Маргарет Уэй - Первый и единственный

— Это было бы замечательно. Спокойной ночи, Дрю.

Ева повернулась к нему и увидела, что черты его лица словно потемнели и углубились. Он был ужасно расстроен.

— Как знаешь, — неожиданно резко сказал он.

— Твой отец хочет с тобой поговорить, Дрю. — Леди Форсайт слегка повела плечами и улыбнулась, словно пытаясь сгладить возникшее напряжение.

— Разговоры ни о чем… — задумчиво проговорил Дрю. И каждый из присутствующих истолковал эти слова по-своему.

Недели тянулись чрезвычайно медленно. Ева и Дрю продолжали работать над проектом курорта и тайком встречаться. Однажды утром Ева пришла на работу и с удивлением узнала, что сэр Дэвид и Дрю срочно улетели на гору Маратта, чтобы решить кое-какие проблемы с геологами. Итак, Дрю ничего ей не сказал. Что ж, должно быть, он обиделся, потому что она в очередной раз выставила его посреди ночи вчера. Но ведь Бен должен был вот-вот прийти! Неужели Дрю не понимает, как это важно для нее?

— Мистер Форсайт хочет, чтобы ты занялась сделкой Сантро, Ева, — передала ей Сара Мэтисон. — Должна заметить, что он верит в тебя.

— Надеюсь, я этого заслуживаю, — рассеянно отозвалась Ева.

Похоже, она чересчур жестоко обходится с Дрю.

Еву разбудил настойчивый телефонный звонок. Она протерла глаза и потянулась к трубке. На часах было половина третьего ночи.

— Кому это невтерпеж? — пробормотала Ева. Бен был дома, Дрю уехал по делам. — Ева Коуплэнд, — сонным голосом ответила она.

— Ева, это Джек, — на другом конце провода раздался знакомый бодрый голос. — Я подумал, что тебе лучше узнать об этом от меня. Утром это будет во всех газетах и новостях. Вчера вечером сэр Дэвид скончался от инфаркта. Они с Дрю обследовали шахты, когда это случилось, поэтому помощь прибыла слишком поздно.

Ева села на кровати.

— О, Джек! — воскликнула она. — Как это ужасно! Я плохо знала сэра Дэвида, но он всегда казался таким сильным…

— Я знаю, — хрипло отозвался Джек.

— Бедный Дрю!

— Он просто потрясен. Я разговаривал с ним по телефону, у него был жуткий голос… Завтра он привезет тело отца. Господи, Ева, что же теперь будет?

Ева понимала беспокойство Джека. Еще вчера сэр Дэвид, веселый и полный жизни, давал интервью всем газетам и телеканалам, а уже сегодня он мертв. Как перенесет это его семья? Как с этим справится Дрю? Какие бы ни были отношения между отцом и сыном, они любили друг друга. Что же будет теперь?

Ева тупо разглядывала обложку воскресной газеты. На ней была напечатана фотография Дрю и миссис Форсайт, выходящих из дома. Оба в черном, оба суровы и сдержанны.

— Как же все это печально! — заметил Бен. — На Дрю столько всего свалилось. Он наверняка рассчитывал, что его отец протянет еще по крайней мере лет десять. А леди Форсайт? Теперь она вдова… — Бен взял Ева за руку. — Дрю звонил тебе?

— Конечно, нет. — Ева покачала головой. — Ему сейчас не до меня. У него есть замужняя сестра, которая прилетает сегодня. У него масса дел…

— Согласен, но очень многие думают, что он с радостью займет пост отца.

Ева резко повернулась к брату.

— Когда ты вернешься домой? — спросила она, с яростью глядя на Бена.

— Саймон попросил меня подменить его, — спокойно ответил тот, будто не замечая этой вспышки гнева, — так что не волнуйся насчет меня. Я поем в больничной столовой.

Когда брат ушел, Ева вдруг почувствовала себя такой одинокой, что решила, чтобы хоть как-то развеять свою тоску, пройтись. Стоял чудесный осенний день. Изнуряющая летняя жара спала, стало легче дышать. Воздух наполнился ароматом опадающих листьев. Ева брела по парку, любуясь играющими детьми, и думала о том, что навсегда потеряла Дрю. Она была ему не нужна, он не подумал о ней в минуту скорби, не разделил с ней свое горе… Ева вдруг вспомнила ту сцену у лифта, когда она впервые увидела его, вспомнила, как он обнимал Сюзан, как та смотрела на него… А теперь их сближает чувство утраты.

Во что я ввязалась? — думала Ева. У нее был роман с собственным начальником. Она наверняка потеряет работу. Дрю займет пост президента компании, наймет новую помощницу… Может, это и к лучшему. Их роман был обречен с самого начала.

Ева вернулась домой, спешно приняла душ и переоделась. Ей просто необходимо было выговориться. Она подняла телефонную трубку, набрала номер Лизы и снова положила ее на рычаг. У нее не было сил разговаривать. Она взяла первую попавшуюся книжку и распахнула ее на середине. Прошло несколько часов, на город опустились сумерки, а Ева все сидела с книгой на коленях, не перевернув ни одной страницы. От тихого стука в дверь она вздрогнула, резко встала и без всяких мыслей пошла открывать. На пороге стоял он.

— Дрю!

Он обнял ее и крепко прижал к себе, будто пытаясь поделиться с ней своей болью. Его красивое лицо было искажено гримасой отчаяния, волосы растрепаны…

— Мой милый, милый Дрю… — шепнула Ева, покрывая его лицо поцелуями.

— О, Ева! — хрипло проговорил он. — Я и представить не мог…

Он запнулся, и она взяла его за руку и повела в гостиную.

— Садись, Дрю. Хочешь выпить? У меня есть немного виски.

— Я так скучал по тебе, Ева.

— Я тоже скучала по тебе, Дрю. — Ева тщательно подбирала слова. — Я все время думала о тебе. Как Сюзан?

— Держится. Пока держится. Мне кажется, она еще не осознала случившегося. Посиди со мной, Ева, — попросил он.

Ева послушно села рядом, и тогда он вдруг уткнулся лицом ей в плечо, словно маленький испуганный ребенок.

— Ева… — Он перевел дыхание. — Я хотел прийти раньше, но не мог. У папы оказалось столько неоконченных дел… Ты не можешь себе представить. Понадобятся месяцы, чтобы привести все в порядок. У Сюзан нервный шок. По-моему, они с отцом повздорили до того, как он уехал, но я не стал расспрашивать…

— Когда ему стало плохо, Дрю?

— Не знаю. Я знаю только, что в самолете он все время нервничал и совсем не слушал меня.

— Возможно, ему уже было плохо… — предположила Ева.

— Бог знает. Мы летели вместе с Энди Стюартом, нашим геологом, и он тоже почувствовал, что что-то не так. Казалось, папу что-то угнетает, но я так и не узнал, что именно.

— Милый Дрю, мне так жаль…

— Ты просто обними меня, Ева. Мне кажется, это сон: я проснусь и все будет по-прежнему.

— Когда дорогой тебе человек внезапно умирает, действительность всегда кажется сном.

— Ты понимаешь меня, Ева?

— О, Дрю, конечно, понимаю. Я так беспокоилась…

— Я очень люблю тебя, Ева, — спокойно сказал он.

— Тсс… — Она наклонилась к нему и поцеловала. — Ты сам не знаешь, что говоришь…