Кэрол Мортимер - Нежное сердце

Он также думал над ее словами. Она заявила, что он заточил себя в башню и тем самым полностью отгородился от мира. Для Цезаря это был способ защититься от боли. Но башня отделяла его от других людей, как верно заметила девушка.

Цезарь обратил внимание на молодую пару за соседним столиком. Молодые люди, казалось, ничего не замечали вокруг. Они видели только друг друга. Чуть поодаль сидели трое пожилых мужчин. Должно быть, они обсуждали проблемы современного мира и вспоминали дни своей молодости. Цезарь словно прозрел. Впервые за многие годы он наблюдал за людьми. Вот прошла молодая мать с двумя детьми. Они ели мороженое и весело болтали. Прокатилась группа молодых людей на поцарапанных скейтбордах. Все они были уязвимы, каждый по-своему, но никто из них не отгораживался от жизни, как сделал это он.

Пора покинуть башню, решил Цезарь. Он и так слишком долго прожил в ней. Лучше всего это сделать в каком-нибудь оживленном городе. Например, в родном Буэнос-Айресе. И в компании живой, энергичной и красивой девушки, каковой является Грейс Блейк.

— Перестань. Признайся, что ты говоришь несерьезно! — запротестовала Грейс, когда Цезарь взял ее за руку и пригласил на танго.

Они покинули разноцветный район и быстро добрались до Плаза Доррего и рынка. Грейс с удовольствием прогуливалась вдоль прилавков, разглядывая сувениры, которые в большинстве своем были не очень практичными. Наконец она остановила свой выбор на мягком коричневом кожаном пиджаке под цвет глаз Бет, который отлично будет смотреться на ее стройной сестре. Она пришла в восторг, когда Цезарь начал торговаться по поводу цены, а продавец не остался в долгу.

На ланч у них был восхитительный салат, который они съели в уличном кафе. Потом Цезарь и Грейс прошлись по скверу и наткнулись на три пары, блестяще исполнявшие танго под замечательную мелодию.

То, что Цезарь пригласил ее станцевать, казалось невероятным.

— Ты же сказала, что училась танцевать танго, — напомнил он.

— Насколько помню, я говорила, что танцую гораздо хуже, чем Бет. — Грейс с опаской огляделась. Толпа зевак уже подбадривала танцоров аплодисментами.

— Бет здесь нет, — протянул Цезарь, сбрасывая пиджак, под которым виднелась мускулистая грудь, обтянутая черной рубашкой. Он потянулся к ее жакету и пакетом с покупками.

— Даже если бы Бет была здесь, я сомневаюсь, что тебе удалось бы уговорить ее танцевать на публике. — Грейс с мольбой взглянула на него.

— Пора нюхать розы, Грейс, — заявил Цезарь, в его глазах блеснул вызов.

— Я плохо танцую, — пыталась убедить его девушка.

Он усмехнулся:

— Зато я — хорошо.

— Ты уверен? — спросила она.

Цезарь задорно улыбнулся:

— Не хочешь выяснить, на чем базируется моя уверенность?

— Вообще-то… — «Почему бы и нет?» — мелькнуло у нее в голове. — Да! — Грейс выпрямилась, передала ему два пакета и сняла жакет.

Цезарь подвел ее к импровизированной танцплощадке.

— Что, готова? — сверкнул он темными глазами.

Грейс смело встретила его взгляд:

— Готова!

— Просто смотри мне в глаза и следуй за мной, — хрипло велел Цезарь, обнимая ее одной рукой.

Если бы кто-нибудь несколько дней назад сказал Грейс, что она будет танцевать танго с замкнутым Цезарем Наварро, она рассмеялась бы этому человеку в лицо.

Музыканты заиграли танго. Цезарь сделал первое па, и Грейс сразу поняла, что очутилась в руках настоящего профессионала. Она без усилий следовала за ним. Он прижимал девушку к себе, а она была не в силах отвести взгляд от его пронизывающих темных глаз. Глаз, в которых сверкала страсть, присущая этому танцу.

Это танго обещало стать незабываемым.

К концу Грейс танцевала так же легко, как и Цезарь. Их ноги двигались синхронно, без усилий. Она даже не запыхалась. Грейс настолько забылась, что не сразу поняла, что танец закончился. Только услышав аплодисменты, она словно очнулась от сна. Оглядевшись, девушка увидела, что они оказались единственной танцующей парой, и все, даже профессиональные танцоры, смотрели на них.

На Цезаря всеобщее внимание, казалось, не произвело никакого впечатления.

— Ну как? — мягко поинтересовался он.

— Ты выиграл, — выдохнула Грейс, чувствуя, как краска заливает ей лицо — и не только оттого, что на них все смотрели. — Ты действительно умеешь танцевать танго.

Танго — один из самых эротичных танцев. Возможно, поэтому Грейс до этого дня оно не удавалось. «Повезло его партнерше в школе», — подумала она, со смятением ощутив, как напряглись ее груди.

— Пора раскланяться и исчезнуть. Как ты считаешь? — прошептал Цезарь.

— Да, пожалуй, — хрипло ответила Грейс.

Они поклонились и, невзирая на приглашения профессиональных исполнителей, ушли.

— Проведем сиесту дома или ты хочешь еще полюбоваться Буэнос-Айресом? — спросил Цезарь, помогая Грейс надеть жакет.

Его пальцы задержались на ее плечах.

— Вернемся домой, если ты не возражаешь, — все так же хрипло проговорила Грейс, ощущая его близость всеми нервными окончаниями.

— А как насчет сиесты?

Она повернула голову и встретилась с мерцающим темным взглядом:

— Сиеста — это прекрасно.

Казалось вполне естественным после страстного танца возвращаться в квартиру Цезаря, держась за руки. Одним пальцем он придерживал переброшенный через плечо пиджак, другой рукой сжимал руку Грейс. Цезарь двигался так же легко и грациозно, как танцевал. Не удивительно, что он привлекал к себе внимание проходящих мимо женщин. Она сама остро ощущала его мужскую притягательность после столь эротичного танца. Груди у нее потяжелели, соски набухли.

Цезарь словно не замечал устремленных на него взглядов. Он то и дело смотрел на Грейс, и на губах его играла улыбка.

— Спасибо, что показал мне красивый город, — сказала Грейс, когда они зашли в лифт.

Цезарь взглянул на нее из-под полуопущенных ресниц, отмечая и блеск ее глаз, и румянец на щеках. Губы девушки были полуоткрыты. Губы, которые так и хотелось поцеловать.

— День еще не закончился, — протянул он.

Она чуть не задохнулась:

— Не уверена, что это хорошая идея…

Цезарь уперся руками в зеркальную стену. Грейс оказалась в ловушке. Его темные глаза сверкнули.

— Ты получила удовольствие от танца со мной? — хрипло спросил он.

Грейс учащенно задышала:

— Это было… прекрасно.

Цезарь кивнул, игнорируя то, что лифт остановился и двери раздвинулись.

— Я тоже получил удовольствие, — признался он. — Но мы оба знаем, что это был не просто танец.