Кэтрин Гарбера - Владычица грез

— Еще рано.

Еще рано. Грейс знала, что он имеет в виду именно это мгновение, но в глубине души она почувствовала, что эти слова подытоживают всю историю их отношений.

Девушка понимала, почему так огорчена. Если бы они встречались тайно, об этом знали бы только они вдвоем, а не целый мир. Но ее угораздило влюбиться в супермена Адама Боуэна, и если у их отношений будет плохой финал, ей придется всю оставшуюся жизнь терпеть жалостливые взгляды окружающих.

Нет, это невозможно! Она оставила это позади, покинув Западный Техас и вместе с ним отца-проповедника и его ханжеские взгляды…

Грейс начала вырываться совершенно недостойным образом, стремясь избавиться от Адама. Убежать от него прежде, чем она совершит настоящую глупость, и начнет умолять его не усугублять ситуацию. Просто проигнорировать все это, даже если теперь придется закрыть школу — все что угодно, лишь бы не пострадала ее гордость.

— Адам, прошу тебя! Мне нужно на минутку остаться одной.

Адам подержал ее руку еще несколько секунд, затем разжал.

— Я подожду тебя здесь, — сказал он.

Адам отпустил Грейс, поскольку знал, что у него нет выбора. К тому же он не знал, как убедить ее остаться. Услышав звук льющейся воды, он пошел в спальню Грейс и отыскал свою записную книжку на полу рядом с кроватью.

Он уже два раза звонил Малкольму. Пусть Грейс хочет сама разобраться со статьей в газете, полной грязных намеков, Адам знал: именно он в ответе за это. Появление статьи добавляло сложности, совершенно ненужные им с Грейс. Но Адам, по правде говоря, не был удивлен — ему следовало предвидеть, что рано или поздно корреспондент из светской хроники выяснит, что он проводит время с Грейс. А Адам планировал и в дальнейшем встречаться с ней.

Можно заставить их отказаться от своих слов и надеяться, что этого будет достаточно, чтобы облегчить положение Грейс. Но только он один знал, что это не поможет. Ему хотелось наполнить жизнь Грейс всем, чего ей прежде недоставало. Так или иначе, быть ее благодетелем, потому что это уберегло бы его от боли, которую он ощущал, доставив ей огорчение.

Адам позвонил Малкольму и оставил ему голосовое сообщение: «Это Адам. Нам надо поговорить. Перезвоните позже».

Присев на кровать, он принялся ждать Грейс. Подобрал с пола книгу, соскользнувшую с ночного столика. Это был любовный роман. Его сюжет заключался в том, что герой изначально появляется в жизни героини для того, чтобы отомстить, но вместо этого влюбляется в нее.

Вот такими, в представлении Грейс, и должны быть отношения, размышлял Адам. И он хотел подарить ей это. Хотел быть ее рыцарем на белом коне, ее героем. А мужчина, который оставляет женщину одну сражаться в своих битвах, — не герой.

Грейс вышла из ванной в просторном купальном халате, с головой, обмотанной полотенцем. Ее глаза были влажными, и Адам понял, что она плакала. Он проглотил ругательство, не зная толком, чем помочь. Нужно ли все время говорить о делах? Черт, надо просто любить ее, крепко сжимая в объятиях, и тогда между ними исчезнет пропасть, образовавшаяся из-за одного телефонного звонка и фотографии в газете.

— Я оставил Малкольму сообщение. Оставь его мне. А ты можешь взяться за родителей, поскольку я с ними нечасто общаюсь.

Приблизившись к платяному шкафу, Грейс открыла ящик, вытащив оттуда лифчик и трусики — комплект нежно-голубого цвета. Она держала их в руке, и Адам начисто забыл, о чем только что был разговор.

Он думал только о том, как она будет выглядеть в этих двух маленьких кусочках ткани. Как будет смотреться нежно-голубой цвет на ее матовой коже.

— Кажется, неплохой план. Чем больше я об этом думаю, тем сильнее убеждаюсь, что окончательный разрыв — самое верное решение для нас.

— Грейс, я не готов к разрыву. Я ведь только начинаю узнавать тебя.

Адам стремился разгадать как можно больше тайн, связанных с Грейс. Он надеялся, что она не раскусила его за столь короткое время. Но знал про себя, что он не так уж сложно устроен. В нем нет скрытых глубин, куда она могла бы погрузиться. Есть всего один секрет, который он всегда держал при себе, потому что не умел высказать это словами.

— А после того, как узнаешь меня, ты будешь готов? — тихо спросила Грейс.

В ее голосе Адам различил тщательно скрываемую боль. Он пожал плечами, не желая утешать ее, поскольку с некоторых пор очень сомневался, что когда-нибудь настанет время, когда он согласится расстаться с ней.

Он хотел, чтобы она была с ним рядом, но не знал, как воплотить это в реальность. Статьи, подобные той, которая причинила ей такое огорчение, были для него привычны.

Эта чудесная женщина как-то незаметно сделала так, что его жизнь стала богаче, благодаря ей он увидел все в несколько ином свете… Этого ему не хватало с тех пор, как умерли родители.

— Адам, мы ведь такие разные. Сначала я думала, это не имеет значения, но теперь мне кажется, что имеет.

— Черта с два! — резко произнес он, вскочив на ноги и подойдя к ней. О том, чтобы дать ей уйти и выкинуть себя из ее жизни, не могло быть и речи. Сейчас они столкнулись всего лишь с небольшим затруднением. — Грейси, я никуда не уеду.

Эти слова значили очень многое. У него пока еще не было ответов на главные вопросы, но на этот раз собрать вещи и сбежать представлялось не самым привлекательным выходом из ситуации. Он хотел сделать все что угодно, лишь бы у них с Грейс все получилось.

— Но почему? Нам обоим было бы проще, если бы мы перестали видеться.

Адам подумал о прошедшей ночи. И о тех нескольких последних неделях, когда они работали вместе. О том, как изменилась его жизнь после того, как он случайно наткнулся на эротическую историю, написанную Грейс. И теперь он знал, что уже не может быть таким же, как прежде.

— Грейс, я не знаю, что тебе сказать. Но точно знаю одно: я не могу позволить чужим людям управлять моей жизнью.

— Чужим людям? — повторила Грейс.

— Мне их мнение неинтересно! — выпалил Адам. Когда-нибудь он найдет в себе силы признаться Грейс, что он на самом деле не таков, как она думает, но не сейчас.

Испытывая непреодолимое желание быть с Грейс, Адам неторопливо снял полотенце с ее головы и бросил его на пол. Обхватив лицо девушки обеими руками, он нагнулся к ней и поцеловал, вложив в этот поцелуй все чувства, о которых боялся говорить.

Грейс держала свои ладони между собой и Адамом, и он животом чувствовал прохладу шелкового белья, которое она все еще сжимала в руке. Он хотел, чтобы Грейс растворилась в нем, хотел принять ее в свое тело так, чтобы они полностью слились и он мог уберечь ее от ударов, подобных тому, что она испытала сегодня утром.