Любовь и кабачковые оладьи (СИ) - Луковская Татьяна

Скрипнула калитка, это вернулась веселая Марина. Размахивая продуктовым пакетом, она процокала каблучками по бетонной дорожке, остановилась у грядки, присела, что-то разглядывая, и широко улыбнувшись, вприпрыжку побежала к дому.

— Представляешь, кабачки взошли! Наши кабачки! На пакете было написано — сорок дней созревание, в конце августа свои будем есть, оладушек напечем, — затараторила она, выкладывая из пакета покупки — сметану, молоко, хлеб. — А я еще арбуз хотела купить, но там все такие тяжелые были, мне бы не дотащить, только если по земле катить перед собой. Представляешь, я иду, а впереди как мяч арбуз катится, а потом в калитку гол забить… Андрюш, а ты чего такой кислый, случилось что-то? — она, наконец, вынырнула из потока слов и эмоций и заметила нервно сжавшего челюсти Андрея.

— Случилось, — многозначительно сказал он и посмотрел на ее реакцию.

— Дома что-то случилось? — присела она напротив него, в карих глазах замелькала тревога.

— Я не смогу тебе дать полмиллиона.

— Так я и не прошу, — пожала плечами Марина.

— Ну, мы же договаривались, что ты маме покажешь.

— Да придумаю что-нибудь, — отмахнулась она.

— Придумывать что-то ты мастерица, — саркастически усмехнулся Андрей.

— У кого-то из близких неприятности, да? Им нужны деньги? Давай я у бабушки займу, сколько нужно?

— Так у бабушки деньги есть? — прищурил глаза Андрей, заманивая лисицу в ловушку.

— Ну, какие-то есть, я точно не знаю, но если срочно — я спрошу.

— А для себя почему не хочешь спросить?

— Ну, может и для себя спрошу. Андрей, что случилось?

— Звонила твоя мама, — начал потихоньку выкладывать карты Андрюха.

— Куда звонила?

— Тебе на телефон.

— Мне? — Марина суетливо открыла сумочку, порылась в отделениях. — Я телефон на тумбочке забыла? Да? Надеюсь, ты с ней не разговаривал.

— Разговаривал, — с вызовом посмотрел на нее Андрей.

Марина стояла растерянной, от щек медленно отливала кровь.

— И?

— Она меня узнала, по голосу. Мы, оказывается, знакомы. А чего ты не удивляешься?

— Андрей, я хотела все рассказать, потом, попозже.

— Да ну? А теперь и не надо, твоя мама уже все рассказала про курсы Евгении Ивановны. Ну, и как курсы? Помогли?

Марина молчала. «Как это в ее духе, в нужный момент просто замолчать».

— А если я пожалуюсь начальству твоего братика Бори, что он злоупотреблял своими служебными обязанностями, морочил голову гражданам?

— Не надо! — встрепенулась Марина. — Он не виноват, я его долго уговаривала, он мне говорил: «Зачем так перед этим мужиком унижаться, только свистни — другие набегут».

— А чего ж не свистела-то?

— Не говори про Борю, пожалуйста! — ее голос от волнения срывался. — Пожалуйста!

— Да не скажу я про твоего Борю, за кого ты меня принимаешь, — раздраженно отмахнулся Андрей, — я может и лох, как вы там с братцем решили, но не подлец.

— Мы такого не решали. Я просто хотела… — она замолчала, в уголках глаз заблестели слезинки.

— Вот плакать на показ здесь не надо, я твои слезы по пропавшим деньгам уже видел, очень натурально получилось.

— Я похороны Барсика вспоминала, это котик мой, его машина сбила, — большая слеза покатилась по щеке.

— Надо было не в пед, а в театральный идти.

— Я просто хотела познакомиться с тобой поближе, чтобы мы узнали друг друга получше, — прошептала Марина, — чтобы ты меня заметил.

Андрей встал с дивана, теперь он мог смотреть на Марину сверху вниз.

— Я заметил, и узнал. А вот интересно, ты кроме кулинарии, еще и про секс кое-что подчитала, да? Основательно так готовилась, чтобы со всех фронтов меня прижучить. А я еще удивлялся, как это пять минут назад девственница такое в постели вытворяет. Порнушку просмотрела для ликбеза?

— Учебник по психологии полов, — призналась Марина, сильно краснея.

— А, у тебя научный подход, — хмыкнул Андрей.

— Но ведь у тебя было много женщин, ты меня с ними, наверное, сравнивал, я не хотела им проиграть, мне хотелось быть для тебя лучшей. Что же тут плохого?

— Вранье здесь самое плохое, то, что ты начала строить со мной отношения со лжи, — Андрей сам залюбовался своей фразой, такой точной, высокоморальной.

— Я думала, что любой человек должен быть рад, что ради него кто-то столько усилий затратил, — тихо сказала Марина, — ведь ни ради каждого кто-то волчком крутится.

— Ну, вот такой я не каждый. И ради меня ли такие усилия? Может тебе вот это нужно было, — он картинно обвел рукой дачу.

— Не нужно. Мне теперь от тебя ничего не нужно, — Марина встала и пошла наверх. Дверь мансарды громко хлопнула, скрывая девушку от Андрея.

— Очень театрально! — крикнул ей Андрей. — В твоем духе. Под дверью на коленях рыдать не стану. Я ушел на речку!

И хлопнув так же громко, как и Марина, калиткой, побрел к любимым мосткам.

Скинув футболку и шорты, Андрей с разбегу прыгнул в прохладную воду, и неспешно загребая, поплыл на спине. «Ишь какая! Я рад должен быть, что меня окучивали, старалась она… Ну, может и старалась. Но можно было ведь как-то без вранья — подойти ко мне, представиться. Я бы на такую, как она, клюнул, да точно клюнул бы. Зачем столько сложностей, чтобы не сорвался, уж наверняка вляпался по самые уши. А я еще ее рыбу учил ловить, да она рыбак от Бога, любого поймает! Любого?» И тут холодный ключ из глубины обжог ноги. Андрей перевернулся на живот и быстро погреб к берегу. Нагретое солнцем дерево мостков приятно согрело покрывшуюся мурашками кожу.

«Любого, — задумчиво проговорил Андрей. — А ведь ее братец прав, такой девушке стоит подмигнуть, и любой мужик, даже с очень большими бабосами, вокруг нее польку-бабочку начнет выписывать. Дача ей моя понадобилась, развалюшка старенькая на шести сотках, или однушка с кухонькой, жмущей в бедрах, или машина среднего класса, далеко не мерседес? Я идиот! Кретин! Да даже если ей все это понадобилось, к этому же еще я прилагаюсь, она для меня маленький рай сделала, я же две недели как чумной, я же без нее теперь не смогу! Дебил, за дачу свою испугался! Правильно мать говорит — лопух!»

Андрей вскочил и начал натягивать шорты прямо на мокрые трусы. «Надо мириться, срочно мириться! Прощение просить! Чего она там хотела? Арбуз? — он похлопал по карманам и нашел три сотенные. — Должно хватить».

У арбузного развала, бочком пряча мокрый зад, он выбрал самый большой арбуз, и не забрав сдачу, бегом помчался домой.

— Марина! Смотри, самый большой выбрал! — закричал он еще в калитке.

Дача показалась ему пугающе пустой. Андрей, забросив охлаждаться арбуз в бочку для полива, на ватных ногах медленно побрел к дому. Да нет, она здесь, вон грядки только что политы, вода еще не впиталась. На пороге стояли старенькие бабушкины сланцы, в которых Марина бегала по даче, а вот модельных босоножек на высоченном каблуке не было. Сердце больно сжалось, Андрей рванул к душевой. Все баночки и флакончики стояли на месте. «Нет, не уехала, она бы забрала свои дорогучие лосьоны. Просто, как и я, психнула и пошла прогуляться. Подуется — подуется и верется, а я ей картошки нажарю. «Вот, — скажу, — я тоже умею готовить»”.

На кухне был идеальный порядок, купленные Мариной продукты убраны в холодильник, как и не съеденный Андреем завтрак. А ведь он сегодня еще не ел, даже и не вспомнил. «Ничего, сейчас пожарю картошку, придет Марина и поедим». Он кинулся мучить корнеплоды, через полчаса по кухне разнесся приятный запах. Андрей накрыл сковородку полотенцем и сел ждать. Время шло, а он по-прежнему сидел один. Картошка давно остыла, солнце начало двигаться к горизонту. Не выдержав, Андрей набрал номер Марины, сигнал шел хороший, но девушка не отвечала. Он снова и снова набирал и держал трубку до упора, пока равнодушный голос не начинал просить — оставить сообщение. Комната погружалась во мрак.

Поднявшись, Андрей, наконец, пошел наверх. Он уже знал, что там увидит, но все равно вздрогнул, не обнаружив в углу красного чемодана. Распахнутая дверца шкафа демонстрировала пустые вешалки. «Ушла, обиделась и ушла… Что я наделал?! Но оставила же она эти банки в душе. Оставила, чтобы был предлог встретиться. Она ведь хитрая, — Андрею надо было о чем-то думать, как-то себя успокоить. — Через сколько тогда позвонила Маринет, после того как съехала с чемоданом? Через неделю. Мне что, и Марину так долго ждать? Нет, так долго я не могу. Неделя без Марины! Надо ускорить процесс».