно ради дочери я через год страданий по Максиму пошла к психологу. Моя терапия длилась полтора года, за это время я сменила несколько врачей. Потом я вышла из декрета, и активная рабочая жизнь захватила меня. Я снова стала общаться со своими подругами с работы, иногда после трудового дня мы ходим все вместе посидеть в ресторанчике за бокалом вина.

Именно девчонки и сподвигли меня зарегистрироваться на сайте знакомств. И вот уже больше года я хожу на свидания. Только толку от них никакого нет, дальше второй встречи у меня ни с кем не заходит. Абсолютно все мужчины сбегают, когда слышат, что у меня есть ребёнок. Впрочем, я особо и не расстраиваюсь. Наверное, в глубине души я не хочу ни с кем встречаться.

По дороге домой я захожу в аптеку, чтобы купить детский крем для Лизы. У кассы небольшая очередь, я спокойно стою за каким-то парнем. Сзади меня становятся еще двое мужчин.

— Презервативы, пожалуйста, — говорит продавцу молодой человек передо мной.

У кого-то есть секс. Даже завидно.

— Ну не знаю, я бы никогда не завязал отношения с разведённой бабой, да еще и с ребенком, — говорит мужчина сзади меня, что тут же заставляет меня прислушаться к словам. — На хрен мне это нужно?

— Согласен, — отвечает ему собеседник. — Мало того, что она сама, как использованный товар, так еще и ребёнка ее я растить должен буду. Оно мне надо?

Я застываю на одной точке и даже не сразу замечаю, что подошла моя очередь.

— Девушка, что вам? — Обращается ко мне фармацевт, выводя из ступора.

— Детский крем. — На автомате отвечаю ей, бросаю банкноту, хватаю покупку и пулей вылетаю из аптеки.

Слезы градом текут по лицу, в голове будто на репите звучат слова «использованный товар» и «еще и ребёнка ее я растить должен буду. Оно мне надо?». Я забегаю в квартиру, сбрасываю с себя верхнюю одежду и падаю на диван в гостиной лицом вниз, рыдая в голос.

Вот как они все думают про таких девушек, как я. Вот почему они все исчезают, как только узнают о том, что я в разводе и у меня есть ребёнок. Это только этому придурку Толику я сказала о том, что удерживала возле себя Максима, остальным я этого не говорила. Но они все равно забывали меня сразу, как я рассказывала про дочь.

Через час меня приводит в себя звонок в дверь. Я тут же подскакиваю и быстро вытираю щеки. Звонок повторяется. Это Максим привёз Лизу.

Я бреду в прихожую и открываю входную дверь.

— А вот и мы! — Максим завозит в квартиру коляску с Лизой.

Он оставляет ее в коридоре и смотрит на меня. Тут же хмурится.