Анна Рейн - Никакой романтики

— Романтику я обеспечу… потом, — с намеком добавила она, стрельнув взглядом из-под ресниц. — Но кольцо мне покупаешь ты. Сам.

Он с сомнением посмотрел на нее, потом нерешительно кивнул, хотя понимал, что покупать женщине украшение — дело очень рискованное. Одним камнем меньше или больше, один грамм в ту или иную сторону — и вот уже развод на полкровати.

— А впрочем, ладно. Пойдем вместе, — добавила она, понимая его затруднения. Помучила — и хватит.

Они повернули в обратную сторону, обсуждая детали предстоящей свадьбы, гостей, место, цену, платья, кольца…

— Маш! Господи, ну наконец-то, — раздался встревоженный голос Ксении. Маша с удивлением посмотрела на встревоженную подругу. — Куда ты запропастилась?

— Как куда? Гуляла с Лерой.

Ксюша заглянула в коляску. Девочка, услышав материнский голос, заворочалась и подала голос.

— Почему твой телефон не отвечает? — спросила Ксюша, сбавив обороты, когда уверилась, что с дочкой и подругой все в порядке.

Маша нахмурилась и полезла в сумочку.

— Здравствуйте, Владимир Борисович, — тем временем поздоровалась Ксюша с бывшим начальником.

— Здравствуйте, Ксения, — сдержанно улыбнулся он. Маша уже давно ему рассказала, что они с Ксюшей подруги. — Хорошая у вас дочка.

— Спасибо, — засмущалась Ксюша, поднимая Леру из коляски. Она поцеловала дочку в обе щечки. — Здравствуй, моя девочка… Хорошо поспала?.. Иди ко мне…

Потом вновь обратила внимание на Владимира.

— Вам я тоже звонила, ваш телефон тоже не отвечает.

Владимир сквозь зубы чертыхнулся и достал из кармана свой сотовый, одновременно с Машей, выудившей наконец проклятый мобильник с самого дна необъятной женской сумки. Они посмотрели на пустые экраны телефонов и растерянно переглянулись.

— Ты зарядила свой телефон? — подозрительно спросил он у Маши. Маша болезненно простонала. Вчера вечером ей было не до телефона, у них с Владимиром были другие, более интересные дела. А утром она спала слишком долго, потом осталось только время быстро собраться и бежать к Ксюше. Владимир тяжело вздохнул. — Ну а вот я свой заряжал.

И он убрал очередной бесполезный кусок платсмассы обратно в карман.

Ксюша с каким-то слишком пристальным интересом следила за их разговором.

Лена вошла в приемную твердым уверенным шагом и едва не упала, увидев Машу возле кофеварки. Ей говорили, что Владимир женится на своей секретарше. Наверное, на этой прелестной брюнетке, с которой сейчас разговаривала Маша. Что она здесь делает? Впрочем, неважно. Бывшая подруга сейчас придется как нельзя кстати, она подтвердит все, что Лена скажет.

— Привет, Маша, давно не виделись, — прощебетала Лена радостно и клюнула «подругу» в щечку, словно они не виделись дня два, не больше. — Налей и мне кофе, хорошо?

Лена уселась на диванчик, схватила с бокового столика какой-то журнал и принялась обмахиваться им. Слегка ошеломленная Маша без единого слова протеста стала готовить Лене кофе.

— Скажите, девушка, Володенька еще не появлялся?

Посетительница, так же впавшая в ступор от неожиданного вторжения, лишь слегка покачала головой.

— Ой, как жаль… Я надеялась застать его на работе, не могу дозвониться, — Лена хмыкнула и закатила глаза, словно жалуясь на всех мужчин и на этого в частности. Так можно жаловаться только на мужчину, с которым уже многое пережито вместе. Вроде как «такой противный, но все равно самый любимый». — Не знаете, скоро он вернется?

Маша и вторая посетительница в этот раз синхронно покачали головами.

— Впрочем, не важно, — махнула рукой Лена и взяла кофе из рук остолбеневшей Маши. Отпила глоток и, вздохнув, откинулась на спинку дивана. — Боже мой, как я устала…

— Почему? — подала голос Маша.

— Такая длинная поездка… Две недели! — Лена сокрушенно покачала головой. — Только вчера вечером вернулись.

Лена прекрасно знала, что Владимир уезжал на две недели в другой город, а его секретарша оставалась в городе «за главного», так сказать.

— С кем? — невольно спросила Маша.

— Угадай с трех раз, — Лена многозначительно стрельнула взглядом из-под ресниц.

— С Владимиром? — слегка недоверчиво спросила Маша.

— Ага, — довольно мурлыкнула Лена. — Кстати, а ты откуда его знаешь?

— Потому что я его секретарша, — хмыкнула Маша. Лена не смогла удержать на лице маску. Она невольно перевела взгляд на красавицу-брюнетку, с удивлением наблюдавшую за представлением. Маша, прекрасно понимая затруднения бывшей подруги, объяснила все до конца:

— А еще его невеста. И через два дня у нас свадьба. И я точно знаю, где бы и с кем бы ни был Владимир, с тобой он точно не был.

Лена, решив, что ее бледность и шок можно списать на стыд перед подругой за невольное предательство, решила продолжать игру.

— Маш, мне жаль, но… все было именно так. Мне правда жаль.

Маша с жалостью усмехнулась.

— Нет, Лен, тебе не жаль.

Лена открыла было рот, но слов не находила. Маша его секретарша… Маша его невеста… Та самая невзрачная подруга, на фоне которой она и Ксюша выигрывали. Ни лица, ни фигуры, хотя и не дура… И жалость, написанная сейчас на Машином лице, яснее всех слов говорила, что игра проиграна. Всухую. Ноль-Сто. Это было больше того, что Лена могла вынести. Будь его невестой та брюнетка, все бы ничего, но Маша?

Развернувшись на каблуках, Лена выбежала из офиса.

— Что это было? — растерянно спросила Женя, глядя вслед незваной посетительнице.

— Это была попытка нагадить перед свадьбой, — печально ответила Маша.

— Надеюсь, ты не поверила ей? — встревоженно спросила Женя.

— Нет, конечно. Я слишком хорошо знаю Лену.

— И слава Богу… То есть, откуда? То есть, а если бы это была другая, совсем не знакомая тебе женщина?

— Ну, если б это была совсем не знакомая мне женщина, тогда бы я задержала ее до приезда Володи и устроила очную ставку.

— Значит, ты все-таки допускаешь, что он может… может ходить на сторону, в то же время готовясь к свадьбе.

— М-м-м… — Маша поморщилась. — Вряд ли. Но знаешь, Жень, часто так бывает, что невеста или жена узнает обо все последней.

— Володя не из этих, — с отвращением произнесла Женя.

— Никогда нельзя знать наверняка, — пожала Маша плечом.

— И думая так о нем, ты все равно выходишь за него замуж?!

— Это осознанный риск, — Машу забавляло, как женщина, на девять лет ее старше, могла быть настолько романтичной. И она решила немного отступить. — Причем в моем случае вероятность такого провала один… одна сотая процента.